Яна хотела узнать больше информации о поисках Стама.

— Почему ты отправился один? — спросила она. — Я подумала, ты возьмёшь с собой кого-нибудь из Молодых Псов.

— Они слишком много шумят, — сказал он. — Это предупредит беглецов о их приближении. В одиночку мне проще соблюдать тишину.

— Но ты всё равно никого не нашёл.

— Я знаю, где Пиа и Хан, — сказал он с ноткой обиды в голосе. — Примерно знаю, во всяком случае.

Она подавила отвращение, чтобы поговорить с ним. Ей нужны были подробности.

— Как тебе это удалось? — сказала она. — Никто же не мог их найти. — Она знала, что ему это польстит.

Он выглядел самодовольным.

— Я шёл по коровьим лепёшкам. Никто не гонит скот в холмы, особенно в это время года. И к тому же, лепёшек было ровно на одну корову. Они должны быть где-то там, где лепёшки кончились. Я искал, но не нашёл.

«Они хорошо спрятались, — подумала Яна. — Молодцы».

— У меня кончилась еда, — сказал Стам. — Я убил голубя, но не смог его приготовить, потому что забыл взять с собой огненный камень. Сырое голубиное мясо на вкус настоящая гадость. Пришлось сдаться и прекратить поиски.

— Что сказал твой отец?

— Он был недоволен. Он всегда всем недоволен. Ему не угодишь.

— Что ж, теперь мы можем о них забыть. Они ушли, и на этом всё.

— Нет, это ещё далеко не всё, — горячо возразил он. — Следующей весной, когда потеплеет, я отправлюсь на поиски снова. Я не сдамся. — Лицо его стало жестоким. — Пиа думает, что может перечить моему отцу и оставить меня в дураках. Но нет, поверь, у неё не получится. Она всего лишь маленькая девочка, которую нужно как следует проучить. Я найду её и покажу, кто здесь хозяин.

Незадолго до Обряда Середины Зимы Джойа и Сефт отправились в Каменистую Долину. Погода стояла мягкая, дождей почти не было, засуха всё ещё не отступала. Они прибыли в долину в ранних сумерках зимнего дня.

Они оба по-прежнему были полны решимости отстроить Монумент из камня. Они понимали трудности, но просто отказывались верить, что проблемы неразрешимы.

Джойа с удивлением увидела несколько домов там, где во время её последнего визита не было ни одного. Правая рука Сефта, Тем, жил здесь со своей спутницей Вии, старой подругой Джойи. Ещё несколько «умельцев» перебрались сюда со своими семьями, привезя с собой полдюжины коров и несколько свиней, чтобы прокормиться. Место превратилось в небольшую деревню. Джойа об этом не знала. Сефт сделал всё тихо.

Джойа и Сефт ужинали с Темом и его семьёй у жаркого огня. Вии рассказала, что Хол, вонючий пастух на вершине холма, благодарен им за то, что они сожгли столько сухостоя. По его словам, это позволит вырасти новой траве для его овец.

Они ели свинину, тушёную с дикими яблоками.

— Меня беспокоит, сколько времени уйдёт на перемещение одного камня к Монументу, — сказала Джойа Сефту. — Пятьдесят дней, если Элло права, а я не вижу изъяна в её рассуждениях.

— Я тоже об этом думал, — ответил он.

— Мы могли бы собрать две-три команды добровольцев, которые работали бы почти одновременно.

— Это бы сильно упростило задачу.

Джойа нахмурилась.

— Я просто не уверена, что смогу убедить людей добровольно работать пятьдесят дней. Это не столько праздник, сколько наказание.

Сефт кивнул.

— Мы тут работали над кое-какими новыми идеями. Утром я тебе кое-что покажу. Думаю, мы найдём способ.

Джойа легла спать, сытая и преисполненная надежд.

Проснувшись, она вышла наружу под низкие серые зимние облака и увидела то, чего не заметила вчера в сумерках. Около сотни брёвен, каждое длиной в два человеческих роста, были уложены бок о бок, образуя нечто вроде дороги. На одном её конце лежал небольшой сарсеновый камень, уже оплетённый верёвочной сеткой.

Пока она смотрела, появился Сефт.

— Элло настроена против нас, но её пессимизм полезен, — сказал он. — Когда она говорила о том, сколько времени ушло на перемещение камня земледельцев, она обратила моё внимание на суть проблемы. Это неровность земли. Камень, который тащат волоком, будет останавливаться всякий раз, как его передний край упрётся в яму или кочку, камень или лужу. Нам перед придётся поднимать переднюю часть камня, чтобы преодолеть препятствие, а это и тяжело и занимает много времени. Так что я думал о способах сделать землю ровнее, чтобы камень мог двигаться быстрее и не останавливался бы из-за мелких помех.

«Умельцы» по одному, по двое стали выходить и собираться вокруг. Джойа с трепетом поняла, что все эти люди были преданы идее строительства каменного Монумента.

— Кстати, брёвна не катятся, — сказал Сефт. — Они вбиты в землю, чтобы дорога была устойчивой.

— Покажем ей, Сефт? — спросил один из «умельцев», Джеро.

Джеро не обладал терпением Сефта. Он всегда спешил. Его отец, Эффи, был таким же.

Но причин для задержки не было, поэтому Сефт сказал:

— Да, давайте.

«Умельцы» взялись за тяговые верёвки и приготовились тащить камень. Джойа прикинула, что он был примерно в десять раз меньше больших монолитов, то есть примерно такого же размера, как камень земледельцев. Жёны и старшие дети «умельцев» вышли помочь, и в итоге собралось около двадцати человек.

Джойа вспомнила перемещение камня земледельцев, когда ей было всего четырнадцать лет. Поле фермеров было выровнено за многие годы возделывания, но даже так на пути встретилось как минимум одно препятствие.

Тем возглавил тянущую команду, и они быстро сдвинули камень с места. Джойа была поражена, как гладко он скользил по дороге из брёвен. Дважды он натыкался на бревно, которое было чуть выше остальных, и оба раза ненадолго замедлялся, затем сокрушал выступающий край и двигался дальше. «Умельцы» дотащили камень до конца дороги.

— Это чудесно! — сказала Джойа Сефту. — Ты решил проблему.

Он покачал головой.

— Это полезно только на коротких дистанциях. Чтобы построить дорогу из брёвен отсюда до Монумента, понадобятся все деревья Великой Равнины. Одна только их вырубка займёт годы.

— А нельзя использовать меньшее количество брёвен, перенося их сзади вперёд по мере движения камня?

— Мы пробовали. — Сефт улыбнулся. — Люди выбились из сил, таская брёвна, работая парами, бегая сзади вперёд. Но настоящая проблема в том, что когда брёвна кладут перед движущимся камнем, они не закреплены надёжно, и камень просто сдвигает их с пути.

Эйфория Джойи улетучилась так же быстро, как и пришла.

— Значит, мы вернулись к тому, с чего начали.

— Не совсем. — В конце бревенчатой дороги была другая дорога, сделанная из веток всех размеров и рыхлой земли. — Такую сделать гораздо проще, и мы могли бы за несколько недель проложить нечто подобное до самого Монумента. Но она слишком хлипкая. — Он кивнул Тему, и тот снова велел «умельцам» тянуть.

Джойа сразу увидела проблему. Если брёвна камень вдавливал глубже в землю, то здесь он просто расталкивал ветки в стороны. Дорога быстро приходила в беспорядок, и движение камня постоянно прерывалось и останавливалось.

— Это лучше, чем ничего, — сказал Сефт, — но ненамного.

— Значит, ты планировал использовать оба вида дорог…

— Но и этого всё равно не хватит, чтобы сократить пятьдесят дней до пяти.

— Ты не выглядишь совсем уж побеждённым. У тебя явно есть какая-то идея на уме.

— Ты слишком хорошо меня знаешь. У меня есть ещё кое-что, что я хочу тебе показать. Пойдём со мной.

Он повёл её к грубому навесу, который явно был его мастерской. Внутри были кремневые инструменты всех видов, оленьи рога для отжимной ретуши лезвий[1], зернотёрка для шлифовки и полировки, и верёвки. Четверо «умельцев» зашли за мастерскую и вернулись, неся что-то, чего Джойа не узнала.

Это было сделано из цельного ствола высокого дерева — плоский кусок древесины, длиннее самого большого камня в Каменистой Долине. В ширину он был как рука мужчины, и толстый. Он был идеально прямой от одного конца почти до другого. Самой заметной его особенностью был изгиб на одном конце, несомненно, том, что был основанием ствола, он загибался вверх, как нос плетёной лодки. Его отполировали и промаслили, так что он поблескивал в слабом зимнем солнце.