- Видел?

- Да. Очевидно, это саботаж рабочего процесса и попытка сформировать нужную картинку для прессы. Скоро в сети появятся фотографии, на которых мы выходим из участка, с каким-нибудь кликбейт-заголовком. Напомни, что ты должна делать в первую очередь?

- Ничего, кроме рецептов, не гуглить.

- Хорошо.

- Я очень зла, что пришлось перенести собеседование.

- Может, и к лучшему. - Открываю дверь машины и жду, пока Алёна устроится. В это время меня снова фотографируют. Качаю головой и усаживаюсь за руль.

- Почему к лучшему?

- Хочу тоже присутствовать, как раз успею добраться. Дело не в том, что я не доверяю Роману, но ведущий репродуктолог - один из ключевых специалистов филиала, и я привык...

- Сам проводить собеседования.

- Точно. Подкинул Комиссаров нам сложностей перед открытием, но с этим мы справимся.

- Я пытаюсь убедить его команду остаться, ребята классные, взяли время подумать. До сих пор не верится, что все так обернулось. Я не хотела стать причиной, ты мне веришь?

- Ты не причина. Он не подходит для «Эккерт-про», и, к сожалению, из нас двоих ты узнала об этом первой. Врач не должен очаровываться своим статусом и популярностью, потому что каждого из нас можно заменить. Это не плохо, и не хорошо, это данность, которую следует держать в голове. Мы все знаем, что первая в Европе цивилизация зародилась на острове Крит благодаря царю Миносу. Что он сделал для этого? Ввел законы и собрал отряды, которые карали за их несоблюдение. Цивилизации не может существовать без правил.

- Конечно, именно это мы все и знаем.

- Что?

- Историю Древней Греции.

- Все знают историю Древней Греции и Римской Империи, на нее легко ссылаться. Комиссаров был прекрасно осведомлен о моем отношении к служебным романам и пренебрег правилами, после его увольнения все раз и навсегда убедятся, что ни для кого здесь поблажек не будет... что? Я не так сказал?

- Я так сильно хочу тебя поцеловать, что едва держу себя в руках.

Поворачиваюсь к ней, тянусь, но Алёна отшатывается:

- Нас могут сфотографировать вместе. Это не очень хорошо, в «Эккерт-про» и так скандал за скандалом.

Каждый ее отказ - словно ледяной нажим между лопаток. Щелчок. Мгновенно включает голову, остужает пыл.

На работе мы, пусть не легко, но все же заменимы. Не будет сети клиник «Эккерт-про», появится другая, в чем-то хуже, в чем-то лучше - но система продолжит существовать.

В жизни это правило не работает.

Когда дело касается тебя самого, все иначе: есть люди, которых ничего не может заменить. Потеряешь их - и на этом месте отныне пусто. Наверное, это единственная причина, по которой личная жизнь меня волнует больше, чем карьера. Слишком много места слишком долго оставалось пустым.

Когда мы с Алёной стягивает друг с друга одежду, когда она оказывается подо мной, я на инстинктивном уровне уверен, что все делаю правильно. Ее острые реакции, забавное нетерпение, ее ошеломляющая нежность и хрупкость затмевают разум. Когда она сжимает мои плечи, прикусывает или целует кожу, не остается ни одного вопроса о правильности происходящего. Я просто знаю, что хочу быть здесь, и что ей хочется того же самого.

Но с тех пор, как царь Минос придумал цивилизацию, Флеминг - пенициллин, а наша жизнь стала длинной и одновременно сложной, мы не имеем права руководствоваться лишь желаниями и силой.

Я прочищаю горло и уточняю:

- Это единственная причина?

- Это сто процентов единственная причина. Приедешь ко мне вечером? Пожалуйста.

*****

Собеседование проходит успешно, об этом я сообщаю Залиму, мужу Зары, когда мы пьем кофе в его гостиной в половину девятого вечера. Нужно обсудить пару вопросов по бизнесу, и другого времени не находится.

Акционеры волнуются, происходящее мало кому нравится.

Также изучаем некоторые документы. Мы с ним совершенно разные по приоритетам, стилю жизни, увлечениям, но при этом общались бы чаще, будь в нашем распоряжении больше времени. Бизнес, деньги и мечты - три самые актуальные темы для разговоров в двадцать первом веке.

Зара возвращается от подруги, когда я уже собираюсь уходить. Упрашивает остаться на поздний ужин, умиляется тому, как здорово племянники смотрятся у меня на руках, вот бы мне своих детей. Вкидывает несколько горячих сплетен про Весту и ее новое увлечение татуировками. Но в итоге все же соглашается проводить.

- Зря ты не остаешься. Мы с Залимом идеальная компания, сам знаешь, как тебе бы понравилось.

- У меня уже есть планы, но в другой раз - обязательно.

Дальше следуют упреки, что я снова пропадаю, и мои обещания «найтись» после запуска филиала. Я даже соглашаюсь приехать на очередной семейный ужин, которых пропустил не менее трех. Маме скучно или, быть может, кажется, что мы с отцом недостаточно друг друга бесим, хорошо бы нас почаще собирать под одной крышей.

- Только не ругайся: я кое-кого нашла для тебя. И если ты согласишься, я позову ее в субботу. Не смотри на меня так. Она красива! Практически не пользуется косметикой. И самое главное - хозяйственная, как ты любишь.

- Как я люблю? Ты о чем вообще?

- Она прекрасно готовит и, что важнее, умеет создавать атмосферу, не превращая жизнь в домашний культ. Пожалуйста, не делай такое лицо. Ты сам, лично, сказал мне в прошлый раз, что ценишь женщин, для которых дом не бремя.

- Я так сказал?

- Да! Э, нет, ты не соскочишь в этот раз. Ты вообще представляешь, насколько редко сочетание: ум, характер и бытовая устойчивость?

- Бытовая устойчивость - последнее, что меня беспокоит, Зара.

Кажется, она готова перейти на повышенные тона, но вовремя возвращает себе достоинство. Три подчеркнуто глубоких вздоха подряд выглядят попыткой надавить на совесть. Я пожимаю плечами, показывая, что мне плевать, и сестра продолжает:

- А что важно? Ты вообще понимаешь, какой аналитический труд я проделала? Не прибегая к услугам брачных агентств и профессиональных свах.

У Залима потрясающее терпение.

- Спасибо, но у меня уже кое-кто есть.

- До субботы все может измениться.

- Я ее приглашу к родителям.

Зара мгновенно замолкает. Пытается потрогать мой лоб, видимо, чтобы уточнить, нет ли жара.

- Не смешно, - отшатываюсь.

И она начинает суетиться:

- Этого не может быть!.. Я должна немедленно предупредить маму, ты же понимаешь? Нам нужно хотя бы минимально подготовиться... О нет, мы просто не выдержим до субботы! Кто она? Ты же намекнешь?

Спонтанная идея перестает казаться хорошей.

- Я не хочу, чтобы вы ее напугали.

- Мы тебя очень любим, Тимур.

- Чересчур, в этом-то и проблема.

Она улыбается.

- А она любит?

- Зара, пожалуйста.

- Если она любит тебя по-настоящему, - вдруг говорит тоном человека, который повидал на своем веку многое. Да Господи, - наш семейный, немного вздорный характер не станет для нее препятствием.

- Она... я чувствую, что любит. Но при этом с большим энтузиазмом поддержит идею, что не пара мне, потому что не имеет должного приданного. Не нужно в этом ее дополнительно уверять. Это создаст мне проблему.

- Она из простой семьи?

- Из нормальной. Где родители встречаются с детьми не только ради кулинарных изысков приглашенных поваров, потому что в противном случае нет тем для разговоров.

Она хмыкает.

- С ума сойти, как быстро ты вырос. Я не готова к такому.

- Я пошел.

- Подожди! Извини, меня переполняют эмоции. Она должна, просто обязана быть в тебя влюблена до безобразия! Ее чувства к тебе должны отражаться в каждом ее взгляде и жесте. Еще она должна быть феноменально красивой и грациозной, как Серафима. Доброй, талантливой, умной и образованной, потому что в противном случае тебе быстро станет скучно. А еще...

- Она совершенна.

Зара сжимает губы. Дальше ее голос звучит совсем тихо:

- Я.... с ней знакома?

- Да. Это девушка, которая вылечила Алима от нарисованной сыпи и заодно спасла мою репутацию, о которой бы слагали легенды: сорвать Дубова из отпуска, чтобы тот умыл ребенка. «Эккерт-про» стало бы посмешищем.