- Красной ковровой дорожки разве не будет?

Улыбаюсь до ушей.

- Могу для тебя постелить розовое полотенце прямо на пол.

Он тоже улыбается и трет лоб. Я делаю попытку пройти в кухню, но Тимур вдруг обнимает со спины и рывком притягивает к себе. Он редко применяет силу, непривычно! Сердечко не знает сжиматься ему или колотиться, и делает все это одновременно. Обмираю. Закрываю глаза и бормочу:

- Чай, кофе, конфеты, шоколад темный и с орешками, вино, виски, портвейн...

Готова спорить, он улыбается.

- Молочный я обычно съедаю сразу, но попробую поискать...

Прижимается губами к чувствительным точкам шеи, и я медленно выдыхаю.

- Что там у тебя еще есть? - шепчет на ухо, обхватывает мочку губами, касается языком, и я, как героиня романтической прозы, прикусываю нижнюю губу. Это и правда ужасно приятно. - Давай-ка весь список.

Улыбка не сходит с губ, при этом меня охватывает сильнейший трепет.

- Могу зажечь одну свечу.

- Одну?

- Пока у меня есть только одна.

Он прыскает и выдает смешок - вспомнил.

- Только не это.

Я оборачиваюсь, наши глаза встречаются, и смеяться больше не хочется.

- Но если ты не слишком голоден, то могу предложить тебе себя.

- Алёна, - качает он головой.

- Что?

- Почему-то раньше я считал, что мне не нравится женская инициатива.

Мы изучаем друг друга так внимательно, словно впервые видим. Наедине. У меня дома. Пальцы горят - хочется его коснуться. Секунда мучений.

- А теперь? - выдыхаю беззвучно, разволновавшись.

Вместо ответа Тимур подхватывает меня под ягодицы и прижимает к себе. Рассмеявшись, я послушно обнимаю его за шею, скрещиваю ноги на его пояснице.

А дальше он не впечатывает меня в стену, как это бывает в моих сериалах. Мы не разбиваем вазы, не сносим рамки с фотографиями и не ударяем меня случайно о дверные косяки. Ничего такого. Его... словно совсем не беспокоит мой вес. Тимур держит как-то совсем легко и с удовольствием. Будто я драгоценная.

Я смотрю в его глаза и ощущаю себя красавицей. Сердце колотится все быстрее и быстрее, я немедленно запускаю пальцы в его жесткие волосы, нежно щипаю кожу шеи, ощущая буквально физическое наслаждение. Не могу перестать трогать.

Больше мы не улыбаемся.

Тимур перехватывает меня поудобнее, опускает чуть ниже и целует прямо в губы. Глаза закрываю, пока сердце снова и снова рассыпается в крошку. Так бьется в груди, так истошно колотится.

- Я ужасно голоден, - сообщает Эккерт.

Тело простреливает разрядом тока, и я киваю.

Дальше он пытается сориентироваться в моей квартире, и я никак не помогаю ему, словно сама здесь впервые. Обнимаю за шею и терпеливо жду, пока он заглядывает в кухню, в спальню, где стоит кровать. На этом экскурсия заканчивается.

Касание его губ, горячего языка. Я закрываю глаза, позволяя уложить себя на кровать и накрыть собой. Никогда бы не подумала, что может быть так приятно чувствовать вес мужчины. Жадно вдыхаю запах кожи Тимура, пока он целует меня, ласкает, трогает.

- Я тебя раздену?

- Да, - быстро киваю, - и сам разденься, пожалуйста.

- Конечно.

Рывком стягивает с себя водолазку, расстегивает ремень брюк, и помогает мне избавиться от футболки и джинсов.

Я избавляюсь от лифчика и Тимур вновь заключает меня в объятия, осыпает поцелуями.

Прикосновения становятся требовательными, кожа к коже. Жар нарастает. Я сильно обнимаю его ногами, прижимая к себе, отвечаю на ласки. Его губы чертят линии на моих ключицах. Язык оставляет влажным след на яремной впадине. Тимур опускается к груди, сжимает пальцами сосок, и я выгибаюсь, как от очередного разряда тока. Влажное касание языка. Грудь начинает пылать, ощущения плавно усиливаются. Мою девственную комнату наполняют стоны и наши запахи.

- Приятно? - спрашивает, и я быстро киваю, выгибаясь.

- Очень. Еще, пожалуйста.

- Конечно.

Его влажный язык очерчивает соски, поцелуи становятся требовательнее, дыхание более частым. Тимур втягивает в рот мою кожу. Он словно будит нервные окончания. Его рука касается моего пупка, очерчивает круги, после чего Тимур берется за ткань моих стрингов.

- Продолжаю?

Его глаза мутные, рот приоткрыт, щеки раскраснелись, а волосы я сама только взъерошила.

- Что если... Тимур, подожди... - захлебываюсь эмоциями, когда его пальцы проникают под белье, пробегаются по коже.

Он поднимает глаза, и я умираю от его взгляда.

- Что если, - запыхавшись, - они насквозь мокрые?

Его верхняя губа дергается, мое сердце сжимается, и ток вновь простреливает к низу живота. Он сглатывает.

- Я надеюсь на это.

Совершенно серьезен. Я не сказала да, и он медлит. Поглаживает кожу на сантиметр под бельем. Не ниже. От этого ощущения меня начинает потряхивать. Доверие зарождается где-то в глубине души, разрастается, грея. Тимур напрягается. Совершенно серьезен и невероятно сексуАлён. И мне хочется быть для него прекрасной.

- Там слишком. Отпустишь меня в душ на минутку?

Делаю попытку встать, но он надавливает на живот, заставляя лечь обратно.

- Алёна, - делает короткую паузу, - невозможно быть слишком мокрой для мужчины.

- Я раньше не была такой.

Он моргает.

Вообще ни для кого и никогда. Приняла свою асексуальность, позволила ей стать своей частью, относилась как к фишечке.

Вот об этом я и говорила. Не мое это все. В командировке было быстрее, как будто не со мной.

- Прости, если что-то не так, - бормочу. - Я... не знаю.

Он быстро облизывает губы, чуть разводит мои ноги.

- Это очень красиво. Ты невероятно красива, - говорит хрипло.

Тянет мою руку и второй раз за день кладет на свой член, и второй раз за день он каменный. Внутри немедленно вспыхивают смущение, радость, восхищение и счастье, и такой этот коктейль крепкий, что кровь начинает закипать, а я пьянею. Тело горит, жаждет его. Его ласк, его внимания.

- Но зачем тогда нужна покупная смазка?

- Я тебе покажу, - он улыбается. - Все покажу. Попозже. Так что? - он медленно тянет за резинку трусиков.

Я киваю, и тут же оказываюсь обнаженной полностью. Мы занимаемся любовью четвертый раз, но предыдущие три были такие быстрые, в полумраке, на адреналине. Сейчас он меня рассматривает, мы не в поездке, и все совершенно по-настоящему.

- Но ты должен быть готов.

Кажется, мое тело само вырабатывает ток, и меня же им ударяет снова и снова. Я напрягаю пальцы ног, я... так сильно горю и нервничаю. Его ресницы опущены, взгляд мутный.

- Ты очень красивая девочка, Алёна. И красиво блестишь. Не против, если я попробую?

Я перестаю дышать, и по этой причине не могу ответить. Не выходит произнести ни слова. Тимур разводит мои колени шире, наклоняется и, прикрыв глаза, касается меня языком.

Выгибаюсь всем телом. Сжимаю покрывало, чтобы удержать себя на месте.

Он обхватывает мои ноги и целует внутреннюю часть бедер. Поцелуи становятся ближе к губам, а потом он ведет языком прямо по ним, очерчивает, круги вокруг клитора, лижет его. И проникает в меня.

Мои стоны заполняют комнату. Пальцы покалывает, я дергаюсь.

- Мы можем остановиться на этом, - предлагаю.

- Еще немного. Пожалуйста, - как будто просит, и я снова в крошку.

Зажмуриваюсь, сосредоточившись на ощущениях, на его страсти, и на одной мысли, что меня ласкает между бедер Тимур Эккерт.

Его поцелуи становятся настойчивее, движения языка быстрее, наслаждение усиливается волнами, я стыдно мокрая. Внизу живота горит, ноет. Тяжесть усиливается.

- Тимур....

Он проникает в меня пальцем, и я снова дергаюсь. Он лижет мой клитор, изучая меня изнутри, протискивает второй палец.

Я вся дрожу, напрягаюсь, пока не случается очередное движение, и меня не накрывает. Жар дикий. Я двигаюсь бедрами навстречу его пальцам, кончая от его языка и губ и от осознания, что он делает это со мной. Делает так долго. Именно он.

Когда я вновь распахиваю глаза, Тимур вытирает ладонью уголки губ и слегка улыбается.