В беловодской армии, которая в мирное время не превышала пары дивизий, многие офицеры и солдаты были знакомы, воевали вместе. И боевое братство бойцов разных национальностей, набранных из разных регионов, скрепляло войска лучше любой дворянской «чести». Тем более что бароны Беловодья не посылали воевать аннамцев в Аннам, кхмеров в Камбоджу, китайцев в Китай. Национальные батальоны и полки использовали только в других регионах, не провоцируя бойцов и офицеров на предательство. Поэтому все тактические решения второй половины двадцатого века в беловодской армии и войсках союзников применялись весьма успешно, без всякого выпендривания и потуг на благородство.
Вот и на поле предстоящего сражения охотники заранее подготовили себе позиции, куда вечером намеревались отправиться вместе с напарниками. Снайперский расчёт изначально готовился и тренировался из двух бойцов, охотника-стрелка и помощника-целеуказателя. Помощники были снабжены стандартными полевыми биноклями производства оптической фабрики Желкевского, более пятнадцати лет выпускавшей кроме этого фотоаппараты под местным названием «фотик», триплексы к лобовым стёклам паровиков и пароходов, микроскопы и подобные изделия. Почти две трети продукции стабильно закупало Беловодье, благо товар не объёмный и доставлялся в основном на поездах, что выходило быстрее, нежели морем.
Осмотр поля боя подтвердил данные разведки о завтрашнем наступлении противника. Даже с позиций аннамцев видно, что войска к армии Бертье перестали поступать, артиллерия расположилась на небольшом пригорке. Маршал Бертье оказался довольно самоуверенным полководцем, отказавшись от любых укреплений для своих войск. Ни редутов, ни иных укреплений, кроме флешей для защиты артиллерии французы даже не пытались оборудовать. Учитывая, что второй день стояла пасмурная погода и на утро по всем приметам обещали дождь, французы явно намеревались использовать нелётную погоду в своих целях. Нетрудно догадаться, что именно под прикрытием нелётной погоды маршал наверняка отправит свою кавалерию в обход аннамских позиций.
Утро, как и обещало, встретило обе армии мелким моросящим дождиком, способным свести на нет активность стрельбы из кремнёвых ружей. Несмотря на это, Бертье начал наступление по всему фронту, образованному из десятка мелких полей с давно убранным урожаем. По низкой стерне шагали солдаты, набранные со всей Европы, довольно толково, старательно выдерживая равнение и скорость шага. Наступать начали в поздних сумерках, с расчётом дойти до аннамских позиций к полному рассвету. Со стороны обороняющихся не звучало ни единого выстрела, зато поле оглашалось громкими командами унтеров, свистками и барабанным боем полковых барабанщиков французской армии.
Всё, как на картинке, солдаты в красивой форме живописно идут по ровному полю, враг испуганно молчит, собираясь бежать. Увы, примерно в трёхстах метрах от линии обороны наступающие войска были неприятно удивлены колючей проволокой, натянутой на уровне пояса, да ещё серого цвета, потому и не замеченной издалека разведкой и офицерами французской армии. Хорошо, что в рядах наступавших оказались ветераны, они, не задумываясь, набросили на колючку шинели, всё-таки зима, хоть и французская. По этим шинелям и перебрались передовые колонны наступающих отрядов на сторону противника, чтобы через полсотни метров обнаружить вторую линию колючки и снова там оставить не одну сотню шинелей.
В результате, несколько первых рядов наступающих колонн оказались в одних кителях, что под моросящим дождём подстегнуло солдат ускорить шаг. Как в анекдоте — не догоню, так согреюсь. Вот тут и проявилась коварство азиатов, когда наступающие колонны сгрудились перед третьей линией колючей проволоки и привычно стали сбрасывать шинели. Аннамская артиллерия открыла огонь из закрытых позиций. С расстояния не более километра пушки обстреливали французских солдат шрапнелью, миномёты — осколочными минами. Равнина не мешала точному прицеливанию по таблицам с корректировкой из передовых окопов. Поэтому после короткого трёхминутного активного обстрела артиллеристы затихли, прекратив огонь.
— Неужели они отступают? — удивился баронет Иван, рассматривая остатки выживших колонн первой линии атаки. Немногочисленные офицеры и унтера, что пытались восстановить порядок в своих отрядах, за пару минут были выбиты прицельным огнём охотников. Затем наступила очередь отстрела ветеранов, в силу опыта собиравших боевые отряды молодых солдат под свою команду. Ещё через пару минут необстрелянные солдаты, кроме шагистики практически ничему не обученные, ударились в панику. Началось повальное бегство, бросали раненых, отталкивали друг друга, чтобы перелезть через колючую проволоку по чьей-то шинели. Словом, классическая паника, которую просто некому было останавливать, всех «останавливателей» тут же отстреливали охотники.
— Думаю, раньше, чем через час-другой порядок маршал Бертье не восстановит. Не позавтракать ли нам, господа? — обратился к присутствующим на командном пункте офицерам Лю Нгуен. Естественно, спорить никто не стал, завтрак не завтрак, но чашку кофе или чая все выпили с удовольствием. И уже возвращались к наблюдательному пункту, когда прибежал офицер связи с донесением о прорыве крупной группировки конницы французов с северо-востока.
— По сообщению разведки, всадников насчитали более трёх тысяч сабель, в четверти часа пути к левому флангу, доклад закончил. — Поклонился привычным азиатским поклоном офицер командующему.
— Бронепоезд у нас на правом фланге, развернуться туда не успеет, но за полчаса доберётся, не зря развилку путей строили. — Иван Хо отдал необходимые команды командиру бронепоезда.
— У меня рота автоматчиков на четырёх грузовиках, доберутся туда за десять минут, ещё и укрыться успеют. — Взглянул в лицо Нгуена баронет Быстров. Аннамец коротко кивнул, прикидывая в уме, чем ещё поддержать автоматчиков до прихода бронепоезда. Беловодец тем временем раздавал команды и указания, а рота автоматчиков забиралась в кузова грузовиков, которые не надо было долго раскочегаривать, подобно паровикам. Всю свою технику Беловодье который год переводило на ДВС и дизели. Не прошло и минуты, как колонна грузовиков с автоматчиками тронулась на левый фланг обороны, предстояло проехать не менее трёх километров. Рокадные дороги, к счастью, были заранее обустроены и выглажены грейдерами. Такую технику в войсках, как и экскаваторы с грузовиками давно предусматривали все полевые уставы Беловодья и его союзников. Внедрить подобное в России за полтора десятилетия так и не удалось, несмотря на все усилия агентов влияния при дворе.
Ехали грузовики восемь минут, ещё шесть минут окапывались автоматчики, успев накопать перед собой удобные упоры для стрельбы да укрытия от шальных выстрелов. Самые находчивые бойцы срубили десяток стволов из редколесья, положив их поперёк кавалерийской атаки, буквально в ста метрах от занятой автоматчиками обороны. Кавалерия появилась как по расписанию, молодцы разведка, всё рассчитали правильно. Опять ярко красочные мундиры, блестящие галуны и эполеты, выдержанная рысь дрессированных коней. Сказка, а не война. Даже вид лежащих деревьев не изменил скорости движения кавалеристов, да, это не молодёжь. Судя по форме, маршал Бертье послал в обход вражеских позиций гвардейскую конницу.
Тут, с расстояния сто метров и ударили автоматчики короткими очередями. Причём, по чёткому приказу командиров били не только во всадников, польстившись трофейными конями. Нет, команда предусматривала создание в проходах между деревьями непроезжей свалки из трупов лошадей и всадников. Чем и занялись самые опытные бойцы, залёгшие напротив проходов. Остальные стрелки молчали, за исключением охотников, азартно принявшихся истреблять офицеров и младших командиров. Пошла массовка, явно показавшая срыв вражеского обходного манёвра. Уже через пару минут атака прекратилась по техническим причинам. Завал из убитых коней и людей невозможно было пересечь.
Упорные гвардейцы спешились и стали растаскивать срубленные деревья, чему активно мешали охотники. Тогда французы стали цеплять деревья верёвками и отползать назад, чтобы укрывшись за убитыми конями, продолжить расчистку завала. Работы изрядно затянулись, закончившись как раз к прибытию бронепоезда, окончательно разбившего даже мысли атаковать аннамцев конницей, фактически уничтожившего трёхтысячный отряд гвардейской кавалерии. По докладу наблюдателей, отступить смогли не более пятисот всадников. Первая атака на колонию Аннама была отбита без потерь.
