— Что по операции «Серп»?

Несмотря на полное доверие к собравшимся министрам, у Василия сохранилось вбитое отцом и крёстным с детства отношение к секретной информации. Также Быстров с Невмяновым воспитывали своих соратников и помощников. Поэтому никто не стремился совать свой нос в чужие дела, так и сейчас все присутствующие отнеслись к вопросу равнодушно. Те, кому надо, были в курсе, а те, кто не знал об операции, только радовались отсутствию лишних хлопот.

Отношение к режиму секретности в Беловодье отнюдь не походило на расхлябанность Российской империи. Примерно, как сравнение трезвого старшего офицера безопасности с пьяным студентом-гуманитарием. Или, как говорили наши командиры на военной кафедре, возмущаясь разгильдяйским отношением к самоподготовке:

— Вам нельзя в плен попадать, запытают до смерти.

— Почему? — удивлялись мы на младших курсах.

— Вы же ни хрена не знаете, даже если захотите, ничего не сможете рассказать. Поэтому и пытать будут до самой смерти, — хмыкали офицеры, явно развлекавшие привычной шуткой все поколения студентов. Но вернёмся в Беловодье.

— Операция в режиме полной готовности, все люди и ресурсы на местах, информация от корейских инспекторов уже передана на места. Ждём команды.

— Хорошо, как дела у Светлова? — не глядя ни на кого из присутствующих, поинтересовался барон Быстров.

— Разрешите мне ответить? — поднялся со своего места невысокий айн, Николай Петров, друг и заместитель Сергея Светлова, руководителя службы безопасности Беловодья. Василий утвердительно кивнул.

— По данным на сегодняшнее утро уничтожено более семидесяти тысяч польских солдат армии Наполеона. Их удалось заманить в огненный мешок и обстрелять орудиями и миномётами. Применили бомберы, что вызвало панику и беспорядочное отступление остатков польского корпуса. По данным корейских инспекторов, среди убитых офицеров найдены тела генералов Домбровского, Понятовского, Зайончека. Княжевич, похоже, бежал. В настоящее время продолжается преследование беспорядочно отступающих поляков в соответствии с планом. С применением самолётов, паровиков, башкирской конницы. Заградительные отряды на Березине и Нёмане сообщают об уничтожении не менее двенадцати тысяч беглецов, почти исключительно поляков. Хотя неплохо отработали по французским тыловикам и подкреплениям. Армия Наполеона обозов с продуктами не получает две недели.

— Где сам Светлов? — уточнил барон.

— Пока у Полоцка, вчера там прекратились дожди. Возможно, сражение начнётся сегодня. По его информации нарушения планов нет. Ждём, там ещё четыре утра, думаю, европейцы так рано не просыпаются, особенно офицеры. — Петров замолчал в ожидании вопросов Быстрова.

— Спасибо, можете садиться. — Барон Василий поднялся со стула и замер у стола, внимательно оглядел каждого из присутствующих. — Господа, прошу подумать вот над каким вопросом. Есть ли необходимость захвата Египта под предлогом его освобождения от оккупации французами? Кроме прямого выхода к богатству и древностям этой страны, мы можем реализовать проект канала из Красного моря в Средиземное. Технически наши строители могут это реализовать своими силами. Напоминаю, в истории моего отца такой канал в девятнадцатом веке построили французы. Здесь, даже при национализации РДК, канал останется русской собственностью. Прошу рассмотреть все аспекты: военные, политические, экономические. И через неделю доложить мне конкретно, с планом. Ответственный — министр иностранных дел Маковски. На этом совещание считаю закрытым, всем спасибо, все свободны.

— Торопятся, я бы подождал ещё денёк, чтобы всё просохло.

Глядя на разноцветные колонны и шеренги атакующих солдат Великой армии, фельдмаршал почувствовал прилив сил, как азартный игрок перед сдачей карт. Михаил Илларионович понимал, что это величайшее и, скорее всего, последнее крупное сражение в его жизни. Потому решил, как в молодости, рискнуть и поступить по своему хотению, не советуясь с предателями и лизоблюдами. Более того, в нарушение приказа императора, он никому не сообщил о спрятанных в засаде отрядах Желкевского, Строганова и беловодцах. Формально — необученных ополченцев, а фактически — вооружённых до зубов ветеранов, с крупнокалиберной артиллерией и системами «Град».

— Да, скользко ещё, — подтвердил генерал-адъютант Милорадович, складывая свою подзорную трубу.

С холма уже невооружённым взглядом стало видно, как расползаются ноги атакующих солдат неприятеля. Как воины падают и поднимаются из многочисленных луж грязными и сырыми, продолжая упрямо и неторопливо надвигаться на позиции русской армии. Когда до передовых русских позиций осталась пара километров, началась артподготовка наполеоновских орудий.

Верный своей привычке сосредотачивать огонь пушек на одном участке позиций противника, Наполеон ещё ночью передвинул на правый фланг около восьмисот орудий. Они и приступили к своей разрушительной работе. Обрушили на Шевардинский редут огромное количество ядер и разрывных гранат. Как минимум две трети выпущенных снарядов попали в цель, фактически уничтожив укрепление за минуту. Кутузов поморщился от такого удара, предлагал же майор Титов устроить ложную позицию и укрыть настоящую артиллерию в стороне, замаскировав её дёрном и ветками. Нет, повёлся фельдмаршал на свою княжескую гордость и что? Теперь потеряны полторы сотни пушек и полк опытных артиллеристов. Хотя были видны выжившие солдаты, пытавшиеся оказывать помощь раненым и восстановить разрушенные позиции.

— Офицера связи ко мне! — со злости главнокомандующий едва сдержался от ругани, непонятно в чей адрес. Скорее всего, в свой. Подбежавший через две секунды поручик вытянулся по стойке смирно перед фельдмаршалом. — Передай Титову, открыть огонь по артиллерии французов на нашем левом фланге! До полного уничтожения! Срочно!

Поручик козырнул и сразу исчез за спинами адъютантов, словно его и не было. Вся ставка настороженно ожидала второго залпа вражеских орудий, гадая, куда нанесут удар французы своим огромным отрядом артиллерии. Однако звуки орудийных выстрелов послышались совсем рядом. Это ударили по французским пушкам и гаубицам бойцы майора Титова. Не так эффектно, как стрелял отряд французов, зато также эффективно. На позициях французских пушкарей поднялись огромные фонтаны земли. Буквально через три секунды вновь запели снаряды беловодских орудий, потом снова и снова. Снаряды стопятидесятимиллиметровых орудий перепахивали позиции французских артиллеристов настолько непрерывно и мощно, что вражеские пушкари не успевали сменить позиции, да и просто убежать от тяжёлых фугасов.

В результате уже через пять минут непрерывной канонады от огромного отряда французских орудий не осталось ничего. Казалось, замерли все солдаты обеих воюющих сторон, когда перестали бить пушки Титова, превратившие позиции врага в хорошо распаханное поле. На нём, вместо засеянных зерном борозд, в беспорядке валялись искорёженные остатки орудий и трупы артиллеристов Великой армии. Над всем огромным полем сражения нависла тишина, изредка перемежаемая ржаньем коней и перестрелкой егерей на флангах. Невозмутимый фельдмаршал принялся осматривать чужие позиции в подзорную трубу, не столько с целью рекогносцировки, сколько скрывая своё волнение. Взявшие себя в руки офицеры и генералы Великой армии вновь подали команды, забили барабаны, атакующие солдаты двинулись вперёд.

— А ведь атакуют одни немцы, — рассмотрел вражеские мундиры в передовой линии атаки молодой полковник Денис Давыдов, недавно переведённый фельдмаршалом в свои адъютанты. — Знать, сами французы нас боятся!

— Боится француз, боится, — заговорили позади Кутузова свитские и штабные, словно деревенские бабы у колодца, передавая услышанную новость.

— Пусть Титов переносит огонь по центру, там ещё большой отряд артиллерии противника. — Главнокомандующий указал офицеру связи нужный объект. — Вон, слева от берёзовой рощи, на холме, видишь?