Именно такие мысли бродили в головах солдат и офицеров Великой армии перед Полоцком. Пусть не все из них были французами, но мысль ограбить жадных и богатых русских преследовала всех. Тем сильнее стала обида поражения, как же так? Втрое более слабая русская армия победила европейцев? Потом бегство до Нёмана, переправа, политая кровью французов и немногочисленных выживших немцев. Казалось, всё, спасение в трёх шагах, уже Европа, которая, как известно, не Россия, и обязательно поможет в защите от варваров. Будет оружие, фураж, продукты, наконец!
Тем более что до Варшавы осталось всего ничего — двести-триста вёрст, да ещё по Европе, где любой селянин счастлив отдать своё имущество, вплоть до жены и дочерей, благородным офицерам. Поэтому после проклятого Нёмана, повеселели все, от Наполеона до последнего возничего. Но закончилась пасмурная погода, и появились первые бомберы. Сначала они просто полетали, а через сутки начались бомбёжки. Причём, бомбили почти исключительно обозы, остатки кавалерии и артиллерийские повозки. Пешие полки и батальоны почти не трогали, так, для острастки, чтобы боялись, да не спешили передвигаться на запад.
Хотя при всём этом настроение солдат Великой армии менялось почти ежедневно. Пробьются повозки из Варшавы с фуражом и продуктами — вроде жизнь налаживается. И наоборот — как прискачет очередной курьер из Франции. Пусть донесение и секретное, да какие секреты в отступлении? Практически все знали, что на территории большей части Франции и Пруссии хозяйничают русские со своими союзниками — азиатами. Более того, частые беглецы из бывшей Польши рассказывали страшные вещи — русские тартары и монголы истребили все польские части, а теперь методично и беспощадно уничтожают их дома и усадьбы, сжигают и вешают детей и женщин.
Хотя в Великой армии трудно было найти хоть одного солдата, не говоря уже об офицерах, не запятнавшего рук грабежами, изнасилованием и убийством. Но русские тартары и монголы — это совсем другое. Как они смеют так поступать, какие-то варвары, а не европейские благородные воины! Если француз кого и убьёт из мирных жителей, то сделает это с искренним изяществом, как и положено европейцу. А изнасилованные девушки только радуются тому, что смогли доставить удовольствие двум-трём солдатам или офицерам французской армии. Да и дети от избранных наполеоновских бойцов непременно вырастут такими же отважными и удачливыми. Ещё с этих дурёх впору деньги брать за доставленное удовольствие и перспективы. Впрочем, они и так расстаются со всем имуществом, а то и с остатками жизни.
Но все эти мысли и воспоминания сменились глухой, бессильной ненавистью перед русскими самолётами, монгольскими отрядами и тартарами, стреляющими из-за глухих засек. Само слово «засека» превратилось в матерное ругательство и проклятие. Наполеон снова и снова слал курьеров по всем оккупированным странам, ставшими «совершенно добровольно» его союзниками. Требовал от них срочных подкреплений не только живой силой, но и боеприпасами, оружием, амуницией. Фураж и продукты более-менее поставляли поляки в Варшаву. Сам же французский император уже несколько дней не мог решить дилемму.
Самым первым его желанием стало обороняться на выгодных рубежах реки Вислы в дружественном Варшавском герцогстве. Именно к этому он стремился, пополняя утраченные ресурсы, даже приказал строить укрепления. Его армия с учётом уже поступивших пополнений вдвое превышала русскую армию Кутузова. Если старый лис смог переиграть императора в обороне, то в наступлении на укреплённые позиции ветеранов подобного не случится. Одновременно, Бонапарт разыгрывал военную хитрость и несколько раз посылал парламентёров к царю Александру, предлагая перемирие и даже, чёрт побери, мир! Однако на все его послания не поступило ни одного ответа, чёртов византиец чувствовал свою силу и не желал удовольствоваться малым.
— Этот «инфант террибль» явно хочет войти в Париж победителем! Мальчик желает прославиться на поле боя! — ругался император, получая донесения агентов из Петербурга. Все они однозначно говорили о приказе Александра Кутузову перейти границу России. Однако фельдмаршал всячески затягивал форсирование Нёмана своей армией. Разведчики доложили, что Кутузов начал восстанавливать разрушенные мосты через реку для чугунки. Для вторжения в Европу всеми своими силами, включая бронепоезда, против которых практически невозможно бороться. Их броня не пробивается пулями и картечью. А попасть в быстро движущиеся вагоны из пушек практически невозможно. Единственным способом борьбы против этого стального чудовища считали разрушение рельсовой дороги.
Но в том и дело, что по территории Европы проходит сразу несколько параллельных чугунок, и угадать, куда свернёт стальное чудовище, невозможно. А разрушенные рельсы русские научились восстанавливать с поразительной скоростью и умением. Последние донесения шпионов из Петербурга заставили императора серьёзно задуматься. К русским зачастили посланники Австрии, Моравии, Богемии и прочих предателей, откровенно предлагавших свои союзнические услуги. Более того, якобы они сообщали, что для русской армии готовы магазины с фуражом и продуктами на всём пути во Францию. Хотя русский медведь не спешил заключать договоры с «пока ещё союзниками Наполеона». Но, именно то, что «пока».
Время, однако, играло на стороне русских, постепенно приближалась осенняя распутица и зимняя слякоть, когда войска надо отводить на зимние квартиры, а не устраивать манёвренные операции.
— И это только одна сторона медали, — рассуждал Бонапарт. Вторая же часть шпионских донесений с запада, особенно из Франции, с каждым днём становилась всё непонятнее. И только лично приехавший из Парижа Талейран смог внятно и откровенно сообщить правду великому полководцу.
— Мой император, Париж в кольце оккупантов! Русские союзники из Азии захватили огромные территории Франции. Не с целью пограбить и уплыть к себе в джунгли. Хотя и грабят они без всяких ограничений. В Париже скопилось огромное количество беженцев из территорий, захваченных азиатами. Почти все они без средств к существованию. Если так будет продолжаться, зимой неминуем голод и восстание, как в прошлом году. А русские агенты уговаривают отделиться различные области в отсутствие Великой армии. Под тем предлогом, что независимая Гасконь, Фландрия, Лотарингия, Нормандия и так далее, не объявляли войну русским. Поэтому там всё будет спокойно и наладится мирная жизнь. — Талейран вздохнул и попытался отдышаться, что у него плохо получалось. Таким взволнованным Наполеон редко видел своего министра.
— Более того, по линии министерства иностранных дел идут подтверждённые слухи о признании оккупированных азиатами земель Франции их колониями. Русские сателлиты эти соглашения уже подписали — Англия, Шотландия, Корнуолл, Уэльс, Голландия и другие. Моим шпионам даже удалось выкрасть один такой документ. Пожалуйста, читайте, сир. — Министр протянул Бонапарту два листа бумаги.
— Но как можно объявить земли европейской державы колониями? — устало удивился император, просмотрев документ.
— Формально, даже в уставе французской Ост-Индской кампании нет указаний, в каких странах и в каких частях света она имеет право захватывать колонии. Хоть в Америке, хоть в Европе, — объяснил Талейран и пожал плечами.
— Что получается, мы могли силами своей Ост-Индской кампании захватить британские острова? — машинально продолжил мысль Наполеон.
— Конечно, но где был наш флот? Хотя, при благоприятном исходе, министерство иностранных дел Франции легко оправдало бы подобный захват. Ни один международный закон не был бы нарушен. — Талейран не рискнул смотреть в лицо императору, суетливо собирал документы со стола. Лишь затем добавил: — Мой император, надо спешить во Францию, иначе мы рискуем потерять даже Иль-де-Франс.
— Вы правы, мой друг, сейчас отдам необходимые распоряжения и с завтрашнего дня начнём выступать на запад.
Император Франции прошёлся по комнате, планируя необходимые действия. Стронуть с места огромные массы войск не просто. Надо выдать чёткие команды, расписать пути движения, подвоза фуража и так далее. Обычно этим занимается штаб, но примерные направления действий должен обусловить главнокомандующий.
