Не желая доводить дело до третьего пункта, Ирина особенно пристальное внимание уделяла официантам, предположив, что бокал, предназначенный князю, будет каким-то образом выделен или подан отдельно от других напитков.
Когда девушка столкнулась со служанкой Тэмулун Тэмой в третий раз, поняла, что нужно найти место, где она не будет бросаться в глаза, и в то же время иметь возможность наблюдать за всеми. Таким местом оказалась терраса, правда, чтобы на нее попасть, пришлось прошмыгнуть через уголок приемного зала, прикрываясь официантом. Прячась за спасительными колоннами, которыми изобиловала терраса, Ирина стала свидетелем, как всегда случайным и невидимым, милования одной пугливой пары, неприятной ссоры супружеской четы и нервного разговора двух шивейцев, которые очень боялись гнева Тэмуджина, его реакции на то, что собственный племянник и советник вышли из-под его влияния. Более зрелый собеседник уповал на то, что торговые договоры смягчат гнев кагана, но после того, как он успокоится и казнит парочку из подданных.
Разобрать разговор Себастьяна и Тэмулун Ирине помешало собственное сердце. Оно так громко колотилось в груди отдавая стуком в висках, что и без того приглушенные музыкой слова стоящей напротив террасных дверей пары, были едва слышны.
По случаю официального приема Тэмулун нарядилась по местной моде и платье ей очень шло. Оно выгодно подчеркивало ее высокую грудь и узкую талию, которые до сегодняшнего приема скрывались под бесформенными шароварами и широким кафтаном. Вместо многочисленных косичек волосы ее были распущены, чего местные красавицы не допускали, пряча их в замысловатые прически. Тэмулун, разговаривая с Яном, поигрывала волосами, накручивая их на палец, выглядев при этом очень естественно и чувственно, а не кокетливо или тем более вульгарно. Тэмулун была красива, и она, к сожалению, была не глупа. Ирине пришлось наблюдать, как Ян улыбается и даже заливисто смеется, в ответ на ее слова. В целом, они составляли красивую пару. Ирина опять подумала, что если мыслить аналогиями российской истории, их брак мог бы стать началом объединения земель. Но тут же напомнила себе, что ее должна заботить только судьба ребенка. Даже если будущая мачеха не собирается избавляться от Мариаэль физически, планы шивэйки на дальнейшую судьбу ее девочки Ирину совершенно не устраивали.
А что бы сказал по этому поводу сам князь? Ирина всмотрелась в его лицо, которое видела вполоборота, выискивая признаки романтического увлечения, и поняла, что предвзята. Ей так захотелось подойти тихонько сзади, вдохнуть его запах, ощутить ту связь, что появилась между ними. Обнять, прижаться щекой к его спине и так молча стоять и наслаждаться этим, вместе. Она привычно прислушалась к себе, пытаясь разобраться в чувствах, переполнявших ее сейчас, отделить друг от друга нежность и разочарование, страх и злость. И с удивлением диагностировала чувство ревности. Стоило делу дойти до такого иррационального чувства, как Иринино хваленое здравомыслие быстро уступило ей свое место.
Терпение девушки было вознаграждено еще не скоро. Ей пришлось покинуть свой наблюдательный пост на террасе. К концу приема стало довольно прохладно, и лакей закрыл двери, ведущие на нее. Ирина вновь оказалась в коридоре и успела отогреться, когда Ян, наконец, ее заметил. Он стоял в компании с Родионом и Тэмулун, и держал в руках бокал. Ирина не видела, как он оказался у него в руках, и корила себя за отвлекшие ее мысли. Казалось бы, вот только минуту назад она любовалась его широкими плечами. Он разговаривал с седым мужчиной с небольшой бородкой и лихо подкрученными усами, бравая выправка выдавала в нем военного. Ян одной рукой поигрывал четками, другую заложил между пуговицами сюртука, а вот уже он стоит лицом к ней, поднимая полный бокал к губам. Глаза Ирины испуганно расширились, губы нашептывали «Не пей», она отчаянно затрясла головой. Себастьян, увидев ее, широко улыбнулся и, отсалютовав злополучным бокалом, не торопясь, выпил, не отрывая от Ирины теплых искрящихся глаз.
Несчастное девичье сердце сжалось от разочарования и в предчувствии новых волнений и обиды. Она развернулась и потерянно пошла по коридору, не отдавая отчета, куда идет и, ругая себя за безалаберность. Столкновение с рябым шэвейцем отрезвило ее. Напугавшись его ухмылки и сального взгляда, Ирина огляделась и поняла, что от зала приемов ее отделяет всего лишь один поворот коридора, и решила вернуться. Мимо нее прошла Тэмулун, не удостоив девушку даже взгляда.
Ирина почувствовала свою ничтожность от этого равнодушия. Оно было не менее оскорбительным, чем высокомерие или ревность, которая после слов служанки о связи Ирины и князя была бы естественной со стороны шивэйки. Это ее разозлило, ревность вспыхнула с новой силой. Сейчас Тэмулун дойдет до покоев Себастьяна. Злость и уязвленное самолюбие заставили девушку броситься за шивэйкой вслед по коридору, намереваясь, во что бы то ни стало помешать ей исполнить ее план.
Завернув за угол, Ирина увидела мелькнувший подол ее платья и ускорила шаг. Тэмулун направлялась к парадной лестнице, Ирина же решила свернуть на лестницу для слуг, которая была ближе и по которой они с Саввой Юльевичем несколько дней назад поднимались к князю. Девушка буквально взлетела на второй этаж, никого не встретив, но затормозила, услышав наверху на лестничной площадке голоса. Глянув вверх между пролетов, увидела вездесущего рябого в компании с еще одним шивэйцем. Он стоял, небрежно облокотившись на перила, и со скучающим видом внимал своему соплеменнику. Ирина застыла, не зная, как поступить. Пересекаться с этим человеком третий раз за вечер было выше ее сил. Внизу послышался знакомый веселый голосок. Маришка кричала невидимой подружке, что несет наверх постельное белье:
— Буквально на минуточку, можешь заваривать чай, — бросила она уже на ходу.
Ирина, не раздумывая, припустила за девушкой. Тихо следуя за ней на расстоянии по узким коридорам и осторожно выглядывая за каждый угол, прежде чем за него завернуть, девушка чуть было не упустила служанку, заметив в последний момент тихо закрывшуюся неприметную дверь. Выждав полминуты, она приоткрыла ее и, обнаружив узкую лестницу, торопливо поднялась наверх. Сердце заполошно колотилось в груди, то ли из-за поспешного подъема, то ли из-за того, что она понимала, что решив срезать путь, только удлинила его. Где могла уже быть Тэмулун, сомнений не было. Не хотелось так же и думать, что будет делать, когда окажется у дверей покоев.
Ирина добралась до третьего этажа. Маришки не было ни видно, ни слышно. Девушка не заметила, осталась ли служанка на втором этаже или поднялась на четвертый. Толкнув такую же неприметную, как и внизу дверь, она оказалась в коридоре, устланном ковровой дорожкой. Вдоль стен располагалось множество дверей, но Ирина помнила, что ей нужна была та, что недалеко от парадной лестницы первая от окна. К ней она и направилась и остановилась в нерешительности, но рука сама потянулась к витиеватой позолоченной ручке и, уже поворачивая ее, Ирина услышала характерный стон. Сердце екнуло: опоздала. Дверь отворялась медленно, выпуская в тишину коридора еще один томный вздох и, наконец, полностью открыла вид на большую кровать напротив. Ее взгляд уткнулся в ритмично двигающиеся мужские ягодицы, мышцы, бугрящиеся в напряжении на плечах. Ирина застыла, не в силах ни выйти, ни даже отвести в сторону глаза от представшего зрелища. Два обнаженных тела белое и смуглое бесстыдно неприкрытые сплелись на огромном ложе. Это было очень чувственно, и больно одновременно. Мужчина рыкнул и протяжно застонав, приподнялся на руках над своей любовницей, достигнув пика наслаждения. Его черные волосы, влажными прядями метнулись на плечах. Он обернулся на еле слышный всхлип незваной гостьи, его раскосые черные глаза, все еще подернутые страстью, зло сверкнули.
— Пшла вон! — прорычал мужчина.
— Запираться надо, — дерзко бросила Ирина в ответ, потеряв былую нерешительность от перенесенного стресса и забыв о смущении, и захлопнула за собой дверь. Она и не помнила, когда в последний раз испытывала большее облегчение.
