— А ничего страшного, если мы с Хомкой одну ночь у тебя проведём? Он дома в туалет не ходит. Всегда терпит до улицы. Покормить его можно и домашней едой. — с сомнением шелестит Дикарка.

Растягивая губы, сдавливаю её пальчики.

— Никаких проблем. Хоть на каждую ночь.

— Рано или поздно. Обязательно.

Девушка начинает зевать. Замечаю, что ей сложно держать глаза открытыми, поэтому протягиваю руку, обнимая, и прошу:

— Поспи. Нам ещё минут сорок ехать.

— Я не хочу спать.

И после этого заявления её хватает ровно на тридцать секунд. Отключается у меня на плече. Делаю музыку немного громче. Возле дома смотрю на умиротворённую, такую невинную во сне Дианку, и так не хочется её будить, но выбора нет.

— Просыпайся, Котёнок. Мы приехали.

Она потерянно моргает и робко улыбается.

— Я уснула?

— Выспалась?

— Не-а. — качает головой, растирая глаза. — Сил хватит только на то, чтобы искупаться и добраться до кровати.

Вот только после душа нам не до сна. Скидывая полотенца, накрываю её тело своим и медленно вхожу в истекающее нектаром лоно. Лениво занимается любовью, стирая в кровь губы. Только после этого отрубаемся до самого утра.

Вставать приходится раньше, чем обычно. Отвожу Ди домой. Пока собирается на работу, выгуливаю пёселя. Она расстраивается, когда говорю о дежурстве, но понимает, что ничего не поделаешь.

— Я буду скучать. И всю ночь мечтать о тебе. — шепчет, в сотый раз присасываясь к моему рту.

— Я тоже, Котёнок. Напишу, как только появится возможность.

— Аномально, Егор. — подбивает, целуя в последний раз.

— Аномально, Диана.

Только после этого приказываю себе свалить. Она седлает байк и, махнув на прощание, под рёв мотора выезжает со двора.

На работе, как и ожидалось, полный завал. До обеда без передыху. Некогда даже с другими интернами переговорить, не говоря уже о том, чтобы выделить пару минут на звонок. Впрочем, это не мешает мне писать сообщения, стоит только дорваться до мобилы.

Не думал, что время так тянется, пусть и вздохнуть времени нет. Как я переживу эти полутора суток? Без понятия. Вообще. Моя зависимость от близости с Ди не поддаётся никаким законам притяжения.

Только во время обеда получается набрать Дикарку и сообщить, что иду в кафе.

— Как бы я хотела пообедать с тобой. — шелестит расстроенно и так тихо, что гул улицы почти перекрывает её голос.

— Я тоже, любимая. Но пора нам взрослеть.

Уже на полпути меня нагоняет Машка.

— Северов, притормози. — останавливаюсь чисто на автомате, окидывая её ледяным взглядом. Она подбегает и цепляется за локоть. — Тебя не догонишь. — выталкивает блонда, растягиваясь во все тридцать два.

— Мне некогда, Маша. Тебе чего?

— Бу-бу, какой ты сегодня злой. — крепче сжимает мою руку, которую я стараюсь ненавязчиво высвободить из её крепкой хватки. — Я тоже на обед иду. Вместе перекусим.

Нетерпеливо закатываю глаза, но соглашаюсь. Мы часто ходим в кафе вместе с другими вчерашними студентами, ничего стрёмного в этом нет. Тем более с этой стервой лучше поддерживать какие-никакие отношения, иначе её папаша со свету сживёт. Если не вылетишь с интернатуры, то загнёшься на дежурствах.

Ещё одна попытка сбросить её ладонь без палева не венчается успехом. Кошу на неё злобный взгляд и шиплю:

— Ты без поддержки ходить не можешь?

Она лупает глазищами, типа нихера не понимает. Мне, сука, шею ей свернуть хочется. Так бесит её навязчивость.

— Ой, да ладно тебе. — отмахивается она. — Руки, что ли, жалко?

— Маша… — уже натуральным образом на злобное рычание скатываюсь.

— Я, значит, лечу на всех парах, чтобы составить ему компанию, а она, оказывается, уже есть. — прилетает в спину холодное замечание Дикарки.

Как доверять ему, если не верю самой себе?

Заканчиваю до обеда со всеми делами, чтобы успеть к Егору. Так хочется провести с ним хоть один часик, потому что не увидимся мы теперь до завтрашнего вечера. И пусть это полнейшее безумие, но после расставания моя нужда в нём стала ещё сильнее. Плевать, как это выглядит со стороны.

На Кавасаки добираюсь до кафе, которое назвал Северов, за рекордные минуты. Хочу встретить его там и сделать сюрприз. Уверена, что он будет в шоке, но очень рад. Вот только сюрприз получаю сама. Да такой, что при первом взгляде на него под ручку с блондинкой задыхаюсь. Хватаю враз пересохшими губами кислород, но он словно обращается в ядовитый газ, разъедающий лёгочную ткань. В голове мелькают десятки вариантов причин и последствий этого.

Что мне сделать? Молча уехать и выбросить его из своей жизни? Уйти, остыть и потом поговорить спокойно и всё выяснить? Влепить ему пощёчину? Высказать всё, что накипает внутри толстым слоем?

Опускаю ресницы и судорожно вдыхаю. Лёгкие жжёт, а кожу покалывают раскалённые иглы — больно и до сердца. А оно ведь только начало собираться воедино, склеиваться из крошечных кусочков. Заторможено поднимаю веки и вижу профиль Горы. Те эмоции, что мелькают на его лице, не дают ошибиться: он зол, и компания этой… этой… девушки ему явно неприятна. Это даёт мне решимость действовать. Подхожу сзади, чтобы расставить все точки, но не могу удержаться от едкого замечания, саму же на ошмётки раздирает от ревности.

У них что-то было раньше? До нас?

— Я, значит, лечу на всех парах, чтобы составить ему компанию, а она, оказывается, уже есть.

Северов резко поворачивается, выдёргивая руку из наманикюренных лап блондинки.

— Диана. — шевелит губами, но либо реально ничего не говорит, либо меня оглушает мчащей по венам ревностью.

За секунду преодолеваю все сомнения и шагаю к нему. Поднимаюсь на носочки, оборачиваю руками шею, давя на затылок, чтобы наклонился ко мне, и страстно целую. С такой жадностью и злостью впиваюсь в его рот, что мой собственный заполняется кровью, а я даже не понимаю чьей. Егор с той же неадекватностью одной рукой давит на плечи, а второй прижимает поясницу. Толкаю языком в его ротовую полость. Вгоняю ногти в кожу головы, едва ли не раздирая её. Торможу, только когда дыхание заканчивается, а губы не начинают пылать от укусов и царапин. Опускаюсь на пятки и смотрю в проклятую бирюзу его глаз, сейчас такую густую и тёмную. Чтобы не захлебнуться его взглядом, перевожу свой на шлюшку, зависшую с открытым ртом. Растягиваю рот в самой доброжелательной улыбке, на которую вообще способна в такой ситуации, и выбиваю елейным голоском. Впрочем, яд всё равно сочится и капает:

— Привет. — протягиваю ей руку. — Я Диана. Невеста Егора.

Выворачиваю кисть так, чтобы кольцо было хорошо заметно.

— Маша. — холодно режет та, но мою протянутую ладонь всё же жмёт, а мне так и хочется показательно вытереть её об одежду.

— Мы вместе в интернатуре. — поясняет Гора, обнимая меня за поясницу. Стягивает глаза к моему лицу. — Почему не сказала, что приедешь, Ди?

— Сюрприз, блин. — буркаю тихо, но наиграно лыбиться не перестаю. — Пойдём обедать, у меня не так уж и много времени. Ты с нами, Маша? — как ни стараюсь сдержаться, её имя прямо-таки выплёвываю.

— Нет. Не с вами. — бросает блондинка и уходит.

— Воспитания, как у пиявочной королевы. — шиплю ей в затылок.

— Пиявка… Это точно подмечено. — вставляет Егор, перебрасывая руку, чтобы сжать мои пальцы и повернуть меня лицом к себе. — Диана, ты же понимаешь, что у меня с ней ничего нет?

— Понимаю. — шуршу едва слышно, отводя глаза. Теперь, когда соперница свалила, нет нужды прикидываться. — А было?

— Никогда. Ничего не было и быть не могло. Для меня есть только ты. Знаешь это? Веришь, малышка?

— Верю.

Вот только кого я обманываю? — размышляю, сидя за столиком в уютном кафе с небольшими нежно-зелёными и нежно-голубыми диванчиками и приятным персоналом.

Верить то верю, но это столкновение всколыхнуло внутри меня застывший было океан сомнений. Сколько было таких вот "пиявок", пока мы были врозь? Сколько стонало под ним? Скольких он целовал?