— Дикарка, я, сука, описать не способен, как люблю тебя. Как много ты для меня значишь. Я бы сказал, что ты моя жизнь, но это не так. Ты — моё счастье.

— Почему? — выталкиваю горящими губами, задевая его горло. — Жизнь важнее.

— Жизнь есть у каждого, но истинное счастье не всем дано заслужить. Не знаю, чем я заслужил своё, но всё же… — хмыкает, поднимая моё лицо на себя. Встречаемся взглядами, происходит замыкание. Дыхание, сердце, все системы организма глохнут, уходят на экстренную перезагрузку. Лишь запасной генератор работает, не давая умереть здесь и сейчас. — Ты — моё счастье.

Накрываю его щёку ладонью, всю нежность, имеющуюся в резервах, вкладываю в это касание. Тянусь своими губами к его и шепчу:

— Счастье для Хулигана.

Это не сумасшествие, это — счастье

Прикрыв глаза, откидываю голову на бортик ванной. Несмотря на летнюю жару, вода почти кипяток. Это, по крайней мере, хоть немного расслабляет перегруженные очередной безумной ночью мышцы. Специально встала пораньше, чтобы полежать в горячей воде и прийти в себя. Между ног вообще саднит так, что я не представляю, как мне их сдвинуть. Когда мы уже насытимся и перебесимся?

— К тебе можно? — вполголоса спрашивает Гора, отодвигая створку, ограждающую от внешней суеты.

Вопрос чисто риторический, потому что Егор уже спускает боксеры.

— Вообще-то я хотела расслабиться перед работой. У меня опять всё болит. — бурчу, но всё же сдвигаюсь вперёд, давая любимому возможность сесть сзади и прижать меня спиной к себе.

— Приставать не буду, Дикарка. Просто с тобой поваляюсь. — бомбит приглушённо, обнимая совсем слабо.

Падаю ему на грудь, опустив затылок на плечо. Его пальцы оглаживают живот, но кроме этого действия ничего провокационного он не делает.

— Почему ты встал? Ещё рано. Я специально тебя будить не стала. Думала дать поспать тебе подольше.

— Поверишь, если скажу, что без тебя не спится? — сечёт с ухмылкой прямо в ухо.

— Не поверю. — смеюсь, потираясь макушкой о его подбородок. — У тебя последний день больничного. Мог отдохнуть, а не подниматься ни свет, ни заря.

— Чувство вины за то, что измучил тебя ночью, спать мешает. — подтрунивает Хулиган, но веселье в интонациях палит его.

— Я серьёзно, Егор.

Он глубоко вдыхает и пробегает губами по волосам.

— Серьёзно, Ди, встал, чтобы отвезти тебя на работу. К тому же надо ещё к тебе заехать, чтобы ты переоделась.

— Мне ещё с Хомкой на прогулку идти. — трещу обречённо, закрывая глаза и отдаваясь чувству спокойствия, созданного надёжными объятиями моего мужчины.

— Если оставишь мне ключи от квартиры, то я сам его выгуляю. И тачку твою отгоню, я уже договорился. — киваю, не поднимая ресниц. Так хорошо сейчас, спокойно. Всю жизнь вот так бы валялась с ним в ванне, но время поджимает. — Ты как вообще? — скользит пальцами между ягодиц, касаясь ануса. Я вздрагиваю, уносимая воспоминаниями о вчерашнем. Покрываюсь румянцем вплоть до груди. Её вообще таким жаром опаляет, что вдохнуть нереально — выжигает кислород. От мысли о том, что Северов делал со мной прошлой ночью, даже пальцы на ногах подгибаются. Кажется, он единственный, кто способен заставить меня краснеть. — Ничего не болит? Ди?

— Там — ничего. — пищу, изо всех сил стараясь скрыть смущение.

Поздно уже стыдливость проявлять. Раньше надо было думать об этом.

Гора сжимает пальцами подбородок и задирает мою голову назад, пока не встречаемся глазами. Переводит ладонь на горло, мешая мне спрятаться от его пытливого взгляда.

— Жалеешь?

— Нам обязательно об этом говорить? — шуршу, уронив веки — не могу его взгляд выдержать.

— Ответь, Ди. — требует тихо, но безапелляционно давит интонациями.

— Нет, Егор, я ни о чём не жалею. Совсем. Всё хорошо. А теперь давай, пожалуйста, закроем эту тему.

— Ё-хо-хо. — ржёт эта сволочь. — Думал, что ты разучилась краснеть.

— А то у меня много поводов для этого было. — шиплю, вырываясь из его рук и выползая из ванны. Северов поднимается следом. Цепляюсь глазами за крепкую эрекцию, шумно сглатываю и демонстративно заматываюсь в полотенце. Он подходит ближе, протягивая ко мне лапы. — Даже не думай об этом. — тычу пальцем ему в пах. — Мне нельзя опаздывать.

— Я ЭТО, — большими пальцами обеих рук указывает на покачивающийся член, — не контролирую. Когда рядом голая мокрая Дикарка, он живёт своей жизнью.

— Его-ор. — рычу, когда дёргает на себя, впечатывая меня в грудную клетку.

— Аномально. — выталкивает полушёпотом и оставляет поцелуй на виске, прежде чем отпустить меня и обмотать бёдра полотенцем. — Позавтракать успеем? — спрашивает, как обычно, беря расчёску и водя по влажным прядям.

— Думаю, да. — киваю неуверенно. — Если быстро.

— Тогда займусь завтраком. Закончишь сама?

Передаёт мне расчёску с таким выражением лица, будто я не справлюсь с этой задачей. Не выдержав, смеюсь.

— Раньше я как-то без помощи причесаться могла.

Он прикасается к губам в невинном поцелуе и выходит. Я привожу в относительный порядок волосы и накидываю футболку Горы, так как другой одежды, кроме платья, у меня здесь нет.

Как и каждый раз, зависаю в дверном проёме, наблюдая за его действиями. То, как он готовит, завораживает. Должна признать, что мужчина на кухне — очень сексуально. Особенно, если на нём нет ничего, кроме низко сидящих шортов. Не знаю, от чего во рту собирается слюна: от запахов, разносимых от сковородки, или от его внешнего вида. Достаточно шумно сглатываю и перевожу дыхание. Подхожу сзади, оборачиваю руками торс и целую шею. Егор вздрагивает и поворачивает голову, чтобы прижаться к губам.

— Садись, Ди. Времени мало.

Раскладывает по тарелкам мой любимый омлет с помидорами и сыром и занимается кофе.

— Чёрный и крепкий. — прошу, переставляя тарелки на обеденный стол. Он вопросительно выгибает бровь. — Иначе я не проснусь нормально и весь день буду зомби. — поясняю с поднятыми уголками губ. Закидываю в рот вилку омлета и прикрываю глаза от удовольствия. — Как он у тебя получается таким воздушным? Даже у мамы такой не бывает.

— Секрет фирмы. — усмехается Северов, протягивая мне кружку. — Ешь, Диана.

Кажется, то количество калорий, которые я трачу ночами с тех пор, как мы с Егором снова вместе, просто невозможно восполнить. Проглатываю завтрак за пару минут. Едим в тишине, ибо времени реально впритык. В спальне смотрю на платье и босоножки и едва не скулю от досады: так не хочу прощаться с удобной футболкой.

— Чего зависла? — входит следом Гора. Озвучиваю свои мысли, а он опять лыбится. Достаёт из шкафа свои шорты. С немым вопросом поглядываю на них. — Нам только спуститься до машины, а потом подняться к тебе. Если сделаешь это в моих вещах, то ничего ужасного не произойдёт.

Молча принимаю его доводы и натягиваю стринги и шорты. Просовываю ноги в его огромные сланцы. Северов, не сдерживаясь, угорает с моего внешнего вида. А мне вообще неважно, как я выгляжу и что подумают люди. По-фи-гу!

Пока едем, кладу ладонь Егору на бедро. Он накрывает её своей, оглаживая кончиками пальцев.

— Диана. — зовёт, но взгляда от дороги не отрывает.

— М-м-м?

— Ты полностью избавилась от страха перед машинами? — высекает серьёзно, слегка нахмурив лоб.

— Скорее заткнула его куда подальше. На резкое торможение или какую-то аварийную ситуацию реакции всё те же.

Он сосредоточенно кивает и откидывает руку в мою сторону. Не задумываясь, придвигаюсь ближе, уронив голову на плечо. Замечаю, что добрую половину дороги мы виляем по дворам, объезжая пробки, что заметно сокращает время поездки. Дома быстро переодеваюсь в светло-серые капри и белую футболку. Любимый в это время играет с Хомкой.

— Ключи мне оставишь, чтобы я его выгулял?

— Да, конечно. Уже совсем забыла. — снимаю с крючка запасные ключи от квартиры и от Фольца. — И… — замолкаю, мазнув взглядом по его телу, а потом и по стенам квартирки. — И можешь оставить их пока себе. Можешь приходить, когда захочешь. Без звонка и предупреждения. — поднимаю на него взгляд, цепляясь пальцами в плечи.