Понимаю, что это уже затея Горы.

Наконец, отмерев, глубоко вдыхаю и поворачиваюсь к нему. Хулиган загадочно улыбается, лаская кончиками пальцев мои плечи.

— Теперь у меня нет слов, чтобы выразить, что чувствую. Это кажется сказкой. Сном. Чем-то нереальным, волшебным. Это — мечта. Егор, любимый мой, спасибо тебе.

От опасного скопления эмоций на глазах выступают слёзы, и я с трудом не даю им пролиться, чтобы не испортить макияж.

— Если это мечта, то что ты скажешь о таком? — опускается передо мной на одно колено и открывает обтянутую красным бархатом коробочку с обручальным кольцом. Интуитивно понимаю, что это то самое, купленное двенадцатого апреля две тысячи двадцать третьего года. — Любимая, я знаю, что всё очень быстро, но не могу больше ждать. Мы потеряли слишком много времени. Я не хочу терять больше ни секунды. Ты выйдешь за меня?

Страх смерти ничего по сравнению с отказом

Внешне я абсолютно спокоен и собран. Расслаблен. Становлюсь перед Дианой на одно колено, раскрываю коробочку и толкаю речь. Точнее, только десятую часть того, что готовил заранее. Я готов убедить её сотней аргументов, но сейчас нутро так трясёт, что слова даже до глотки не добираются. Замирают там же, где и зарождаются. Их столько копится, что в груди давит. Дышать не могу. Только смотрю в её блестящие синие глаза и понимаю, что если сейчас скажет "нет", то это меня убьёт. Блядь, я был готов к отказу. Знал же, что шанс на положительный исход один к сотне, но сейчас теряюсь, боюсь, готов выть и умолять. Замечаю, что пальцы начинают дрожать. Напрягаю мышцы и натягиваю жилы, пытаясь скрыть то, как сильно меня пугает возможность её отрицательного ответа.

Ди качает головой и что-то говорит. Только по губам это понимаю. Нихера не слышу. Грохот мотора и неадекватная скорость бегущей по венам крови перекрывает все звуки. Тяжёло сглатываю и цепляю взгляд синих глаз.

— Диана… — выдавливаю через тиски, сжимающие горло. — Не говори "нет".

— Да.

— Со свадьбой спешить не станем…

— Я говорю ДА, Егор. Да! Да! Да!!!

Слышу только когда она на крик переходит и часто-часто кивает, скатываясь вниз и обхватывая меня за шею.

— Да, любимый! Да! Я выйду за тебя! Выйду! Люблю тебя! Да! — орёт прямо в ухо, до хруста шейных позвонков стискивая.

— Да? — выпаливаю потерянно от накрывшего, но ещё неосознанного облегчения. — Ты говоришь мне "да"? — переспрашиваю отупело.

Дрожь в пальцах переходит на последний уровень. Коробочка выскальзывает из рук, но я даже не замечаю этого, прибивая к себе рыдающую, смеющуюся, кивающую, трясущуюся Дикарку. Сам захожусь нервно-счастливым смехом, когда Ди переходит на частый шёпот:

— Я говорю тебе "да". Неужели ты сомневался? Дурак. Какой же ты дурак. Я же так сильно тебя люблю. Невозможно просто люблю, родной мой. Любимый. Как я могу тебе отказать? Не могу… Не хочу, Егор. С тобой хочу быть. Всю жизнь. Всегда. Бесконечно.

— Моя девочка. — всё, что удаётся из себя выжать.

Оказывается, что к её согласию я оказываюсь ещё меньше готов, чем к отказу. Когда-то брат сказал мне, что в день свадьбы нервничал, как пацан на выпускном. Я сейчас нервничаю стократ больше. У самого на глаза наворачивается чёртова соль, когда обнимаю девушку, которая по всем законам не должна была быть моей. Но вот она говорит мне "да". Соглашается стать моей женой. Две недели назад я готов был загнуться от осознания, что потерял её навсегда, а сегодня она уже не просто моя девушка — невеста.

— На всю жизнь, Диана. — хриплю и прочищаю горло, но это не помогает, голос всё равно срывается. — Я не верю, Ди.

— Я тоже. — смеётся сквозь слёзы и немного отстраняется. Встречаемся влажными замыленными взглядами. — Я правда только что согласилась на это?

— Уже жалеешь? — стараюсь шутить, но голос так скрипит, что больше на родовые потуги похож.

— Жалею. — серьёзно кивает Диана, перестав улыбаться. Я же, сука, с трудом глоток кислорода делаю. Давление за костяным остовом уже крошит первый слой. — Без кольца на пальце, которое я так долго ждала, моя уверенность тает с каждой секундой. — сечёт с улыбкой Демоница, переставая рвать мою рубашку и протягивая руку с оттопыренным безымянным пальчиком.

— Блядь, Диана. Мать твою. — рычу глухо, сгребая изрезанные мокрыми дорожками щёки и прижимаясь лоб в лоб. — У меня чуть инфаркт не случился. Не шути так больше.

Ярко красные губы дрожат, но уголки всё равно поднимаются вверх. Ди толкается ближе, прижимаясь ими к моим.

— Это тебе за то, что так спешишь. Ещё и меня называешь нетерпеливой. Только имей ввиду, никакой поспешной свадьбы и переезда.

— Согласен, любимая. Никакой спешки.

Неуклюже поднимаюсь с колен, которые, сука, трусятся. Но это уже точно от охватившего облегчения. Подаю Дикарке руку и помогаю встать. Поднимаю шкатулку и вытягиваю кольцо, ждущее своего часа тридцать девять месяцев. Дианку так колбасит, что мне приходится с силой зафиксировать её руку и натянуть кольцо. Зависаем, глядя, как заходящее солнце отбрасывает блики на сапфир. Солнечные лучи будто внутри камня заперты и мечутся, делая попытки выбраться. Окружающие овальный камень бриллианты и вовсе ослепляют.

Медленно подтягиваю взгляд выше, к синим глазам, которые горят и сияют ещё ярче. Из них стекают ещё две прозрачные капли. Собираю их пальцами, ловлю губами. Прибиваю Ди к груди, в которой с сумасшедшим рвением гремит разбушевавшееся сердце. Она оборачивает руками торс. Долго мы так и стоим. Без слов и движений. И это куда громче и важнее всего, что можно сказать. Внутри меня кипит пламенное счастье. Оно медовыми потоками заполняет вены. Оно бурлящими выдохами забивает лёгкие. Оно густой патокой заполняет чёрные дыры, образовавшиеся, когда я потерял Диану.

— Я, наверное, похожа на зарёванную панду. — выпаливает Ди с коротким смешком и подаётся немного назад.

Цепляюсь взглядом в её лицо и качаю головой, смазывая большими пальцами остатки слёз.

— Ты всё так же божественна, Котёнок. Только немного тушь смазалась.

Беру за руку и подвожу к столу. Салфетками вытираю тёмные следы под глазами.

— Почему с тобой я становлюсь такой плаксой?

— Только со мной? — поднимаю вверх брови в недоумении.

— Угу. — мычит, делая несколько глотков воды.

— Вообще, я удивлён, что ты без меня не плакса. — подтруниваю, ибо самого растаскивает на ошмётки. — Ты же у меня такая эмоциональная, нежная, ранимая. — подтягиваю Дианку к себе. Она опускает голову на плечо, прихватывая губами кожу на шее. — Мой ласковый Котёнок.

— А ты вредный Хулиган. — отбивает, снова глядя на кольцо. — Оно такое красивое.

— Это ты красивая, Дикарка. У меня самая красивая невеста на свете.

— Невеста. — беззвучно повторяет Ди. — К этому вообще можно будет привыкнуть? М-мм, жених?

Отличный, блядь, вопрос. Хотел бы я знать ответ на него, но увы. Впрочем, Ди я говорю совсем другое.

— Привыкай, любимая. Ты уже согласилась, и передумать я тебе не дам.

— А я и не собираюсь передумывать, Северов. Всё, без вариантов.

Перекрывая смехом музыку, соглашаюсь. Мы, наконец, садимся за столик, чтобы поужинать. Отодвигаю Диане стул, проявляя свои джентльменские манеры. Пока она внимательно изучает меню, наблюдаю за тем, как расширяются её глаза от заоблачных цен и крошечных порций, но она даже не делает попыток возмущаться.

В очередной раз поражаюсь, как сильно она изменилась в некоторых аспектах жизни. Девочка, которая росла в достатке, избалованная родителями и старшими братьями, сейчас переживает за каждую копейку. Теперь она взрослая и самостоятельная девушка, не желающая ни от кого зависеть, уверен, даже от своего будущего мужа. То есть от меня. Я же хочу дать ей всё, пусть это и за пределами моих возможностей. Ничего, выгребу. Благодаря брату вложил добрую часть сбережений в инвестиции, приносящие приличный доход.