Су-у-ука…

Сама подаётся ко мне. Целует. Столько горечи в этом чёртовом поцелуе. Столько боли в прикосновениях. Столько страха в дрожащем дыхании. Обоюдно.

Мы врём себе. Врём друг другу. Скрываем правду. Боимся признаться. Соглашаемся на то, что никто из нас не переживёт.

Проталкиваю руки между нами и развязываю пояс её халата. Накрываю ладонями грудь, слегка сжимая. Ди тихо стонет. Хватает мои запястья и разводит в стороны. Стягивает с меня футболку и притискивается голой, покрытой мурашками кожей.

— А ты сможешь быть с другой? — шуршит прямо в ухо и перестаёт дышать, ожидая моего ответа.

— Ты же не можешь, малышка. Без меня не можешь. И я не смогу.

Дианка выпускает короткий выдох и обнимает крепко-крепко.

— Мне так страшно, Егор. — обжигает дыханием висок, заражая меня собственной дрожью.

Прибиваю её к себе изо всех сил, ощущая, как бешено колотятся наши сердца.

— Я знаю, любимая. Мне тоже. Мне, блядь, тоже.

До взрыва осталось три, две, одна…

— Не говори так. — шепчет Ди, не переставая обнимать с какой-то аномальной нуждой.

— Это правда, Диана.

— Пожалуйста, Егор, не надо. Я не могу. Не готова. — выталкивает, запинаясь. — Это больно.

А мне больно от её слов. Моя любовь причиняет ей боль. Меня же она убивает. Понятия не имею, сколько смогу так протянуть. Быть рядом с ней, но при этом делить её с кем-то ещё. Не говорить прямо то, что раздирает нутро в кровавое месиво. Не спрашивать, как прошёл день. Не слышать её забавное сопение ночами. Не хватать телефон при первой же возможности, чтобы увидеть «я соскучилась» в мессенджере.

Не уверен, на сколько меня хватит, но сейчас должен справиться с самим собой и принять её условия, чтобы не потерять Дианку окончательно.

— Хорошо, малышка. — отбиваю севшим голосом, поглаживая по волосам.

Пусть будет так. Пока. Она сказала, что не готова, а не то, что не верит или ничего нет. Интересно, она сама понимает, что даёт мне надежду, что у меня есть шанс её вернуть?

Мы сидим практически без движения. Я облокачиваюсь на спинку дивана, а Ди сидит сверху в распахнутом халате, дрожащая, но не перестающая бегать пальцами по плечам и губами по шее.

Несмотря на весь треш ситуации, у меня стоит. Да так, что едва не вою от дискомфорта и желания трахнуть Дикарку. Вот только рушить этот момент похотью не собираюсь.

Ди подаётся чуть вверх, продирая восставшими вершинками сосков мой грудак. Стягиваю челюсти, но глухой стон всё равно прорывается сквозь зубы. Она откликается задушенным вздохом. Ёрзает промежностью по эрекции, доводя до кипения. Немного приподнявшись, опирается ладонями на плечи, заглядывая в глаза. Сдавливаю её бёдра и опускаю обратно на изнывающую плоть. Дикарка, не разрывая контакта, двигает тазом вперёд и так же неспешно "едет" по члену обратно.

— Хочешь меня? — сипит, гипнотизируя меня синей глубиной затуманенных глаз.

Шумно сглатываю и киваю. Ди приближает лицо вплотную к моему. Соприкасаясь губами, тяжело дышим друг другу в рот. Сталкиваемся лбами и носами. Скатываю взгляд на проклятые губы, на которых, кажется, помешался. Они шевелятся, но либо она ничего не говорит, либо я оглушён её дыханием и жаром.

Прикрываю глаза, вбивая в лёгкие весь воздух, который только способен уместить. Отключаюсь от плавящего мозги желания и сосредоточиваю всё внимание на слухе.

— Только можешь медленно? — шуршит мой Котёнок, оглаживая ладонями натянутые напряжёнными мышцами плечи. — У меня правда всё болит после вчерашнего.

— Тогда не стоит, малышка. — высекаю хрипом, но глаз не открываю.

— Но я хочу. — не унимается Дикарка, расстёгивая джинсы и проталкивая пальцы в ширинку.

— Диана, я не хочу усугублять.

— Тогда тебе придётся уйти. — режет моя стерва, прикусывая шею и вылизывая размашистыми пробежками языка.

Пусть и соображаю я сейчас с трудом, но кое-что понимаю чётко: она не хочет этого, но попросить меня просто остаться пока не готова. Не может сейчас переступить границы, которые сама и же и поставила. Если это единственный способ быть с ней, то пусть так.

— Будешь сверху. Контролируй сама. — секу, раздвигая полы халата в стороны и прижимая почти голое тело к груди.

Ди упирается на колени, приподнимаясь надо мной, и хватается за резинку боксеров и пояс джинсов. Приподнимаю задницу, позволяя ей стянуть их вниз ровно настолько, чтобы высвободить забитый кровью член. С судорожным вдохом и мечтательным трепетом проводит пальцами от головки по всей длине. Гладит вены, выдёргивая из меня стоны и хрипы. Смыкает пальцы на стволе в самом низу и медленно ведёт вверх, пока не упирается в ободок головки. Резко поднимает грудь, вдыхая, и больше не дышит. Размазывает по шляпе мутную каплю предэякулята.

Проталкиваю руку под неё, растирая нектар по половым губам, бёдрам, лобку. Замедленно ввожу в неё палец, только чтобы убедиться, что не причиняю ей боли. Дикарка сдавливает член, откидываясь назад. Стонем синхронно. Дышим в унисон. Толкаюсь к ней, подцепляя персиковые губы своими. Обвожу их языком. Дианка прихватывает его губами и посасывает, продолжая срывать мне башню своими смелыми действиями. Перебрасывает руку с члена мне на плечо и опускается на агрегат, опаляя кипящей влагой возбуждения.

— У тебя есть презерватив? — выдыхает, но ответить не даёт, опять целует.

Как только удаётся оторваться от её рта, шиплю:

— Нет. А у тебя?

Долбоебизм. Именно так я характеризую этот разговор. Мы пользовались резинкой всего один раз, но Дианка заявила, что ей с ними не нравится. С тех пор она сидела на противозачаточных. А если учитывать то, что я вчера раз семь кончал в неё, то думать о защите уже поздно.

— Нету. — сипит девушка, переставая дёргать задом и пытаясь сфокусировать взгляд на моём лице. — Я не буду без, Егор. Не хватало ещё залететь.

— Вчера тебя это не заботило. Или ты думаешь, что прошлая ночь прошла без последствий? — рычу, понимая, что не просто так она об этом заговорила. — Ты же не на таблетках? — она отрицательно качает головой. А что, если она уже забеременела? Бля-ядь… — Диана, — выдыхаю, сжимая пальцами её подбородок, — поздно об этом думать.

— Не поздно. Я выпила таблетку. Расслабься. Последствий не будет. Противозачаточные пока нельзя, поэтому рисковать я не стану.

— Я тормозну, Ди. — толкаюсь членом между ног.

Сжав ягодицы, катаю её по стволу. Есть у моей Дикарки одна слабость. Сдавливаю агрегат и пристраиваю так, чтобы натирать головкой клитор. Девушка начинает жадно хватать кислород между стонами и самозабвенно двигаться под задаваемый мной ритм. Когда понимаю, что она готова кончить, прибиваю к себе, лишая возможности двигаться. Жду необходимой мне реакции.

— Не останавливайся. Его-ор. — трещит Дианка, кусаясь и царапаясь в той сексуальной манере, которая присуща только ей.

— Я вытащу вовремя. — вбиваю ей в ухо.

— Давай.

Приподнимает таз, сама направляя член внутрь себя. Как только головка проскакивает полностью, замирает, закусывая нижнюю губу.

— Больно? — выпаливаю, придерживая её задницу.

— Немного. Сейчас…

Опускается так медленно, что я каждым сантиметром плоти успеваю прочувствовать сокращение её влагалища. Продолжая удерживать её за ягодицы, подаюсь к ней, завладевая сладкими губами и дробным дыханием. Проталкиваю язык в ротовую. Сплетаемся. Глотаем стоны друг друга, когда полностью принимает в себя член. Как только ныряю в её глубины по самые яйца, по телу Дианы проходит судорога, заражая и меня.

Девушка начинает медленно подниматься и опускаться, при этом двигаясь чуть вперёд, а потом назад. Вгоняет ногти мне в плечи, когда вспотевшие ладошки начинают соскальзывать с влажной кожи. Стираем языки, не переставая целоваться.

Даже то, что её движения пиздос насколько растянутые и томные, меня поднимает слишком быстро. Сперма забивает все каналы. Резко опускаю Ди вниз, со звонким шлепком приземлив на свои измазанные её соками бёдра. Она падает мне на грудь, тяжело дыша.