— Сейчас песочные часы принесут, и мы развлечёмся.

Стоило Жоре начать разминаться, как он ощутил опасность, исходящую от ведуна. Складывалось впечатление, что одноглазый старик не собирается выпускать его живым с этой площадки. Интуиция подсказывала, что Жоре придётся приложить максимум усилий, чтобы не погибнуть. Ведун замыслил устроить убийство, замаскированное под несчастный случай. Но вот в чём причина подобного поступка, Жора никак не мог понять. Зачем убивать собственного ученика, в которого вложил столько знаний? В прошлый раз ведун нарочно выпроводил Жору из земли ваннов, чтобы не пришлось с ним сражаться. Что изменилось с тех пор? Появилось подозрение, что одноглазый старик пытается скрыть от остальных какую-то страшную тайну, о которой случайно узнал Мих-Костонтис. Но какая информация может настолько навредить репутации такого уважаемого человека, что он решился на этот подлый поступок? Жора перебирал варианты и продолжал смотреть на замершего с длинным мечом ведуна. Неожиданно в голову пришла мысль, что старик, несмотря на наполовину божественное происхождение, остаётся человеком с его пороками и желаниями.

«А что если он просто ревнует? И Аль-йорда, как главного соперника убрал именно он? — Жору посетила невероятная догадка, и он чуть не воскликнул от удивления. — А ведь пенёк знал характер Альмы. И мог спрогнозировать её поведение. Конунга он тоже знал, но зачем его убивать?»

Однако рассуждения пришлось отложить, так как в круг камней вошли знахарка и вестница. Они оценили мускулистые торсы и Мида спросила:

— Мих-Костонтис, ты, что белены объелся?

Жора мельком взглянул на молодую великолепную блондинку, которая узнав его, сразу отвернулась. Затем внимательно посмотрел на взрослую, но до сих пор привлекательную седую женщину и, улыбнувшись, воскликнул:

— Мида, как же я счастлив снова узреть этот сияющий лик! А твой добрый и покорный нрав вспоминался мне почти каждый вечер.

— Покорный? — Знахарка округлила глаза и спросила: — Что ты пил?

— Ничего! Просто я искренне рад встрече!

— Мих-Костонтис, ты мне зубы не заговаривай, — проворчала Мида. — Я хочу знать, что здесь происходит?

— Обычная тренировка…

— Отточенными мечами? Ты меня за старую дуру принимаешь?

— Как ты могла такое подумать? — Жора изобразил возмущение. — Мы решили размяться и…

— Мих-Костонтис, ведун, что между вами произошло?

— Мида, ты рано. Я ждал тебя через несколько дней, — сказал одноглазый старик. — Что-то случилось?

— Сегодня рыбак сообщил, что видел дракар Кор-иверга, вот я и поспешила тебя предупредить, — ответила знахарка. — Где ярл-изгнанник?

— Его Мих-Костонтис убил, а мы команду добили, — сказал Брус-хродвиг.

— Значит, это вы пришли на его дракаре?

— Да. Бой получился знатным…

— Ведуну расскажешь, — отмахнулась Мида. — Мих-Костонтис, уезжай.

— Да я и не собирался задерживаться, — ответил Жора. — Вот потренируюсь слегка и можно собираться.

— Тогда возьмите затупленное оружие, не хочу тратить силу на ваше лечение, — проворчала Мида.

Жора отрицательно покачал головой, но ведун демонстративно нахмурился и, отложив острый клинок, тяжело вздохнул:

— Значит, не получится тебя проучить.

— Да, не судьба, — усмехнулся Жора. — А тупым мечом махать неинтересно.

— Тогда прошу всех в крепость, — пригласила гостей Мида. — Да, Мих-Костонтис, я забыла сообщить, что Баратия родила мальчика. Она сейчас живет у конунга Бар-дьйора в городе. Обещала потом прислать на обучение и своего малыша и сыночка какой-то Алуры. Это вообще кто?

— Помнишь ту девицу, которая первой из Бездны пришла? — пояснил Жора.

— А, ту, за которой крылатый демон гонялся? — уточнила знахарка.

— Да. А что стало с полуэльфийкой, она не сообщила?

— Это та, из которой мы нага вытащили? — спросила Мида и Цуц-йорд округлил от удивления глаза. Он хотел на ней жениться, а тут такие скелеты в шкафу. — Если её звали Элька, она носится с дочкой конунга Мирьяной, и они вечно ищут неприятности на попы.

— Видимо Бар-дьйор проигнорировал рекомендацию и не выпорол дочку.

— Так она его любимица. Кстати, королева Эргалина тоже родила сына.

— Да у них какой-то бум рождаемости, — улыбнулся Жора.

— Благодаря тебе, — усмехнулась знахарка.

— А я причём?

— Так это же ты дал совет королеве.

— С тех пор столько всего произошло, что я забыл, — проворчал Жора.

— Зато она помнит и просила пригласить тебя в гости, если конечно ты окажешься в наших краях. Ты здесь и я передаю её слова. Они хотели отблагодарить тебя за спасение Мирьяны, а я за Нидалию. Она тоже прислала весточку и сожалела о том, что ты погиб прикрывая их отход, — Мида подошла к Жоре и попыталась схватить за ухо, но неожиданно отдернула руку, так как вспомнила, что Мих-Костонтис сразу звереет. — Ты почему в прошлый раз так быстро уехал?

— Ведун настоял, — честно признался Жора.

— Я с ним потом поговорю, — пригрозила знахарка. — Поздоровайся что ли со Слитовиной, а то стоишь, как не родной.

— Хм, она меня прибить обещала, — хмыкнул Жора.

— Значит, есть за что. Ты в неё мечом ткнул, с тех пор она тебя сторонится, — Мида погрозила ему пальцем и сказала: — Потом она осознала, что не права и, если бы ты не вырезал из живота зерно Хаоса, её бы разорвало, но ты уехал.

— Она хорошая, но покидать источник не захочет, а мне здесь нечего делать.

— Согласна. Не соблазняй ее. Пусть сама определится.

— Да я и не собирался, — слукавил Жора.

— Ох, когда же ты лгать научишься? — покачала головой Мида.

— Ну, может совсем чуть-чуть, — улыбнулся Жора.

— Так, соблазнитель недоделанный, шагай в крепость, но девку не тронь.

— Да понял я, понял, что ты со мной как с маленьким!

— Да потому что все вы, как дети. Что Цуц-йорд, что ведун хвост распустил, а теперь вон ты припёрся. Небось, из-за неё с одноглазым сцепился?

— А она причём? Мы просто хотели размяться, — воскликнул Жора.

— Я знаю отца, он просто так за меч не берётся. Видать наступил ты ему на мозоль. Признавайся, что-то отчебучил?

— Честное слово и в мыслях не было! Просто по старой памяти назвал его пеньком, а он предложил размяться, — солгал Жора.

— Тогда странно, — задумчиво произнесла Мида.

— А, какая разница. Я завтра уеду, так что можно не переживать.

— Мих-Костонтис, если ты обидел ведуна, чует мое сердце, что до рассвета ты не доживёшь, — мрачно предрекла знахарка. — Он же, зараза, мстительный и голову руками оторвать может. Надо с ним поговорить.

— Мида, не надо ни с кем говорить, — спокойно произнёс Жора.

— Мих-Костонтис, а ты изменился. Раньше всё шуточками отделывался и нрав у тебя поспокойнее был, а сейчас в бой рвёшься. Кто ты?

— А разве не видно? Мих-Костонтис или Нихолор ли Косхельт.

— Так-то оно так, но уж больно сильно ты переменился, — задумчиво сказала Мида. — Может на тебя та пакость из живота Слитовины действует?

— Мида, давай не будем, — устало сказал Жора. — У нас с ведуном есть секреты и тебе в них лезть не стоит. Если он нападёт, я буду защищаться…

— Ох, Мих-Костонтис, ты как малое дитя. Ну допустим случится чудо и ты его одолеешь. Что дальше будешь делать? Как выбираться? Ведун же наше местное достояние и за него с тебя шкуру спустят. Ты же не сможешь всех победить. Или думаешь, что сможешь? Ты, вроде маг огня, если вспомнил, как колдовать, может и отобьешься, но из круга надо выходить. По нужде или за едой, а там тебя будут поджидать…

— Как-то ты мрачно всё описала, — проворчал Жора.

— Это реальная жизнь. Если бы ты, где в другом месте такое отчебучил, народ бы склонился перед сильным колдуном, но мы ванны и не позволим собой помыкать и не пойдём за тобой в поход. Был бы ты нашего роду-племени, тогда тебя бы возвели в ранг великого героя, вон как ведуна. А сейчас ты чужак, так что никаких поединков с наставником. К тому же помни, он мой отец. Ты же не хочешь сделать мне больно? Этого пенька могу прибить только я, уяснил? — Мида так воинственно топнула ножкой, что Жора хмыкнул: