— Ваше величество, что вы здесь забыли?

— Мих-Костонтис, ты наивный и благородный глупец. Как ты называешь себя превосходным любовником, если не понимаешь намеков?

— Но Фая…

— Ты мог соблазнить меня в первой же таверне, но твое чувство долга останавливало тебя. Ты думал, я расскажу об этом мужу? Смешной. Я захотела тебя с того дня, как ты умывался возле колодца. Я мечтала оказаться в твоих объятьях, но ты глупец! Когда меня похитили, я ждала не Аль-йорда, а тебя. Молчи, ничего не говори. Сегодня ты мой! — Фая страстно поцеловала Жору…

Перед рассветом в дверь тихо постучали и женский голос позвал:

— Благородный рыцарь, вас и вашу даму ожидает кастелян ли Мортельт. Я принесла воды, чтобы госпожа смыла с себя соки любви.

Жора густо покраснел, так как прошлую ночь почти не спал. Изначально Фая сдерживалась, но потом устроила такой концерт, что он чуть не оглох. Ему стало стыдно, потому что давно мечтал её соблазнить, но воспитание не позволяло приставать к замужней женщине. Лишь после известий о смерти Аль-йорда он позволил эмоциям взять верх.

Он впустил служанку, и ею оказалась молоденькая девушка лет пятнадцати. Она с таким восторгом смотрела на его мускулистый торс, что он быстро надел рубашку. Фая раскрыла глаза, и в них мелькнуло недовольство, но быстро взяв себя в руки, она скинула покрывало. Королева медленно потянулась, являя ему красоту великолепного обнаженного тела, и с усмешкой взглянула на бугорок в его штанах.

— Мих-Костонтис, ты великолепен, может, повторим?

Жора применял магию соблазнения, и поэтому Фая получила массу удовольствий, но она ненасытная и если они продолжат, это затянется надолго, а им пора в путь.

— Нас ждёт кастелян, — сообщил Жора. — Надо ехать к ваннам.

— Если бы не Аля и Эля, я бы не вернулась на север. А давай я детей заберу и мы отправимся в твои владения?

Жора поперхнулся, так как понятия не имел, что у неё такие далеко идущие планы. Он, как и большинство мужчин не любил обязательства, но с этой женщиной он бы с удовольствием остался. Она оказалась невероятно страстной и желанной. Жора и сам не понимал, насколько сильно её хотел, пока ночью его чувства не выплеснулись в целый фонтан эмоций. Он снова посмотрел в её блестящие очи и кивнул:

— А давай! Я пока не знаю, что у меня за земли, но…

— Ха-ха-ха! Какой же ты наивный! Ты лучший из всех мужчин, с кем мне пришлось делить ложе, но отказываться от трона я не хочу. Лучше быть королевой ваннов, чем женой мелкопоместного рыцаря. Ты отважен до безрассудства и умеешь наживать влиятельных врагов. Рано или поздно тебя убьют, и что я буду делать в Суролтаре? Меня изнасилуют, а моих дочерей отправят трудиться в поле или раздвигать ноги в трактире. Нет, с тобой, конечно хорошо, но дома меня пусть не любят, но смогут поддержать. К тому же, если уж я не стану женой, смогу соблазнить рыжего. Цуц-йорд на меня давно поглядывал, но руками не трогал, а сейчас я вдова и…

— Какая же ты всё-таки циничная, — тяжело вздохнул Жора. — А ведь я почти готов оставить все подвиги и поселиться рядом с тобой.

— Мих-Костонтис, ты неугомонен. Тебе не удастся надолго задержаться на одном месте. Я уверена, что и в ленных владениях ты не усидишь больше года. Ты как ветер, что гуляет на просторах морей, — говорила Фая, при этом не забывая умываться. — Ты самый худший из всех типов мужей. Как любовнику тебе нет цены, но выходить за тебя замуж, нет уж, увольте. Надеюсь, тебе не надо напоминать, что о сегодняшнем ночном приключении ванны не должны знать?

— А как насчет повторить? — Жора обиделся, как ребёнок, и подумал: «Ещё бы я не был хорошим любовником! С магией инкуба я и Снежную королеву растоплю! Хотя Фая права в качестве мужа я не лучший вариант».

— Кто знает, всё может быть, — загадочно улыбнулась Фая.

Служанка помогла ей отмыть тело и при этом сама краснела и поглядывала на Жору. Видимо девушку удивлял тот факт, что женщина без стеснений ходит обнаженной перед мужчиной. Жора не понимал «скромных» красавиц. Какой смысл таиться, если всю ночь занимался любовью и обследовал все изгибы и холмы. В этом плане Фая его порадовала и, в отличие от многих трактирных служанок, не прикрывалась одеждой. Её не смущала собственная нагота, и она демонстрировала фигуру с наиболее выгодных ракурсов.

Наконец эта сладкая пытка завершилась, и Жора вместе с Фаей спустились во двор. Собер с усмешкой взглянул на него и когда они выехали за ворота, тихо спросил:

— Это так называемая прощальная ночь? Уверен, что на севере у вас наступят заморозки в отношениях.

— Благородный Собер, думаю, нам не стоит обсуждать жизнь моей спутницы. Это личное, — вежливо произнёс Жора.

— Согласен. Я написал письма родителям девиц, а так же всем кастелянам речных крепостей и некоторым маркграфам. Будем надеяться, они окажут содействие в поимке похитителей.

Жора кивнул и пожелал ему успехов в этом нелёгком деле. Как пояснил ему Собер, все пограничные форты подчинялись напрямую местным крупнейшим феодалам, но если в северном герцогстве только недавно наступило безвластие, то в западном давно царит анархия. Проявление покорности роду ла Легорхельт, к которому принадлежит королева, чисто номинальное. Местные графы и маркизы чихать не хотели на приказы из столицы, а ныне покойный регент особо не старался навести там порядок.

Жора мысленно себе сочувствовал, так как получил ленные владения именно в западном герцогстве, но что там происходит, узнал только сейчас. Однако думать об этом не хотелось, так как в ближайшем будущем у него план вернуть Фаю в город ваннов и при этом не погибнуть в борьбе за чужие интересы. А ведь его любовница легко может втравить его в очередную историю и даже не поморщится, если его убьют в бою. Как говорится, сам виноват и нечего лезть, куда не следует.

Добравшись до дракара, Жора представил Фаю ярлу и чуть не лопнул от смеха, наблюдая за тем, как Брус-хродвиг прощается с носовой фигурой, выполненной в виде земляного дракона. Хотя, Жора считал, что этот кусок древесины больше напоминал лягушку. Он уговорил ярла заказать резчику торс красивой воительницы с крыльями и назвать корабль Ирвастилина — Крылатое спасение. Брус-хродвиг посмотрел на Фаю и спросил, готова ли она стать моделью для мастера и если да, он сам вырежет её из дерева. Королева не стала кокетничать, а повела себя, как подобает убитой горем вдове. А чуть позже намекнула, что если ярл не торопится, то всё может быть.

Если бы Жора продолжал витать в облаках и строить какие-то планы на отношения с Фаей, он бы озверел от ревности и прибил бы ярла в ту же секунду. Он видел, что Брус-хродвиг сделал стойку и чуть ли не пускал слюни на восхитительную белокурую красавицу. Несмотря на двадцать восемь лет, она оставалась самой привлекательной женщиной среди ваннов. С появлением вестницы Слитовины, её положение пошатнулось, но среди людей Фае пока нет равных. Со временем её красота увянет, но до того момента она желала устроить жизнь с максимальным комфортом. Фая периодически поглядывала на мрачную физиономию Жоры, но с разговорами не лезла. Она понимала, что выяснять отношения на глазах у всех не самая разумная идея.

А Жора обдумывал варианты действий. Он осознавал, что, несмотря на то, что везёт спасённую королеву, ванны не придут в восторг от присутствия чужака. Разумеется, на тинг — сбор всех ярлов и именитых ваннов его никто не пустит, так как там будет решаться судьба северного народа, а он южанин. Так размышляя о жизни, Жора плыл по реке вверх по течению и периодически сходил на берег перед крепостями, чтобы сообщить местным пограничникам, что эти ванны наняты им в качестве сопровождения.

Наконец они достигли слияния двух рек и повернули на север. Перебравшись в другой рукав, дракар продолжил двигаться по течению к Ледяному морю. Несколько дней они шли вдоль берегов озёрного края. Затем справа появились землю южных ваннов, а слева лежали владения княжеств. И вот настал день, когда дракар вошёл в гавань столицы и Фая радостно улыбнулась. Она поблагодарила ярла за доставку без происшествий, а Жора задумчиво рассматривал перемены, произошедшие всего за несколько месяцев его отсутствия. Складывалось впечатление, что наступило затишье перед бурей.