Георгий одобрил план, но, прежде чем броситься в погоню за вельможей, зашёл в трактир и позвал Кассина. С чердака спрыгнул Мессин и сказал, что отец и мать настаивали на том, чтобы он остался с ними. Георгий похлопал его по плечу и поручил ему охранять родных. Парень нахмурился, но возражать не стал, так как прекрасно понимал, что против хорошо обученных воинов сражаться не сможет. Георгий предложил ему сопроводить родителей и брата за стену и там укрыться от гнева разъярённой толпы. Спустившийся вниз Кассин заявил, что это он стражников прятался, так как враждовать с блюстителями порядка чревато серьёзными последствиями, а обычных грабителей он быстро обуздает. Георгий посоветовал ему забаррикадироваться в трактире, а если придёт нужда, проникнуть в дом Гервина и скрыться в тоннеле. На этой оптимистичной ноте он простился с трактирщиком, тем более что Револь заждался охраняемое лицо. Он, словно жеребец бьющий копытом рыхлую землю, вспарывал острием кинжала пояс Кривого. Видимо он нашёл все упрятанные в тайниках монеты, но чтобы чем-нибудь занять руки, портил хорошую вещь. Георгий с усмешкой посмотрел на него и тот указал в сторону проулка, куда уехал виконт ле Мерельтельт со свитой.

Как только Георгий дал понять, что готов двигаться, Револь поманил его совершенно в противоположную сторону, попутно объясняя, что так они срежут путь. Понаблюдав за творимыми беспорядками, Георгий пришёл к выводу, что полноценного восстания не получилось. То здесь, то там вспыхивали пожары, но это спонтанные всплески неуёмной активности агрессивно настроенных грабителей. Судя по наличию стражи, а точнее её полному отсутствию в нижнем городе, столицу накрыла волна беззакония, устроенная разными криминальными элементами. Основные очаги сопротивления приходились на порт и купеческие кварталы. Обычные горожане заперлись в домах и старались не показываться на улицах.

Револь вёл отряд по закоулкам и вскоре остановился. Георгий прислушался и различил цокот копыт. К сожалению, мощенные камнем улицы имелись только в верхнем городе, поэтому если человек слышал топот лошадей, это значило, что всадники где-то рядом. Так оно и получилось. Буквально через несколько секунд показалась кавалькада обряженных в качественные доспехи латников. Их насчитывалось всего семь, но в центре сгруппировавшихся всадников на белом коне гарцевал виконт. Его начищенная кираса отражала свет факелов, которыми его сопровождающие освещали дорогу. Меч наголо, забрало шлема «гранд-бацинет» поднято, а на лице презрительная усмешка. К тому же надо добавить, что телохранители виконта выглядели внушительно — эдакие битые жизнью псы войны в потёртых бригантинах. Такие не станут долго размышлять, а быстро и чётко уничтожат любого агрессора.

Георгий переглянулся с Револем и тот нахмурился. Атаку в лоб всадники отобьют сразу и, пришпорив коней, быстро прорвутся к воротам, ведущим в верхний город. На размышление оставалось всего несколько секунд, и Георгий собирался дать команду бить по ногам лошадей, как вдруг из дверей близлежащего дома выскочил какой-то мужчина…

Жора приехал в столицу под вечер. Остановившись в таверне под музыкальным названием «Лира», он оплатил постой на десять дней и отправился на поиски дома, который арендовал купец из султаната. Пока он искал улицу и нужные ворота, на город опустилась ночь. Жора постучал, но грубый голос потребовал прекратить ломиться и убраться пока ему ничего не сломали. Жора как можно вежливей сообщил, что желает поговорить с Саладаром сыном Алисара, но его послали в невежливой форме. А потом добавили, что купец погиб и в доме ничего нет, и завтра они отсюда съезжают. Как Жора ни старался сдержаться, всё равно его разозлили. Он словно чувствовал, что если сейчас не выяснит подробностей, будет слишком поздно и Жора, недолго думая, перелез через забор. Двое вооружённых мужчин попытались его убить, но он не желал им зла, и быстро лишив их мечей, отправил охранников в нокаут. Приказчик оказался эмоциональным и совершенно неадекватным. В какой-то момент Жора отвлёкся и управляющий купца выскользнул за ворота и побежал в сторону всадников, проезжающих по улице. Один из телохранителей какого-то важного аристократа взмахнул клинком и зарубил бедолагу.

Жора пришёл в ярость, так как этот негодяй лишил его единственной ниточки ведущей к его имуществу и Фае. Он подбежал к погибшему приказчику, и телохранитель снова взмахнул клинком. Но вопреки ожиданиям воина, Жора уклонился от меча и, выдернув ногу телохранителя из стремени, резво скинул его на землю. На помощь первому, бросился второй всадник. Жора совершил перекат через левое плечо и скинул из-за спины длинный меч в ножнах. Разведя руки в стороны, он обнажил клинок и, смесившись с линии атаки, уколол в подмышечную впадину, где заканчивались доспехи. Рука телохранителя повисла плетью, и он так же выпал из седла. Жора подошёл к первому телохранителю, который успел подняться на ноги и ударом, который каратисты называют «мая-гери» снова отправил его на землю. Вслед за этим он навис над лежащим противником и с рыком спрашивал:

— Зачем ты убил этого поганца? Кто теперь скажет, куда делся мой Ворон и Буран? Где искать королеву Фаю?

При этом каждое слово сопровождалось мощным ударом кулака по зубам. Вскоре лицо телохранителя превратилось в кашу. Аристократ в дорогих латах и на белом коне взвизгнул и приказал убить агрессора.

Два всадника сорвались с места в карьер с намереньем разрубить Жору, но он снова совершил перекат через плечо и, оттолкнувшись ногой от забора, прыгнул на одного из телохранителей со стороны левой руки. Всадник не успел подставить щит, и остриё длинного меча вспороло ему горло. Конь поднялся на дыбы, выкидывая очередного мертвеца на землю. Жора ударил жеребца ладонью по морде и тот отпрянул в сторону, тем самым затормозив второго всадника. Жора зарычал, и конь под телохранителем начал пятиться задом.

— Засада! — снова взвизгнул аристократ.

Георгий и его спутники решили воспользоваться сумятицей и бросились в атаку. Телохранители с факелами начала отмахиваться от наседавших противников, но нападавшие не стали изображать благородство и догадались бить по ногам лошадей. Всадники попадали на землю, где их быстро добили. Георгий не захотел калечить красивого белого жеребца, принадлежащего рыцаря, поэтому подхватил факел и ткнул им в морду коня. Животное испугалось и, сделав «свечку», выкинуло аристократа из седла. Теоретически латы не мешают воину подняться на ноги, чтобы продолжить бой, но вельможа оказался трусоватым и сразу закричал:

— Я виконт ле Мерельтельт. За меня дадут богатый выкуп!

Жора следил за умелыми действиями нападавших и морально готовился принять бой, но те не обращали на него внимания. После воплей рыцаря, Жора не удержался и хмыкнул:

— Хм, вот болван, будто мы на поле брани в битве королей. Даст он выкуп, а потом к разбойникам придут стражники и вздёрнут их за оскорбление благородной персоны.

Но не все телохранители погибли, поэтому Жора опять использовал остриё, которое формой напоминало гранёный эсток, и добил четвертого противника. Затем он отряхнул клинок и приблизился к тому приказчику, который так неудачно выпрыгнул на дорогу. Приложив пальцы к шее мертвеца и, убедившись, что тот не сможет ответить на его вопросы, он смачно выругался и повернулся в сторону орущего рыцаря.

— Вы знаете, — произнёс Георгий, — я впервые вижу воина, кто так умело управляется с длинным мечом. Вы наёмник?

— Можно и так сказать, — проворчал Жора. — Но я пока занят.

— Поиском Ворона и Бурана?

— А вы откуда знаете? — насторожился он.

— Когда вы телохранителя кулаком в землю вбивали, всё приговаривали об этом, — пояснил предводитель.

Жора присмотрелся к нему и осознал, что этот мужчина гораздо сильнее, чем он сам. Мало того, что выше и крупнее, предводитель нападавших обладал какой-то грацией хищника, а его насыщенная аура говорила о том, что с таким воином Жора не справится. На слова о Буране, Жора задумался и ответил: