— Ты действительно такой глупец? Я сейчас досчитаю до трёх, и если ты не сменишь курс, я тебя убью. Один. Два.

— Вы грибочков объелись, что ли? Всё, правлю. Не надо меня резать. Я человек мирный, не то, что те ванны. Они вас быстро прижмут.

— Скажи, ты сознательно вёл меня в ловушку? — Жора никак не мог понять, как ему относиться к кормчему. Либо как к идиоту, либо как к врагу.

— Да какая там ловушка? Ванны идут к слиянию рек. Мы тоже.

— Вчера они к Эргенту шли, а сейчас обратно, — констатировал Жора.

— Вам показалось. Вы ослепли что ли? — усмехнулся кормчий.

Жора ощутил всепожирающую ярость. Его душил дикий гнев из-за того что он не почувствовал западню, хотя интуиция подсказывала, что с этим кормчим что-то не так. Жора ударил его кулаком в переносицу и рыкнул:

— Ослепнешь ты, а я вижу, что ты продал меня и мою спутницу жрецам, а значит, сдохнешь в жутких мучениях.

Четверо матросов вскочили со скамей и, побросав весла, замерли, так как Жора навёл на них клинок. Затем они переглянулись и навалились на один борт. Карбас, конечно не утлая лодочка, но его качнуло, и Жора потерял точку опоры. Трое сильных мужчин бросились ему в ноги и попытались завалить на палубу и скрутить веревками. Жора рассвирепел от подобной наглости и, уронив меч, выхватил кинжал. Он наносил точные экономные удары в подставленные затылки и с рыком выбрасывал трупы за борт. Кормчий кричал, что ничего не видит, а четвёртый член команды начал махать руками и призывать ваннов.

Жора подобрал меч и шагнул к нему через скамью. Увидев приближающегося рыцаря, матрос выпрыгнул в воду и поплыл к дракару. Жора вернулся к кормчему и выкинул орущего хозяина карбаса в реку. Его совсем не волновало, что человек ослеп, так как надо спасать положение.

Как ни странно, но Фая не стала обвинять Жору в ошибке, а быстро собрала вещи и указала ему на небольшую бухточку со стороны озёрного края.

— Правь туда, мы не успеем вернуться в Суролтар.

Видимо кормчий специально вёл судно ближе к северному берегу и не ставил парус. Без вёсел карбас сначала застыл в воде, а потом начал плыть кормой вперёд вниз по течению. Указанная Фаей бухта находилась как раз по курсу корабля, и Жора, поглядывая на приближающийся дракар, начал понимать, что если не поторопиться, их догонят. Ширина карбаса составляла около двух метров, и грести полноценно с двух бортов не получится, именно поэтому гребцы сидели рядом. Жора выругался и попытался использовать одно весло. Скорости это не прибавило, но слегка изменило направление, срезав угол и таким образом, он успел причалить к берегу на пару минут раньше ваннов.

Жора и не думал, что Фая умеет так быстро бегать. Она без всяких стеснений задрала подол платья и, передав ему сумку с её вещами, помчалась между деревьями, как ветер. Он за ней не успевал, так как ему приходилось оглядываться на берег и следить, идёт ли за ними погоня?

Ванны шли молча. Жора насчитал более двадцати аур. Причём две из них оказались насыщенными. Он предположил, что это инквизитор и паладин. У одного из них имелся какой-то амулет, который точно вёл по следу. Жора выругался и, догнав Фаю, сказал:

— Прости что так вышло, но нам придётся поднажать. Выдержишь?

— Мих-Костонтис, я бы тебя убила, но пока ты мне нужен.

— У них какой-то артефакт, так что лучше найти овраг.

Фая огляделась по сторонам и указала направление. Надо признать, что в отличие от городского жителя Жоры, в лесу она ориентировалась превосходно. Вскоре они скрылись от магического взора и потихоньку вернулись к реке. Там она присела на поваленное дерево и, указав на стоящий в полукилометре от них дракар, устало произнесла:

— Они не отстанут. Говорить, что ты идиот, не буду, ты и сам это понимаешь. Если мы выберемся из этих неприятностей, я надаю тебе пощечин, и не вздумай защищаться.

— Не если, а когда, — проворчал Жора.

— Ты у нас мужчина. Вот и реши, как будешь спасать слабую женщину.

— А если мы пойдём пешком к местной крепости? — предложил Жора.

— Как только они узнают, что я жена Аль-йорда, нам обоим будет плохо.

— То есть пройти по озёрному княжеству не удастся?

— Мих-Костонтис, ты точно идиот. На протяжении многих столетий ванны разоряли этот край. Что они сделают с женой их предводителя? — спросила Фая.

— Ничего хорошего, — согласился Жора.

— Нам надо вернуться на тот берег, и я сама выберу кормчего, который довезёт нас до границы, — решила Фая. — Ты совершенно не умеешь договариваться и не чувствуешь людей.

— Неплохо бы вернуть карбас, — задумчиво произнёс Жора.

— А что сразу не дракар? — ехидно спросила она.

— Дракар слишком большой, а с этой посудиной я, как-нибудь справлюсь.

— Осталась самая малость, убить полсотни ваннов, и путь свободен. — Фая с сарказмом усмехнулась и воскликнула: — Мих-Костонтис, вот я удивляюсь, как ты сумел дожить до почтенных лет? Ты же совершенно неприспособлен к реальной жизни? Я согласна с тем, что мечом ты машешь хорошо, но в быту как малое дитя.

— Я много лет жил в башне, — сказал Жора, опираясь на факты из биографии настоящего мага Костонтиса. — Скажем так, я из категории потребителей, то есть тех, кто привык жить на всём готовом.

— Ох, Мих-Костонтис, любишь ты умничать, — тяжело вздохнула Фая и мрачно добавила: — А я всё детство матери помогала. Мы из родовитой семьи, но отец давно погиб, и мама тащила трёх дочерей. Я с малолетства жила в лесу. Ягодами питалась, как белка по деревьям лазала. А потом меня приметил Аль-йорд и взял замуж. Вот тут-то я и поняла, что жить можно нормально и если позволить мужу заглядываться на разных девок, то я опять останусь ни с чем. А ты, как раз самую красивую потаскуху притащил…

— Слитовина порядочная девушка, — возразил Жора. — Девственница.

— Ох, Мих-Костонтис, всякая девушка становится женщиной, а умные жёны учатся управлять мужьями так, чтобы он этого не понял.

— Скажи, а ты ему изменяла? — неожиданно спросил Жора.

— Странные вопросы ты задаёшь, — усмехнулась Фая. — Если не считать плена, нет, не изменяла. Хотя иногда становилось одиноко, но я держалась.

— Кстати, я всё забываю спросить, а кто у тебя родился?

— Девочка, — мрачно ответила Фая. — Аль-йорд хотел сына, а я родила Элю.

— Теперь у тебя есть, Фар, Аля и Эля? Сыну, вроде десять…

— Уже одиннадцать, — сказала Фая. — Але девять, а Эле всего полгода.

— Весомая разница.

— Это верно, — с печальной улыбкой согласилась она. — Аль-йорд давно охладел ко мне, а когда меня в первый раз похитили, набросился так, будто изголодался по женщинам.

— Ну так ты же его не грела, — усмехнулся Жора. Фая отмахнулась:

— Ему служанок хватало. Ладно, ты думай, как мы будем на тот берег переправляться, а я пока отойду ненадолго. — Блондинка встала и удалилась, но неожиданно из кустов прозвучало: — Мих-м-м!

Жора развернулся и, обнажив клинок, направил его на появившихся из кустов воинов. Лицо одного из них казалось смутно знакомым. Он пригляделся и вспомнил, что в прошлом году Мих-Костонтис сталкивался с этим могучим ванном. Тот захватил внучку знахарки Миды и попытался пленить жену и дочь конунга Бар-дьйора. Перед Жорой стоял Кор-иверг.

— Мих-Костонтис, какая встреча! Не думал, что Единственный бог услышит мои молитвы и сведёт меня с тем, кто лишил родного дома.

Жора разглядывал ваннов, инквизитора и паладина. Вскоре к ним присоединился какой-то огромный воин, держащий Фаю за волосы. Он склонился к ней и тихо прошептал:

— Ну что красотка, скучала по мне?

— Пожалуйста, не надо, — прошептала она.

На берег вышли двадцать ваннов и прикрывшись щитами, ехидно ухмылялись. Кор-иверг так же оскалился и сказал:

— Теперь бежать некуда. За спиной река, а у меня в руках эта потаскуха. Мы её весной знатно порадовали, но везти мимо владений Аль-йорда не стали, вот и пришлось продать купцу. Но сейчас её муженёк далеко, так что будет весело. Фая, помнишь наши бурные ночи?