– Ты не посмеешь мне перечить! – воскликнул я, – назовись!

– Что в имени тебе моём? – раздался раздражённый ответ, – служитель Инноса, зови меня Бельджаром.

– Но ты не Белиар – он бог! – возразил я.

– Давно ли огненные маги Бельджара богом признают? – усмехнулся голос.

– Всегда его мы признавали. Хотя не чтили и не чтим. Людей он враг и ненавистник.

– Нет. Просто брат его завистник, его давно оклеветал.

– Довольно!

– Ты боишься, маг? Боишься потерять опору? То, что основа твоей веры?

– Молчи. Тебе меня не взять.

Я снова атаковал щупальца, заставив их плясать в огненном танце.

– Скажи мне истинное имя.

– Но нет его. Я безымянный. Лишь аватар, фрагмент, фрактал… Ещё не приобрёл я имя. Крушаком орки меня кличут, а друг твой Спящим называл. И верь мне, сам меня призвал. И потому он жизнь мне должен, он клятву даже приносил, судьбу свою мне посвятил.

– Он был обманут, и не ведал твоё проклятое обличье!

– Да всё он знал. Оставь двуличье. Он мой, и убирайся прочь.

– Нет! Должен я ему помочь! Уйди! Оставь его в покое!

Я снова подкрепил слова зарядом магии огня.

– Изыди Спящий! Прочь Крушак! Исчезни Белиара семя! Прошло навек твоё здесь время!

Всё стихло. Щупальца исчезли. И в этой странной тишине, я понял, что и сам чужой. И то, что мне пора домой…

Я открыл глаза и приподнялся на локтях. Горн и Диего сразу бросились ко мне.

– Ну как? Лучше? Ты был в отключке минут десять.

– Не знаю. Я говорил с ним... Как Лестер?

Горн и Диего обменялись недоумевающими обескураженными взглядами. После секундного молчания, Горн произнёс:

– Вообще-то… ты и есть Лестер.

Я осмотрел своё тело и в отчаянии сжал зубы. Наёмник был прав – я, если можно так выразиться, был Лестером.

Мне далеко не сразу удалось смириться с мыслью, что я оказался в чужом теле. Руки и ноги повиновались, хотя с какой-то ленивой неохотой. Я сел и попытался осмыслить ситуацию. Масла в огонь подливало моё собственное лежащее неподалёку тело в красной мантии.

– Что со мной? – оправившись от первого потрясения, произнёс я, ощупывая лицо.

– На вид всё в порядке. Лестер как Лестер, – пожал плечами Горн.

– Я не об этом… вот Белиар! Что с Мильтеном?

– Я правильно понимаю, что ты считаешь себя Мильтеном? – уточнил наёмник.

Диего тем временем осмотрел мирно лежащего мага и ответил:

– Пока всё в порядке. Дышит ровно, как во сне.

– Слава Богу… – выдохнул я с облегчением, – тогда ещё есть надежда.

– Кажется, кто-то говорил, что процедура совсем не опасна, – заметил здоровяк.

– Всё оказалось серьёзнее, чем я думал. Разум Лестера… им овладел не простой демон…

– Не простой? – удивился Диего, – у них там что, иерархия?

– Вроде того, – неуклюже пожал я чужими плечами, – этот вроде как самый главный. Возомнил себя чуть ли не Белиаром.

– Что ты несёшь? – неожиданно взбеленился Диего, – это уже не смешно. Видно, тебе неслабо так в голову ударило, друг! Слушай, Горн, – обратился он уже к наёмнику, – сдаётся мне, что Лестер водит нас за нос и вообразил всю эту историю ради забавы. Уж больно она абсурдна!

– Очень может быть, – согласился громила, – тогда это можно легко проверить. Давай разбудим настоящего Мильтена.

Горн собрался уже подойти и растормошить лежащего мага, но я не дал ему, резко вскочив и преградив дорогу. Кто мог знать, какие последствия могут быть, если ему удастся задуманное? Кто будет личностью пробудившегося? Лестер? Мильтен? Спящий? Я не хотел рисковать.

– Только через мой труп! – воскликнул я, не придумав ничего умнее.

– Ты что, окончательно рехнулся?

– Умоляю, дайте мне хоть немного времени, чтобы всё исправить. Это должно сработать! Просто не трогайте ни его, ни меня ещё немного!

– Вот ведь выдумщик, – пожал плечами Горн, но отступил, – впрочем, чего только не бывает после двойной порции болотника. Но ты-то вроде уже привыкший…

Я сел возле распростёртого тела мага. Разглядывать себя со стороны было более чем странно. Чужими глазами всё выглядело иначе, и моё лицо показалось немного неказистым: рот был слегка приоткрыт, а всегда аккуратно причёсанная чёлка нелепо налезла на глаза. Возможно, я просто не привык видеть себя спящим, ведь во сне никак не посмотреться в зеркало.

Мне не оставалось ничего, кроме как проделать вновь ту же процедуру, что я делал, проникая в сознание Лестера. Однако, как я ни пытался, ничего не выходило – Лестер обладал не особо выдающимися магическими способностями, а разум и в самом деле, всё ещё был одурманен болотной травой. В какой-то момент я понял, что совершаю ошибку – искать решение нужно было не во вне, а внутри. Я всё ещё был в теле друга, а значит, дело не было доведено до конца. Задумавшись, я понял, что имею доступ к его воспоминаниям, в то время как мои собственные кажутся туманными и далёкими. Мне не удавалось вспомнить практически ничего из своей жизни, была лишь уверенность, что я на самом деле Мильтен. Но что, если это было не совсем так? И тогда я решил рискнуть.

Ощущение расслабленности, сопутствующее погружению в транс, накатилось, как всегда, нежданно, несмотря на то, что именно его я и вызывал. Какое-то время я оставался на грани между реальностью и сном, не давая сну завладеть мной полностью, всеми силами стремясь сохранить контроль, сознательно вторгнувшись в область подсознательного. Мне это удалось, и я вновь увидел мир чужими глазами, но на этот раз события недалёкого прошлого.

***

– Лестер, возьми на всякий случай это зелье, – сказал Мильтен, протягивая небольшую неприглядную бутылочку с голубоватой мутной жидкостью.

– Зачем оно мне? – спросил Лестер.

– Это зелье ускорения. Выпивший его на короткое время приобретает невероятную скорость и быстроту рефлексов. В случае, если будет грозить опасность, с его помощью можно убежать от кого угодно, даже от стаи варгов.

– Я могу за себя постоять. Что мне варги! Они сами разбегутся при виде меня.

– Считай это перестраховкой, – серьёзно сказал Мильтен, перед этим внимательно посмотрев в глаза послушнику.

– Что ж... Мастер Юберион много раз говорил: «На Спящего надейся, а сам не плошай».

– Именно. Я как раз об этом. Бережённого Иннос бережёт.

– А не бережённый под барьером гниёт, – добавил с усмешкой, стоящий рядом Диего, – так что беречься это не про нас.

– Может быть, – пожал плечами Мильтен, – но в орочьих землях такое зелье лишним точно не будет.

– Мильтен прав, – подтвердил следопыт, – так что бери подарок, пока дают.

Лестер кивнул и спрятал бутылочку в висящую у пояса небольшую дорожную сумку.

В тот вечер больше не произошло ничего особенного, и воспоминание пронеслось, будто молния, которая на мгновение высвечивает лишь самые крупные силуэты. Все подробности остались за гранью восприятия, хотя это нисколько не вредило – ведь я и так их прекрасно знал, потому что присутствовал на той встрече в своём настоящем теле. На следующий день нам предстояло разойтись в разные части долины за юниторами.

Новое яркое событие вернуло меня к наблюдению за происходившим. Лестер шёл по дороге, оставив позади заброшенный форт в горах, где я впервые разговаривал с Ксардасом. Он перешёл через хорошо знакомый мне навесной мост, однако дальше местность претерпела существенные изменения. Остров, на котором раньше гордо возвышалась башня, осел вниз, а остатки конструкции покосились, обрушились и являли собой печальное зрелище. Впрочем, в них всё ещё без труда угадывались очертания башни, но вот прохода к ней больше не существовало – от второго навесного моста не осталось и следа.

Лестер, похоже, не обратил никакого внимания на детали пейзажа, воспринимая их как должное. Это и не было удивительным, ведь он никогда не видел эту башню целой. Для человека, оказавшегося здесь в первый раз, послушник шёл довольно уверенно, почти не оглядывался по сторонам, с упорной настойчивостью продвигаясь к своей цели. Дорога вывела его на небольшое плато, окружённое усеянными пещерами горами. Судя по картам, вскоре он уже должен был увидеть крепость, к которой так стремился.