Остальные маги большую часть времени проводили в своих покоях за исследованиями. Я периодически интересовался, не нужна ли магам какая-то помощь, но получал всегда отрицательный ответ. Хотя я сильно продвинулся, но возможности вступить в орден пока не предвиделось. Я даже не просил уже больше аудиенции с Корристо, потому что, получше изучив порядки магов, и так знал, что он мне ответит. Вся надежда в этом вопросе оставалась на Ксардаса.

Много времени я проводил за тренировками в замке. Наш инструктор Скорпио был настоящим профессионалом, в совершенстве владел и арбалетом, и мечом. Большинство стражников в колонии не отличались особым мастерством, так что им было чему поучиться. Я и вовсе был абсолютным новичком, и поначалу для меня пришлось давать отдельные уроки даже касательно того, как правильно держать меч.

– Меч – это тебе не кочерга или дубина, и даже не охотничий нож! Он требует особого внимания. Ты должен чувствовать, где находится лезвие, даже закрыв глаза, как ты ощущаешь свою руку, – говорил мне Скорпио на первых занятиях. – Во время поединка не следи только за мечом противника – лучше охвати врага взглядом целиком. Рука может обмануть, но всё тело нет. Если не знаешь куда смотреть, то ориентируйся на середину груди, тогда будешь держать ситуацию под контролем, и сможешь предсказать, какое движение сделает соперник ещё до того, как он сам это решит. Всё остальное должны сделать твои инстинкты. Именно поэтому движения нужно отработать до автоматизма. Никаких раздумий в бою быть не может – одна потерянная доля секунды и ты покойник.

Поначалу мои успехи были незначительными, приходилось часами отрабатывать удары, махая мечом в воздухе. Часто тренер подходил ко мне во время упражнений и бил по ногам или рукам, если я двигался неправильно, ругался и исправлял ошибки. Было неприятно, когда на тебя орут, но выбирать учителя не приходилось. К тому же, хоть методика и была суровой, я знал, что в королевской армии отношение к солдатам не лучше. На войне не до сюсюканья, нужно закалять дух и тело, воспитывать выносливость и стойкость. Орки, как известно, не отличаются хорошими манерами, а их удар потяжелее, чем у матёрого кузнеца, часами орудующего пудовым молотом. Как-то на очередной тренировке Скорпио выбил меч из моей руки и заорал:

– Растяпа! Ты даже меч удержать не можешь!

– Но ты ударил меня по руке, я не ожидал! – пытался оправдаться я.

– Ты должен всегда быть готов, если обнажил оружие. Скажи, ты можешь случайно уронить руку? Нет! То-то же. Так и меч – продолжение твоей руки. Пока ты жив, береги его, как часть себя.

Я не жаловался на грубое обращение и просто делал то, что мне говорил Скорпио. Во дворе практически никогда не устраивали спаррингов и тренировались настоящим оружием. Тем не менее, проверить умение можно только в настоящем бою. Именно поэтому, время от времени, стражники испытывали друг друга на арене. Бои проводились каждую неделю, посмотреть на эту забаву стекалась половина лагеря. Заведующий ареной призрак собирал ставки и неплохо на этом зарабатывал, отдавая, естественно, часть прибыли Гомезу. Ради такого дела иногда приглашали даже бойцов из других лагерей. Когда наёмник дрался со стражником, ставок обычно было больше – интерес подогревался враждой между лагерями. Но такие бои были скорее редкостью, в основном, выступали свои люди. Скорпио обычно сам выбирал бойцов для боя, так, чтобы силы были примерно равны.

Помимо стражников, в боях мог принять участие каждый желающий, правда с одним условием – сделать взнос. Некоторые даже так улаживали свои конфликты – это было более цивилизованно, нежели набить друг другу морду в переулке. Когда выступали стражники, поединок обычно проводили тупыми мечами – никто не был заинтересован в случайном убийстве. В принципе, были возможны и бои насмерть, но только со взаимного согласия обоих сторон. Так бились в основном лишь заклятые враги, выясняющие отношения. Это было редкостью, и, конечно, на таких боях ставки всегда были выше.

Во время одной из тренировок, когда я проделывал похожее на танец упражнение с мечом, Скорпио подошёл ко мне и остановился, внимательно следя за моими движениями. Я ожидал очередной критики, но неожиданно для меня тренер произнёс:

– Неплохо. Вечером будешь биться на арене с Альфредом. Даже интересно, кто из вас двоих более неуклюжая черепаха!

От неожиданности, я прервал серию ударов на середине взмаха.

– Но я же не готов! – попытался я возразить.

– Это уже мне решать! Обсуждению не подлежит. Только так ты можешь чему-нибудь научиться. Махать в воздухе железкой это одно, а настоящий поединок совсем другое. Фред новичок, как и ты. Бывший булочник. Видно его пироги встали кому-то поперёк горла, раз уж его занесло в колонию, – засмеялся своей же нелепой шутке Скорпио. – Сам он крепкий малый, но мечом машет, будто это тяпка. Так что не переживай, ты будешь даже половчее.

Я знал о ком идёт речь. Этот Альфред, действительно, тренировался с нами. Немного толстоватый, повыше меня на полголовы, Фред отличался изрядной силой, за что Торус и взял его недавно в стражники, возмещая потери людей в шахте. Однако, как и сказал Скорпио, владеть оружием он практически не умел. По его части больше была рукопашная драка. Иногда в лагере крепкий кулак был даже важнее меча, так что выбор Торуса был неплохим. По крайней мере, в отличие от многих каторжан, Фред не отличался явной жестокостью, в повседневной жизни был спокойным и сдержанным. Правда, если разозлить, у него случались приступы гнева, в которых он не мог себя контролировать. Парни за кружкой пива шептались, что однажды в ярости он убил так свою жену, за что и загремел на каторгу. Впрочем, это не имело значения.

Вечером, когда уже начинало темнеть, состоялся поединок. Жадные до жестоких зрелищ рудокопы, призраки и стражники стекались к арене. Сидений не было, люди толпились наверху, стоящие сзади выглядывали из-за спин передних. Лучшие места занимались заранее, хотя стражники не стеснялись расталкивать рудокопов, чтобы встать поудобней.Внешнее кольцо лагеря имело два яруса. Нижний был около замка, как бы во рве, который, похоже, не был доделан и никогда не заливался водой. Второй уровень был на высоте равнины, окружающей лагерь, и ограничивался внешним частоколом. Круглая арена располагалась как бы между этими двумя ярусами, так что вход для сражавшихся был на нижнем, а для зрителей на верхнем.

Стены бойцовой ямы были выложены камнем, на них висели зажжённые факелы, создающие гнетущую атмосферу. Воинам было не очень удобно в полумраке, зато во время боя можно было наблюдать за причудливой игрой теней, отбрасываемых сражающимися. Правда, никому до этой красоты не было дела, потому что всё внимание зрителей было сосредоточено на фигурах самих бойцов. Какой-нибудь художник, быть может, восхитился бы этим сочетанием красок, в котором кровь гладиаторов смешивалась с красными отблесками факелов, но в колонии художников не было, как, впрочем, и других деятелей искусства. Даже если кто и обладал такими талантами, приходилось забыть о них и браться либо за кирку, либо за меч.

В тот день мне тоже было не до такой ерунды, ведь предстояло впервые зайти на арену не в качестве зрителя, а через нижний вход. Я переживал в предвкушении предстоящей схватки. Противник был хоть и не опытный, всё же серьёзный. Силой с Фредом меряться не стоило – не моя весовая категория. Оставалось надеяться лишь на ловкость и изворотливость. Последний месяц тренировок не прошёл для меня даром, и, как говорил Скорпио, я уже знал, с какой стороны браться за меч. За свою жизнь, я ни раз пускал его в ход против диких зверей, ползунов и других тварей, но никогда не сходился в открытом бою с человеком. Поединок на мечах шёл по другим правилам, нежели охота. Зверю нечем защититься от удара, а в битве меч выступает против меча – одним ударом схватка не кончится, всё зависело от навыков фехтования. Управляющий арены вышел на середину и объявил предстоящий бой: