– Хорошая шутка, Младший! Я сперва даже поверил.

Такая реакция друга привела меня в совершенное замешательство.

– Что смешного? – вознегодовал я, уже подозревая неладное.

– О её ножках полгорода толкует, кто только не побывал у неё в гостях. Честно признать, я и сам пару раз наведывался к ней – на охотников она почему-то особенно падка. Порядочный человек не возьмёт себе жену с такой славой. Один лишь её бедолага отец в неведении. Жаль мне его, когда всё раскроется, и он застанет её с очередным незадачливым любовником…

Не было никаких оснований не верить Бартоку, но я уже не слушал, что он говорит дальше – мир будто вылетел из-под ног и перевернулся. Как я мог оказаться таким глупцом? Мне вскружила голову обычная смазливая нимфоманка! Почему я раньше не поговорил ни с кем о ней? Нет, я сам виноват в случившемся, сам закрывал глаза на очевидные факты. Лишь небольшим оправданием было то, что я только недавно стал охотиться в одиночку и самостоятельно продавать добычу, так что Джулию знал совсем недолго.

Я вышел на улицу, не обращая внимания на оклик Бартока – мне нужно было побыть одному. Здраво поразмыслив, я понял, что ничего страшного не произошло – все проблемы и противоречия были лишь в моей голове. Я не давал Джулии никаких обещаний, и она не требовала ничего взамен. Просто лопнул мыльный пузырь моих фантазий и оголил грязную действительность. Нужно было пережить это и усвоить полученный урок. Трактир в портовом районе подходил для занятий подобного рода как нельзя лучше – дешёвое пойло зальёт любые душевные раны. С утра пить не хорошо – но мне в тот день не было до этого дела.

В скором времени, последние мои сомнения относительно непорочности Джулии развеялись до конца. Дело в том, что забыть ту ночь так просто не получилось, было одно обстоятельство, изрядно подпортившее удовольствие – боль и воспаление в том месте, про которое не очень-то и прилично упоминать. К счастью, городской алхимик и по совместительству лекарь, имел большой опыт борьбы с подобными недоразумениями. Пришлось вывалить немалую сумму за его последнюю разработку, но, поверьте, это того стоило. После этого случая, я стал осмотрительнее, и предпочитал всегда думать в первую очередь головой, а не чем-нибудь другим.

Пентаграмма в обители магов Старого лагеря. Место, практически ставшее домом, изменилось до неузнаваемости. Невидимый портал только что выбросил меня из небытия, и я едва успел почувствовать пол под ногами, а меня уже ждал радушный приём – все маги круга были в сборе. Первым среагировал Драго, в его руках загорелось пламя заклятья. Остальные были не столь быстры, чувствовалось, что гостя ждут давно. Специально ради такого случая, всю пентаграмму накрыли магическим куполом, родственным барьеру. Я постарался не двигаться, чтобы не зацепить его границы – вряд ли он ударит электричеством, как его гигантский собрат, но кто знает, каков будет эффект.

Узнав меня, Драго развеял приготовленный огненный вихрь. Маги изучающе уставились на мою обожжённую мантию и плечо. Я сам ещё не успел почувствовать боль, но теперь она нахлынула со всей яростью. Чёрт! Надеюсь, зелья Дамарока на самом деле так хороши, как о них говорят, иначе ожоги останутся на всю жизнь. Я схватился за рану и стиснул зубы. Маги не двинулись с места. Не похоже, чтобы кто-то из них спешил мне помочь.

– Где Ксардас? – громовым, совершенно не похожим на себя голосом, проговорил Корристо.

– В своей башне! Где же ещё? – зло прокричал я в ответ, не зная, не заглушит ли энергетический купол мои слова. Похоже, звук не проходил, зато через несколько секунд сияние защитного барьера угасло, и я оказался на свободе.

– Говори быстро, где отступник! – повторил свой вопрос магистр.

– В своей башне! И я там был несколько мгновений назад, – в моём голосе всё ещё чувствовалась одышка от недавнего бега.

– Руна телепортации при тебе? Он не добрался до неё? – спросил маг.

– Нет, я с ней не расставался ни на миг. Только это меня и спасло.

– Слава Инносу! Когда ты ушёл, я вспомнил, что совсем забыл сказать тебе оставить телепортационный камень – ведь Ксардас мог завладеть им, и тогда весь лагерь оказался бы в опасности.

– Не лагерь, а маги, – поправил я, – и если бы не руна, я сейчас кормил бы червей, а то и что похуже! Магистр, Вы могли бы и предупредить меня!

– Тише, тише, мой мальчик! – упреждающе проговорил Корристо уже совсем другим, более тихим и даже едва ли не ласковым голосом, – вижу, ты ранен, сейчас не время для разговоров. Мастер Дамарок, помогите Мильтену!

Я пытался что-то возразить, но меня уже не слушали и отвели на первый этаж в лабораторию, где старый алхимик осмотрел и обработал мою рану. Примочки сильно щипали, зато свежий ожог перестал выглядеть так удручающе. Кроме того, один эликсир мне пришлось выпить, и Дамарок, достав из шкафчика запылившуюся руну, наложил на меня какое-то заклятье. Зеленоватое сияние заклубилось вокруг моего тела, особенно сгустившись вокруг раны. Я почувствовал приятную прохладу и расслабление. Боль, наконец, утихла, и мне захотелось немного вздремнуть. Закончив все процедуры, целитель покинул меня, оставив лежать на кровати и наказав по возможности не двигаться.

Моё одиночество длилось совсем не долго, его потревожил Корристо, бесцеремонно зайдя в кабинет и усевшись на стул около моего ложа.

– Что ж, теперь можешь рассказать, что же всё-таки произошло.

– Я думал, что вы мне это объясните, магистр.

– О чём ты? – сделал вид, будто не понимает меня Корристо.

– Бросьте, ещё скажите, что это не Вы установили ловушку в письме. Между прочим, я едва не ослеп. До сих пор в глазах тёмные круги от вспышки.

– Значит, мой план всё же сработал. Что с Ксардасом? – жадно спросил маг.

– Не знаю, но он явно был не в восторге. Мне повезло, что я стоял недалеко от входа в комнату. Если бы не это, огненный ураган, который он, придя в бешенство, устроил в зале, испепелил бы меня. К счастью, стена защитила, и лишь один из всполохов зацепил руку. Если бы вы предупредили меня, я был бы готов к этому, и хотя бы отвернулся от письма. Тогда гораздо легче было бы действовать. Может быть, удалось бы даже оказать сопротивление или убить отступника… Но наполовину ослеплённый, раненный и дезориентированный, я мог только бежать.

– Прости, Мильтен, – мягко произнёс наставник, – я, действительно, подверг тебя излишней опасности, но поверь, это было необходимо.

– Почему, учитель? Что изменилось бы, если бы я знал о письме?

Корристо задумался, будто взвешивая все за и против, и, наконец, произнёс:

– Ты мог встать на сторону Ксардаса. Даже если не по своей воле, то под действием его чар. Тогда всё было бы потеряно. Единственным шансом застать его врасплох, было держать тебя в неведении.

– Но я же мог ослепнуть! И даже погибнуть! – не сдержал я искреннее негодование.

– Прости меня. Я сделал это для всеобщего блага. Ты не знаешь, что было в той книге. Демонология, некромантия, подчинение воли… И всеми этими знаниями Ксардас уже обладает. Несколько его экспериментов, и вся колония превратится в кромешный ад. Тогда будут потеряны не только наши жизни, но и всё королевство. Если поставки руды прекратятся, у Робара не будет шансов одолеть натиск орков.

Мне было тяжело слышать такие слова из уст человека, которому я доверял больше, чем самому себе, и считал примером для подражания. Всеобщее благо. Как много людей прикрывают этой фразой свои злодеяния и предательства! Ещё вчера Корристо рассказывал мне, что зло недопустимо в любом виде, что важна жизнь каждого человека, кем бы он ни был. И что теперь? Он не пожалел не только несчастных каторжан, но даже меня – своего собственного ученика, подающего большие надежды. Нет, больше я не собирался верить ни единому слову, вышедшему из уст этого лицемера. Сказать это напрямую было немыслимо, я не мог позволить себе такую роскошь, поэтому, подавив гнев, продолжил придерживаться намеченного плана: