– Я не обвиняю тебя, друг, – Диего положил мне руку на плечо, – просто хочу сказать, что ты не должен держать всё в себе. Не надо скрывать от меня правду. Ложь не приводит ни к чему хорошему. Не нужно ходить на проповеди, чтобы это понять.

– Я не обманывал вас, хотя, возможно, порой и недоговаривал о-том-о-сём.

– О-том-о-сём? – саркастически переспросил Диего, – одержимость Белиаром, по-твоему, то да сё? Этот спектакль со вселением в тело Лестера… думаешь, я поверил, что это было его выдумкой? Конечно нет. Ты сам-то помнишь случившееся?

– Да… помню… Даже слишком хорошо.

– Тогда просто расскажи всё как есть, я ведь вижу, что это беспокоит тебя не меньше, чем меня. Я, конечно, не эксперт в таких вопросах, но одна голова хорошо, а две лучше. Возможно, вместе мы сможем придумать, как действовать дальше.

– Что ж… – задумчиво выговорил я, собираясь с мыслями, – дело, действительно, сложнее, чем я пытался показать. Изначально это касалось только магов огня, поэтому я не могу об этом распространяться… То же, что произошло сегодня, уже несёт угрозу для всех нас, поэтому ты прав, с моей стороны будет нечестным это скрывать. Но Лестеру… для его же блага лучше не знать некоторых подробностей.

– Ты узнал о нём больше, чем следовало?

– Нет… К счастью нет. Я не узнал ничего такого. Ровным счётом ничего о его личной жизни, прошлом до барьера или каких-то сокровенных желаниях. Моя цель была в другом – выяснить причину его страданий. И я её нашёл – это церемония вызова Спящего.

– Ну, это мы и так знали.

– Верно. Но одно дело знать, а другое дело прочувствовать. Там всё пошло не так. С самого начала. Юберион понятия не имел, к какой силе взывает, и в итоге погубил себя и доверившихся ему. До этого я недооценивал величину проблемы, связывал многое с действием эликсира Кор Галома. Теперь же стало ясно, что эликсир – всего лишь средство, и физически последствия его приёма уже прошли. Как я и боялся, проблема имеет совсем иную природу. Не знаю, как Лестер отреагирует, сообщи я ему детали моего погружения в его разум. Правда может его сломить, а он и так слишком многое пережил за последние дни. Для него трагедия Братства так же тяжела, как для меня смерть магов круга… Я постепенно оправляюсь от случившегося и ему тоже нужно сейчас как никогда собраться для борьбы. А правду ты уже распознал… этот демон… он больше того, с чем может совладать один маг-недоучка.

Диего слушал меня, не перебивая, но, когда я в очередной раз остановился, с пониманием кивнул и докончил мою мысль.

– Сам Белиар, судя по тому, что ты сказал. Но это же невозможно. Если бы боги могли спуститься на землю, здесь бы камня на камне не осталось.

– Да, это невозможно… По крайней мере, так нас успокаивает религия. Но я уже больше ни в чём не уверен до конца. Демонам свойственно хвастовство, это верно. Всё, что у меня есть, это его бравада и моё чутьё. Конечно, здесь скрыт обман, этот Спящий не Белиар, но максимальное сосредоточение его силы в нашем мире. И вот, этот монстр рвётся на свободу, овладевает умами людей, а мы можем лишь смотреть. Что мы вообще знаем о демонах? Ничего. Все книги были благополучно уничтожены или надёжно спрятаны от посторонних глаз за те годы, что минули после победы Робара Великого. Зачем это знание, если враг повержен? Лучше оградить людей от него, чтобы оно не было использовано во зло. И вот теперь мы уязвимы как никогда, а ждавший веками враг вновь набирает силу.

– Постой-постой, – в этот раз не выдержал и перебил меня Диего, – ты уверен в том, что говоришь? Это не может быть наваждением, ошибкой? Откуда ты знаешь, что действовал верно и твои чувства тебя не обманывают?

– Хотел бы я ошибаться, но… это слишком ужасно, чтобы быть выдумкой. И техника, которую я использовал – я в ней более чем уверен, она взята из надёжного источника.

– Из какого же, позволь узнать? Ты сам только что сказал, что знания подобного рода давно запрещены. Проникновение в чужой разум и контроль тела другого человека не относятся к техникам, практикуемым магами огня.

– Да, – тяжело вздохнул я, – не относятся. Ты всё заметил верно, в проницательности тебе как всегда не откажешь. Я почерпнул эту технику из книги, которую хранил Корристо. К счастью, мой наставник как никто другой понимал, что в случае непредвиденной угрозы нам понадобятся любые сведения о методах врага. Именно поэтому, несмотря на всю свою неприязнь, он не сжёг книгу. Я же смог тайком до неё добраться.

– Ты для этого просил меня привести тебе Мада? Чтобы проверить описанные методы? Значит, дело было вовсе не в желании помочь бедолаге.

– Да, это так… Прости меня, я понимаю всю ужасность своего поступка. Ты вправе меня винить.

– Винить? – удивился Диего, – я и не думал ничего подобного. От общения с тобой дурачку и вправду стало лучше, а сведения, которые ты через него получал, несколько раз очень помогли и мне. Что касается магии и запрещённых экспериментов, ты знаешь моё мнение на этот счёт. Мне неприятны все применения магии, и я стараюсь держаться от неё подальше, неважно, будь то магия огня, воды, смерти или ещё чего похуже. Для меня это всё одинаково опасно и ненадёжно. Но благодаря твоим опытам Лестер сейчас спокойно спит в пещере. Возможно, впервые за минувшую неделю его не мучает бессонница и нескончаемые кошмары. Даже я, законченный магофоб, должен признать, что ты без преувеличения, рискуя своей жизнью и рассудком, вытащил его с того света. И за это тебе спасибо.

Я не ожидал такой реакции друга, приготовившись к тому, что он осудит меня как за молчание, так и за то, что я делал. Диего в очередной раз ободряюще похлопал меня по плечу, и мы встретились с ним взглядами. Следопыт был искренен и улыбнулся мне. И я улыбнулся ему в ответ. Возможно, это была первая моя улыбка за минувшую неделю.

Практически всю ночь мне не удавалось сомкнуть глаз, несмотря на скопившуюся усталость – слишком много мыслей крутилось в голове. Разговор с Диего ободрил, но в то же время заставил по-новому взглянуть на жизнь. В последние годы я полностью сосредоточился на изучении магии, впутался в интриги Ксардаса, рудных баронов, заблудился в лабиринте лжи, которую сам создал, чтобы скрыть нежелательные связи и поступки. Я так завяз во всём этом, что забыл, кем являюсь на самом деле, кем был и к чему стремился. Диего напомнил мне о незыблемых ценностях, о важности искренности, доверия и дружеской поддержки. Сделал он это, как всегда, мастерски, заодно дав понять, что осведомлён обо всём гораздо лучше, чем мне казалось. Как далеко простирались его догадки? Вчера мне удалось замять тему моей связи с Ксардасом, и следопыт хоть и подтолкнул меня к откровенности, не настаивал, чтобы я выкладывал начистоту всё и сразу. Но, возможно, когда-нибудь мне придётся выбирать между сохранением тайны и дружбой с Диего.

Лестер проснулся позже всех, когда мы с Горном уже собирались в путь. Послушник выглядел помолодевшим и ободрившимся. Несмотря на то, что подглазины за одну ночь никуда не делись, взгляд его уже не был таким замученным и отчаявшимся. Я напомнил ему, чтобы он употреблял как можно меньше болотника, постепенно переходя на более слабые дозы. Он покивал головой, но было видно, что эта идея ему вовсе не по душе.

Горн уже взял свой могучий топор и позвал меня выдвигаться, когда я вспомнил ещё об одной вещи, которая меня интересовала – это была магия Спящего. Как верно понимал Корристо, нужно знать своего врага. Даже если гуру Братства не вступят ни с кем в войну, оставался ещё предатель Галом со своими сторонниками. Кто знает, быть может, они ещё дадут о себе знать? Тогда лучше быть к этому готовым. Кроме того, магия Спящего имела общую природу с магией орков, и понимание её основ могло пригодится даже в более глобальном плане – в войне за свободу Миртаны. Потому, как глава магов огня в колонии (а формально ведь таковым я теперь и являлся) я не мог пройти мимо такой важной информации.