– Лестер, я вынужден попросить тебя ещё об одном одолжении, – сказал я послушнику, который за обе щеки уминал приготовленную Диего рисовую кашу.

– Для тебя я готов сделать всё, что в моих силах, – пожал плечами Лестер, оторвавшись от трапезы.

– У тебя должны быть магические свитки, которые делал Юберион или другие гуру. Я бы хотел, чтобы ты отдал их мне. Для тебя они сейчас могут оказаться опасны, как и любое обращение к силе Спящего. А если мне удастся узнать про них хоть что-нибудь, это может пролить свет на некоторые вопросы.

– Разве свитки поддаются расшифровке? – недоверчиво переспросил Лестер. Было ясно, что ему не хочется расставаться с ценными заклинаниями.

– Полностью нет, но кое-что извлечь из них всё-таки возможно. При использовании руны для понимания сути заклятья есть больше попыток, а в остальном разницы почти никакой. А тебе, как я сказал…

– Опасно к ним прикасаться, – перебил меня Лестер, – да-да, я слышал. Признаться, я рассчитывал на помощь этих заклинаний, – почесал он свой бритый затылок, – кто знает, что меня ждёт в Болотном лагере? Как встретят бывшие братья? А что, если они окончательно выжили из ума? Любое оружие может пригодится.

При слове оружие в разговор вмешался Горн:

– Расшибёшь им башку булавой и дело в концом! К Белиару твои свитки, от них одни неприятности. Я вон ещё при первом освобождении Свободной шахты, помнится, провозился с этой дурацкой бумажкой, а что толку? Дал себя окружить, а вместо ледяной глыбы получил лишь «пшик» и лёгкий иней! Нет уж, это годится только чтобы враги померли со смеху.

– Не все так искусны в магии, как ты, – саркастично заметил Лестер, – но свитки я отдам. Мильтен помог мне, и если так я смогу хоть немного вернуть долг, то буду рад. На всё воля… – тут он запнулся, поняв, что по привычке чуть не упомянул Спящего. Фраза так и осталась незаконченной, вместо слов Лестер вынул из своей сумки несколько туго скатанных в трубочки листков и протянул мне:

– У меня совсем их немного осталось. Парочка заклятий сна и ветровой удар. Было ещё кое-что, но по пути к горной крепости пришлось потратить.

– Спасибо, – кивнул я и, стараясь не помять, спрятал заветную добычу.

– Ветровой удар? – удивился Диего, – это как?

– Ну… Деталей я не знаю, только использую уже готовое, – Лестер замялся, – активируешь свиток и от тебя такая волна исходит, похлеще любого урагана. Даже Горна унесёт на несколько метров.

– Да ну ерунда! – возразил Горн, – спорим, я устою против любого ветра? У нас на юге бывали такие порывы, что стены рушились, но меня даже ребёнком ни разу не уносило. Нужно только правильно упереться.

– Не мели чушь, – возразил Диего, – это магия, а не простой ветерок. Даже я понимаю, что Лестер, скорее всего, прав. Тебя собьёт с ног, и ты даже не успеешь понять, что произошло. Неужели, охраняя магов воды, ты до сих пор не уяснил, что магия гораздо опаснее любых естественных явлений?

– При чём тут маги воды? Можно подумать, они посвящают меня в свои опыты, – оправдался Горн, – на то им и нужны наёмники, то есть мы, чтобы никто их не беспокоил и не отвлекал. Я делаю свою работу, они свою.

Диего и Горн частенько спорили, и затронутая тема грозила перерасти в одно из таких затяжных словесных противостояний. Проблема была в том, что следопыт предпочитал решать дела ловкостью и хитростью, по возможности избегая открытых конфликтов. Горн же, наоборот, улаживал всё силой, выбирая самый короткий и очевидный, по его мнению, путь. Неудивительно, что и о магии у них были противоположные мнения. Несмотря на то, что оба приятеля не пользовались магией ни в каком виде, избегая даже свитков, делали они это по совершенно разным причинам. Горн из-за своих нулевых магических способностей, скрываемых напускной гордостью истинного воина, а Диего исходя из природной осторожности и неудачного прошлого опыта.

– Довольно разговоров, – прервал я назревавший спор, – время выходить. Горн, ты готов?

– Только тебя и жду, – подтвердил здоровяк.

– В таком случае, идём!

Обменявшись дружескими рукопожатиями с оставшимися в укрытии друзьями, мы с Горном тронулись в путь.

Решено было идти не через орочьи земли, а через хижину Кавалорна, то есть главной дорогой между лагерями. Несмотря на то, что прямых угроз не было, наёмник держал свою секиру наготове. По счастью, постовых на входе в орочьи земли Гомез больше не выставлял, так что в этом отношении хлопот не было. Ни Кавалорн, ни приютившийся у него под крышей беглец Скорпио тоже не чинили нам никаких препятствий, и даже, наоборот, постарались сохранить дистанцию, лишь искоса поглядывая на нас из хижины. Идущий с секирой наперевес мускулистый наёмник в сопровождении мага огня не вызывали ни у кого желания составить более близкое знакомство. На меня выходцы из Старого лагеря и вовсе смотрели, как на ожившего мертвеца. Видимо, оба были уверены в моей смерти.

Если подумать, из нас двоих наверняка вышел бы первоклассный боевой дуэт, не хуже, чем был у Горна с Диего. Для дальнобойных атак прекрасно подошли бы огненные шары и стрелы, а в ближнем бою Горн дал бы фору практически любому бойцу. Лучшего прикрытия, чем здоровяк наёмник было не найти, главное в пылу битвы было самому случайно не попасть под его секиру. Впрочем, в той же мере при битве вдвоём и мне стоило сдерживать свои заклинания, ведь вырвавшемуся на волю огню без разницы, где друзья, а где враги. Да, дуэт вышел бы славный, но в тот день нам не пришлось проверять его в действии.

Мы благополучно миновали дорогу, практически не перемолвившись по пути ни словом, так как оба во все глаза озирались по сторонам, опасаясь возможной засады. Это было маловероятно, но расслабляться не стоило. В любом случае выбранный путь был гораздо безопаснее, чем через орочьи земли, где на каждом шагу был риск нарваться на отряд обезумевших орков, которые в последнее время вели себя крайне странно. И это было неудивительно, ведь в их спокойную обособленную жизнь в последнюю неделю внесли большой переполох: мой поход от круга камней, приключения Везунчика на орочьем кладбище и в других местах, отряд сектантов во главе с Кор Галомом. В общем, от орков сейчас можно было ожидать чего угодно – они могли как запереться в своей крепости, так и, наоборот, выйти на тропу войны. В последнем случае, крайне не хотелось бы оказаться у них на пути. Именно поэтому, взвесив все за и против, мы решили пойти землями, подконтрольными людям.

В конце концов, перед нами открылась широкая поляна, поросшая лишь травой и мелким кустарником. Узкий горный проход на другом конце поляны был перегорожен толстым деревянным частоколом, выточенным из массивных брёвен. Посреди этого острога красовались ворота, хоть и не столь внушительного размера, как во внешнем кольце Старого лагеря, но достаточные для успешной обороны узкого прохода. Учитывая крайне выгодное стратегическое положение, ничего большего и не требовалось, тем более, что в колонии не водилось осадных орудий. Десяток лучников на деревянных стенах расстрелял бы любого врага, рискнувшего сунуться в Новый лагерь.

Я не был здесь уже много лет. С тех пор на самом деле мало что изменилось, но для меня всё равно всё казалось в новинку. Ворота были открыты, их охраняли несколько человек в охотничьих одеждах на манер тех, что носили почти все «воры» из шайки Ларса. Наёмников видно не было, но длинные луки стражников говорили о том, что в случае заварушки помощь им и не понадобится. Просить подмоги у людей Ли эти ребята побежали бы лишь в том случае, если бы на другой стороне поляны показалось войско паладинов во главе с самим Робаром Вторым, и то, первый штурм они, скорее всего, отбили бы самостоятельно. Очевидно, моя скромная персона не вызывала у них серьёзных опасений, но определённую суету у ворот при нашем приближении я всё же заметил. Кто-то потянул из-за спины лук, кто-то встал наготове у лебёдки, закрывающей ворота. Воры успокоились, лишь когда мы подошли достаточно близко, так что можно было узнать Горна. Для верности наёмник приветливо махнул им рукой – получить шальную стрелу от союзников он тоже не горел желанием.