Он взгляд не отвёл:

- Уйду я. Им мстить не станет.

- А ты куда?

- Тебя искать буду.

Закатила Кира глаза:

- Вздумал тоже! Зачем?

Смотрит он на неё упрямо:

- Не смогу не искать.

Кира вздохнула:

- Куда тебе! Ты ведь прячешься! От кого не знаю, но зачем рисковать?

И сказала совсем уж откровенно:

- К другому я уйду. Не к князю. Люблю его.

Судорогой прошило лицо оборотня:

- А меня поцеловала!

Кира улыбнулась, не ему даже. Вспомнила свои терзания по поводу Армоса. Ответила ласково:

- Поцеловала и не жалею. Стоишь ты любви, Рох. Или как там зовут тебя на самом деле. Хороший ты, добрый. Маг великий... А поцеловала я тебя, чтобы духа не звать... Он убил бы тебя. А ты не заслужил пока смерти. Потеря контроля над магией, вещь такая... сложная. И у меня бывало...

Собралась. Хватит разговоров! Ни к чему они. Ни один, ни другой не переменятся:

- Всё. Прощай. И не ищи меня. Будь счастлив!

Не дала ему ни слова сказать. В дом пошла. Как бы там ни было, щит её полчаса даже нападение армии выдержит без подпитки. Им более чем хватит.

Вошла в дом. Дети уже переоделись, сумки в руках. Ни дать, ни взять скромные городские жители мира Борос. Щёлкнула пальцами: личина, платье и причёска у неё теперь соответствующие. Платье, то самое, в пространственном кармане. Сумку в руки. Готова и она. Портал открыла. Лушу на руки, Горыня рядом. Прощай, родной мир!..

Вышли в той самой подворотне, что облюбовала для себя раньше. И пошли искать постоялый двор поприличнее. Нашли, заселились. В оборотням Кира решила не ходить. Сюрприз. Он и должен быть. Тем более, что личину снова надела она: бледнокожей, светловолосой аристократки, довольно юной. Кто ни увидит их теперь, сразу поймёт кто они и зачем здесь: обедневшая дворянка с братом и сестрой придёт просить короля о милости, восстановлении справедливости, наследстве. Да что угодно! Ей останется только кивать и вздыхать жалостно.

Еду Кира попросила носить к ним в номер, чтобы не мелькать лишнее. Не будет она никому ничего сообщать. За три дня никто не умрёт от страха, тем более духи, а дурень этот, Рох, к тому времени, уйдёт, наверное.

Поужинали, дети легли спать. А Кира села платье дошивать. Совсем чуток осталось. И думала. О Рохе, в том числе. Жалко его. Явно же женщина предала. Ушла, наверное, к тому, кто побогаче. Вот и травма у него... Жалко. Пусть счастлив будет! И рук не распускает больше... А то вздумал...

Почти до утра шила Кира, но закончила-таки своё платье. Подремала с утра, проснулась. Дети не спят уже. Смотрят на неё настороженно. Все страхи их опять всколыхнулись, наверняка.

Улыбнулась Кира. Спросила легко:

- Испугались вчера?

Ответил Горыня, Луша только кивала, подтверждая:

- Нет. Если бы испугались, то не спали бы... А что, староста наш, нарвался-таки?

Уставились на неё в четыре глаза. Вздохнула. Ничего не скроешь от них! Ответила:

- Нарвался. А что заметно было, что нарывался?

Ответила Луша. Авторитетно:

- Всем заметно было, кроме тебя.

Решила Кира не переживать попусту. Что было, то было. Нет её вины, не привечала она оборотня. Улыбнулась:

- А давайте завтракать!

***

После обеда пошли они записываться к королю. В тот самый амфитеатр, где коронация происходила. Туда, конечно, по одному впускали или семьями, кто как пришёл. Остальные толпились на улице. Тут же и запись велась.

Пришли, записались. Пожилой секретарь сокрушался, что пришла Кира так поздно. Теперь очередь её будет только послезавтра. В самом конце "дней просьб". И невдомёк ему было, что того она и хотела. Ждать прямо тут было не обязательно, но Кира осталась. Дети нашли себе друзей, бегали тут же, на площади. Чего сидеть в комнате на постоялом дворе? Они там просто с ума сойдут!

И ей интересно посмотреть, послушать. Только щиты приходилось держать на высшем уровне. Потому, что безопасность обеспечивала Тайная Канцелярия. Тут и там мелькали знакомые лица. Один из Кириных приятелей-оборотней даже попытался приударить за ней.

Ходил-ходил вокруг. Кира испугалась даже, что раскрыл он её. А он возьми и пригласи её на обед. С братом и сестрой, конечно. Вот уж не думала Кира, что дюжему, жизнелюбивому оборотню нравятся анемичные аристократки! Посмеялась бы, да не станет. Чувства же... Заикаясь и краснея, сказала ему, что помолвлена она. Даже не солгала ничуть.

Так до вечера и болтались, пока время ужина не подошло. На следующий день, выспавшись, сходили туда же, отметились. Что на месте они и аудиенцию ждут. А после повела Кира детей гулять. Пообедали тоже в городе. Вернулись уставшие. Поужинали и спать улеглись.

А Кире не спалось совсем. Каким он будет, завтрашний день? Что принесёт ей и её дракону?.. Страшно ли ей было? Да! Но страх этот был не такой, как раньше. Был он похож на то, как когда стоишь на круче. И страшно, и так хочется прыгнуть! С теми мыслями и заснула.

Проснулись дети, а мама их собирается. Причёску делает, платье готовит. Принесли завтрак. Кира иллюзию набросила, а платье в другой комнате. Позавтракали.

Кира надела то самое платье. Иллюзию набросила. Да несколько раз, чары усиливая. Чтобы никакое сверкание не прорвалась. Вот и получилось то же серенькое платьице сироты, что было вчера.

Пошли к амфитеатру. Подтвердили, что на месте они. Да так и остались, только пообедать отлучились. Не без умысла Кира сидела тут. Записалась она одной из последних, но не последней же. А как придёшь и скажешь: "Хочу последней идти к королю!". Не поймут. Вопросы возникнут лишние.

Вот и пропускала Кира вперёд себя старушку или калеку, или ещё кого. И отговорка у неё всегда одна была: "Нам всё равно потом на постоялый двор. Детям скучно там, а здесь веселее". Это правдой и было.

Ушлые дети просекли её хитрости. Луша спросила тихонько:

- Нам ведь нужно последними?

Кира глянула в широко распахнутые глазищи дочери, в которых на самом их дне плескался нешуточный ум и хитрость, и подумала, что союзники ей не помешают. А потому просто кивнула. Луша поцеловала её в щёку и убежала. На людях они её, понятное дело, мамой не звали.

Так вот Кира пропустила всех, кого могла. Им следующими идти. И выяснилось тут, что пропала "младшая сестрёнка" её. Сказала она тому самому дедку-секретарю, чтобы шли все, кто после неё, а сама с Горыней кинулась искать. Дед не рассердился на Киру, помощь даже в поисках организовал.

Испугалась Кирия, что найдут профессионалы девочку её мигом. Да только хитра оказалась Луша. И опыт, судя по всему, имела немалый. При мысли о том опыте, дурно делалось Кире. А потому дёргалась и переживала она очень натурально. Даже притворяться не пришлось!

Очень вовремя нашлась Луша. Вышла сама к ним из переулка и рассказала, что схватил её страшный дядька и потащил куда-то. Едва вырвалась. Описала его очень подробно. Кира не сомневалась: отирался где-то рядом с играющими детьми в эти дни, такой человек. И не сомневалась, что виновен он в том, в чём обвинила его Луша. Нюх у неё был на таких.

Кира судорожно обнимала свою девочку, с ужасом думая, через что ей пришлось пройти без неё. Плакала. Секретарь посмотрел на неё да и решил: "Последними пойдёте". Принесли Кире чай какой-то успокаивающий. Выпила. Безобидный он. А ей не повредит. Вон как руки ходуном до сих пор ходят.

Схватила Лушу на руки и всё шептала ей что-то тихонько. Прислушалась девочка. А мама шепчет:

- Прости!

- За что?- поразилась Луша.

Кира плакала, не скрываясь:

- За то, что поздно тебя нашла, доченька.

Луша онемела сначала, а потом шепнула в ответ:

- Ты сама говорила, что всё происходит вовремя!

Так и сидели они втроём, пока не пришла их очередь. Последние. Надо идти...

Встала Кира, взяла детей за руки и пошла навстречу своей судьбе...

***

Ещё перед самым входом в амфитеатр проверили Кирию и детей на артефакты или чары, которые могли бы повредить королю или верхушке знати, что заседала с ним вместе в эти дни. Древний обычай, который никто не посмел бы отменить. Символизировал он единство народа и служение короля этому самому народу. Даже если и не было никакого служения, ни один из предшественников Дароса не посмел отменить этот обычай. Даже Армос устраивал спектакли с подставными жителями, которые приходили славить его за мудрость и благоденствие в королевстве.