— Разве ее родители ничего не замечали?

Мужчина невесело усмехнулся.

— А разве, юные леди, вас не учат с первого дня держать лицо перед посторонними?

Адри вздрогнула и вгляделась в зеленые глаза. «Держать лицо перед посторонними». Девушка с отчетливой ясностью вспомнила, какая у Джей семья. Для графа Гаренсона на первом месте всегда была красота и превосходство. Для его жены — еще одна золотая лента в парадный зал.

— Ей пришлось нелегко.

— И после всего пережитого вам ее жаль? — Рейнард тоже не отводил взгляда, будто хотел прочитать по ее лицу больше, чем могло бы прозвучать в словах.

Адриана пожала плечами. Да и что она могла сказать? Из-за Джей она оказалась здесь, боролась с трудностями и невзгодами, ее семья пережила большое горе…

Но в то же время, сумела возродить пекарню, завела хороших знакомых, сумела сделать жизнь некоторых людей чуточку лучше. А еще… Девушка бросила на спутника едва заметный взгляд. Быть может, в прежней жизни им бы даже не довелось встретиться. Да и сложись все чуть иначе, Джеймера сама могла бы стать жертвой.

— Думаю, она уже получила по заслугам.

Кажется, мужчина меньше всего ожидал такого ответа. Однако Адри не играла в великодушие, да и однокурсницу теперь ей было даже немного жаль. И, судя по всему, Рейнард это понял.

— Вы поразительны. — произнес он таким тоном, что нельзя было понять, комплимент это или нет. — Но определить заслуженность наказания сможет лишь королевский суд. Пока вы «мертвы», леди Гаренсон может ожидать только казнь.

— Что⁈

Адриана пошатнулась, чувствуя, как от лица отливает кровь. В лицо словно снова дохнуло удушливым воздухом подвальных темниц. Короткое страшное слово переплелось с другим, высказанным некогда мэром — «повесят».

— Леди Таллес?

Голос Рейнарда доносился словно издалека. Адри смотрела на низкий заборчик, за которым начиналась сапожная мастерская и никак не могла прийти в себя. Даже в мыслях ей было сложно допустить, что своенравную, самолюбивую Джей ожидает такая жестокая участь.

Ведь они столько лет учились бок о бок, и когда-то Джеймера была другая… Конечно, люди меняются, и однокурсница искренне желала ей зла, но Адриана чувствовала, что просто не может отплатить тем же.

— Леди Таллес! — преодолев секундное колебание, мужчина сжал ее плечи и склонился чуть ближе. — Посмотрите на меня.

Синие глаза встретились с зелеными.

— Если я вернусь, то ее не казнят?

— Судьбу леди Гаренсон будет решать королевский суд. — повторил Рейнард. — Своими действиями она поставила вашу жизнь под угрозу.

— Но я же жива. — Адри и сама понимала, что ее упорство выглядит глупо, но она ничего не могла с собой поделать.

— Смысл правосудия в том, чтобы никто из виновных не ушел от наказания. — видя, что к лицу спутницы вновь возвращаются краски, мужчина опустил руки и нехотя отступил. — Но если вам так угодно, я подумаю, как смягчить ее участь.

Возвращаться в пекарню Адриане пришлось одной. Да и было бы странно, если бы она осталась у сапожной мастерской, дожидаться своего спутника. Оступаясь и скользя по рыхлому снегу, девушка раз за разом прокручивала в голове недавний разговор.

Для Рейнарда вина Джей была очевидной. А что решит королевский суд? Двенадцать представителей высшей знати, среди которых и граф Гаренсон, и ее отец. Захотят ли они проявить милосердие, или будут следовать неписанному правилу — чем выше статус, тем тяжелее вина?

Только вот… одно дело, когда казнят разбойников или убийц, но лишать жизни за… Даже мысленно она не могла произнести слово «подлость». За глупость. Пошла бы Джеймера на этот шаг, если бы знала, чем он обернется? А если да?

Снег разъезжался под ногами и лип к обуви, Адри стиснула зубы, заставляя подумать себя о чем-нибудь другом. Например о том, что будет дальше с пекарней. Может стоило посоветоваться с Рейнардом?

Девушка покачала головой. Нельзя перекладывать на других свои заботы. Она сделала все, чтобы до середины зимы пекарня продолжала работать, а дальше все будет зависеть от того, удастся ли ей заручиться поддержкой отца.

Добравшись до своего крыльца, Адриана едва удержалась, чтобы не упасть на него без сил. Все-таки зимой лучше ходить по готовым тропам, а не пробираться через рыхлые сугробы. Чуть отдышавшись, девушка толкнула дверь, и в лицо тут же дохнуло теплом и запахом хлеба. У прилавка топтался всего один покупатель. Однако скользнув по нему взглядом, Адри поняла, что ошиблась.

— Ром?

— Чудачка. — в тон ей отозвался парень. — Решил заглянуть, а ты вот где-то гуляешь. — он многозначительно приподнял бровь.

Тая бросила на брата сердитый взгляд.

— Прости, что не доложила тебе о своих планах. — произнесла Адриана, не скрывая иронии, — Снега много, не то я бы обязательно добралась до кузни, и предупредила бы, что меня нет.

— Снег не помешал тебе дойти до сапожника, малышка.

Стоявшая за прилавком девочка, возмущенно выдохнула.

— Адри, я сказала ему, что ты провожала до сапожной мастерской Лейтса.

— А потом душевно обнималась с ним на виду у всех. — закончил вместо сестры Ром.

Адриана поперхнулась. Тая, тем временем, поспешила вмешаться.

— Ты же врешь! Сам ничего не видел, а болтаешь. — ее вера в добропорядочность хозяйки пекарни была непоколебима.

Девушка поняла, что уже даже не удивляется тому, как быстро и причудливо расползаются слухи. Рейнард всего лишь придержал ее за плечи, на самой границе квартала, без свидетелей… И, как ни странно, ей совершенно не хотелось оправдываться.

— Не надо, Тая. — мягко остановила она девочку и повернулась к Рому. — Да, мы обнимались. Самым бесстыдным образом, совершенно не считая нужным прятаться. Надо же давать местным кумушкам пищу для сплетен.

Парень, к ее удивлению, смутился.

— Да я и сам не поверил. — протянул он и взъерошил волосы, на которых снежинки давно уже стали капельками воды. — Все же знают, что наша чудачка обнимается только с печкой, ну и с лопатой… по большим праздникам.

— Чего и тебе желаю. — не осталась в долгу девушка.

Ром в притворном ужасе вскинул руки.

— Беру все свои слова обратно. И готов повесить на язык амбарный замок. Хотя нет, должен еще спросить. Так, стало быть, ты уезжаешь?

Адри даже не шевельнулась. Лишь искоса взглянула на помощницу — не она ли проговорилась? Но судя по широко распахнутым глазам, осведомленность брата стала для Таи полной неожиданностью.

— Тоже местные сплетницы нашептали?

Ромерт стал серьезным.

— Лада сказала Лему, что ты собираешься навестить родителей. А Лем, должно быть, поделился с Ником, потому что сам я узнал от Ергора, которому сообщил мясник.

— Тот самый, который нанял Ника?

Парень кивнул и Адриана решила не отпираться. Какой смысл, если и так все всё вокруг знают.

— Да, я уеду через несколько дней.

— Так скоро⁈ — выдохнула Тая. Лицо девочки стало несчастным. Ей одной было известно, что пекарша вряд ли уже вернется.

— Так ты знала? — вскинулся Ром, подозрительно глядя на сестру.

— Нет! — Таяна отвернулась, не желая на него смотреть. — И вообще, когда ты пришел, я как раз собиралась набрать воды.

Подхватив чайник, девочка поспешно скрылась в кухне. Адриана перевела взгляд на парня. Реакция Таи говорила сама за себя, а подсобник кузнеца, при всех своих недостатках, был неглуп.

— Ты не вернешься. — произнес он, после длительной паузы. В его интонации совершенно отсутствовал вопрос.

— Не знаю. — честно призналась девушка. — Скорее всего нет.

— А пекарня?

— Продолжит работать. Я вложила в нее слишком много сил. Только придется найти того, кто меня здесь заменит.

Насмешливые искры в глазах Рома погасли. Было даже странно видеть парня таким серьезным.

— Второй такой, как ты, просто не существует, чудачка. — он вздохнул. — Здесь тебя будет очень не хватать.