— Спасибо, Ник! Это так мило с твоей стороны.

Парень небрежно пожал плечами, но вид у него был довольный.

— Ты сама вряд ли, наверное, выбираешься дальше квартала. Да и пекарня, должно быть, немало времени отнимает?

— Нам с Таей приходится много трудиться. — дипломатично отозвалась Адриана и покрутила в пальцах мелкое яблоко.

Ей вдруг захотелось, чтобы Ник сам заметил, чем занавешены окна. Однако парень в основном смотрел на нее, проявляя просто обидную ненаблюдательность.

— Пожалуй, мне стоит выбрать погожий день и украсть тебя для прогулки по лесу. Да и матушка будет рада, если ты заглянешь в гости.

— Я даже не знаю… — Адри искоса взглянула на Ника, и заметила в его глазах веселые искорки. — Может быть осенью, если у меня появится больше времени.

— Один день Таяна вполне могла бы заменить тебя за прилавком. Хочешь, я ее прямо сейчас спрошу?

— Лучше в другой раз, — остановила его Адриана и не выдержав, прибавила: — Скажи, разве ты ничего не замечаешь?

— Нууу… — протянул парень, приглядываясь почему-то к ней, а не к маленькому залу, — У тебя волосы теперь не такие лохматые?

Девушка фыркнула и покачала головой.

— Взгляни на окна.

Брови Ника удивленно поползли вверх, однако он все же послушался и повернулся в указанную сторону.

— И что же я должен… Погоди-ка! — он в два шага пересек маленький зал и коснулся неровного плетения, — Это… Только не говори…

— Платки, связанные твоей матерью. — подтвердила Адриана. Сердце ее заколотилось чуть быстрее, — Я подумала…

— Так вот для чего ты их выкупила? — перебил ее парень. Лицо его дрогнуло, а на переносице залегла глубокая складка.

— Мне показалось, что они очень…

— Ты решила выставить мою семью на посмешище? — отрывисто произнес Ник. — Да, моя матушка больше не может вязать такие же хорошие вещи, как прежде, но…

— Может, ты сперва меня выслушаешь? — девушка скрестила руки на груди, чувствуя, как внутри ее будто обдало холодом.

Ник одарил ее хмурым взглядом, в котором больше не было и намека на симпатию.

— Я подумала, что эти платки хоть и не согреют в холодный день, но из них могут получиться неплохие занавески. Они пропускают свет, сквозь них видно улицу, и…

— И ты их немедленно снимешь. — жестко оборвал ее парень.

— Нет! — Адри теперь смотрела прямо перед собой. — Я их купила. Кроме того, свою пекарню я могу украшать так, как посчитаю нужным.

— Эта пекарня еще не твоя! — Ник даже не пытался скрыть того, что злится, — Как знать, может через пару месяцев ты будешь мести улицы…

— Довольно! — Адриана сжала пальцами край прилавка.

Если еще несколько минут назад она испытывала к Нику симпатию, то теперь в душе неповоротливо шевелилась обида. И приходилось прикладывать немало усилий, чтобы внешне выглядеть абсолютно спокойной.

— … ой! — неожиданно прозвучал женский голос. Только что вошедшая покупательница, переводила с Ника на Адриану растерянный взгляд. — Кажется, я невовремя?

— Что вы! Все в порядке. — девушка постаралась улыбнуться, хотя губы ее немного дрожали. — Кстати, не вы ли на днях спрашивали, у кого я приобрела свои чудесные занавески?

Взгляд женщины стал заинтересованным, и она торопливо кивнула, пока пекарша не передумала.

— Так вот, мне их привез этот молодой человек. — Адри изящным жестом указала на Ника, не удостоив его при этом даже взглядом.

Она подозревала, что поступает не слишком хорошо. Быть может, с самого начала сперва следовало обсудить свои планы с Ником, но задетое самолюбие говорило в ней сейчас громче голоса разума.

— В самом деле? — забыв о цели визита, покупательница повернулась к парню. — Надеюсь, вы не успели их еще никому предложить?

Ник пробурчал что-то невнятное, мрачно взглянув на Адриану. Девушка даже не шевельнулась.

— Вот и хорошо. Я дам вам лучшую цену! — женщина начала ненавязчиво оттеснять парня к выходу, — Мне бы хотелось раньше соседок обзавестись этой диковинкой. А еще, может вы слышали, мой муж держит через пару улиц свою лавку, и быть может мы могли бы договориться к взаимному…

Дверь за ними закрылась. Адри выдохнула, чувствуя себя опустошенной. Сквозь окно она могла видеть, как Ник нехотя раскладывает на телеге платки, и рядом останавливается еще несколько любопытствующих. Однако никакой радости по этому поводу девушка теперь не испытывала.

Слова Ника задели ее за живое, и так ли он был неправ? Почему она решила, что может вмешиваться в чужие дела, считая, что в состоянии сделать для кого-то лучше? Все, что ее должно интересовать — благополучие пекарни. А остальные вполне могут и сами разобраться со своей жизнью.

Пожалуй, так действительно будет правильно. Она убрала за ухо прядь волос и прошла к окну, чтобы поправить занавеску. Рядом с телегой ругались две женщины, не в состоянии договориться, кто заберет себе платок. На Ника они едва ли обращали внимание.

Девушка отвернулась. Тут она уже ничего изменить не могла, но дальше ей следует что-либо делать только в своих интересах.

Чтобы отвлечься от ссоры с Ником, Адри достала одну из тряпок и принялась с излишним усердием протирать прилавок. Мелкие яблочки теснились сиротливой кучкой, невольно притягивая к себе внимание.

Вот как Ник мог быть одновременно милым, и в то же время невероятно грубым? Даже если она была неправа, вывесив платки в качестве занавесок, то почему бы не сказать об этом спокойно? А уж замечание о том, что ей через пару месяцев придется мести улицы, и вовсе прозвучало как пощечина. Раз он настолько в нее не верит, то зачем заглядывает при каждой поездке в город? Ждет, пока у нее наконец дела пойдут прахом?

Нет. Адриана покачала головой. Она несправедлива. Ник хоть и позволяет себе резкие замечания, все же он, кажется, искренне радовался ее успехам. Правда теперь это не имело никакого значения. Их хрупкая дружба, похоже, развалилась, не выдержав ее самонадеянности. И, если быть справедливой, Ник в этом тоже отчасти виноват.

Остаток дня прошел в невеселых размышлениях. Временами по стеклу принимался уныло стучать дождь, что тоже не улучшало настроения. Однако к вечеру небо неожиданно прояснилось, а из-за серой полоски туч даже выглянуло солнце. Сняв дверной колокольчик, девушка задержалась на крыльце, глядя как в лужицах отражается вечернее небо.

Ей вдруг отчаянно захотелось прогуляться. Не с ведрами до родника, и не с корзиной до торговки, а просто. Будто нет никаких забот в виде пекарни и ежедневного тяжелого труда.

Протерев колокольчик от дождевых капель Адри еще раз оглядела улицу. Мокро, грязно и, если быть откровенной, довольно уныло. А самое главное — обязательно запачкается обувь, так что разумнее всего остаться в пекарне… Однако спустя немного времени она уже шла по узкому переулку, осторожно придерживая юбку, чтобы не испачкать низ платья.

Сырой воздух мог показаться почти свежим, если конечно не обращать внимания на легкий аромат старого навоза и не смотреть на редкие кучки нечистот. Девушка невольно вспомнила, как пах после дождя институтский сад. Цветами, зеленью и совсем немного мокрой землей.

На этот раз, сердце почти не сжалось, лишь что-то совсем слабо царапнуло внутри. Значит ли это, что она привыкает к тому миру, в котором оказалась? Сделать бы его еще хоть немного приятнее. Например, для начала высадить перед пекарней цветы. Правда сперва стоит дождаться весны, или хотя бы осени. А до того времени закончить расчищать участок и хорошенько его вскопать.

Задумавшись, Адриана свернула на соседнюю улицу, по которой тоже можно было бы спуститься к пекарне, хоть эта дорога и была чуть длинней. Пора было возвращаться, тем более что обувь уже немного хлюпала, и несмотря на все попытки обходить грязь, приобрела не слишком приглядный вид.

Однако главное препятствие ждало ее впереди. Едва успев преодолеть две трети пути, она вынуждена была остановиться перед широкой лужей, через которую была перекинута ненадежного вида дощечка. Адри помедлила. Теперь, когда до пекарни оставалось совсем немного, не слишком-то хотелось поворачивать назад.