Ром, на всякий случай, отошел подальше и похлопал по плечу Лейтса, который молча наблюдал за происходящим со стороны.

— Они могут говорить что угодно, но всем известно, что эти двое почти помолвлены. — парень захрустел яблоком.

Лейтс даже не пошевелился.

— В самом деле?

— А то. Он как ее в лесу нашел…

Адриана выдохнула, чувствуя, что пора вмешаться. Как никак, Ромерт сознательно втаптывал ее репутацию в грязь. Повезло еще, что нет других покупателей, иначе сплетня пошла бы гулять по всем улицам.

— Ром. — девушка постучала пальцем по гладкой доске. — Еще слово, и я не поленюсь перезнакомить между собой, всех твоих дам сердца. И каждой из них расскажу, как ты от души нахваливал другую.

Парень поперхнулся.

— Ну, чудачка. Шуток что ли не понимаешь. Я же ради тебя все делаю, иначе этот сборщик хвороста будет еще полгода топтаться…

Ник нахмурил брови, однако первым заговорил Лейтс.

— Прошу прощения, но вынужден вас оставить. Ромерт, если вы торопитесь в кузницу, я как раз собирался проехать по пустырю. Адри… — зеленые глаза задержались на лице девушки. — Еще увидимся.

Когда за ними закрылась дверь, Ник тоже заторопился.

— Извини чудачка. Ром вечно своим языком мелет. Мы, вообще, порыбачить ходили. А на яблоки случайно наткнулись. Росли они там. На склоне. — он пожал плечами. — Ром первым и предложил… Да чего говорить тут. Ладно, мне вообще-то пора.

Колокольчик на прощание коротко звякнул, и наступила тишина.

Адри легким движением потерла уши. Почему Рома иногда так хочется сравнить со стихийным бедствием? Нахлынуло, пошумело, и ушло, оставив заботу, как разобраться с последствиями.

Повезло еще, что из посторонних в пекарне был только Лейтс. Окажись на его месте какая-нибудь кумушка — болтовню Рома обсуждал бы уже весь город. Это каким же надо быть болваном, чтобы подумать, будто Ник в нее влюблен?

Да, общаются они по-дружески. И Ник не раз приходил к ней на помощь. Только вот, девушка прислушалась к себе, пылкими чувствами здесь и не пахло. Просто хорошее отношение с нотками превосходства. Превосходства со стороны Ника, если что.

Что мог подумать обо всем этом Лейтс? А ведь мужчина как раз собирался ей что-то сказать. Была же причина, заставившая его вернуться. Вдруг это касается пекарни?

Адриана нахмурилась. За свое поведение, Ром определенно напрашивался на пару «ласковых», хотя вряд ли его можно пронять словами. Больше подошел бы веник, который вымел бы парня вон.

С другой стороны, в некоторых ситуациях Ромерт вел себя благороднее, чем лучшие представители аристократии. И как только в нем уживаются эти черты характера: чуткость и открытое пренебрежение к серьезным вещам?

Однако додумать девушка не успела, потому что из кухни донеслось жалобное всхлипывание.

Тая стояла возле печи и терла глаза уголком фартука. Вид у девочки был самый, что ни на есть, несчастный.

— Что случилось?

Адри бегло оглядела кухню. Как и следовало ожидать, помощница была тут одна. Печи давно уже прогорели, вся посуда цела. Что же тогда произошло?

Но Таяна наотрез отказалась говорить. На любые вопросы она лишь качала головой и бормотала, что все в порядке. Только вот, когда все в порядке, люди обычно не ревут в три ручья.

Понадобилось две чашки воды и полчаса уговоров, чтобы выяснить в чем дело. Как оказалось, Тая услышала слова брата (как никак, Ром не стеснялся говорить во весь голос), и поверила, что Ник с хозяйкой пекарни почти помолвлены. И хотя сама она, никогда даже не осмелилась бы думать… — дальнейшие слова были размыты потоком слез. Однако Адриане и этого хватило.

Набрав третью чашку воды, она усадила помощницу на лавку. Одновременно приходилось прислушиваться — не зазвенит ли колокольчик?

— Тише… тише… Как ты могла поверить в такую глупость? Разве не знаешь своего брата? У Рома же язык, как помело.

Таяна мотнула головой.

— Ник же тоже был т-там… и он… он… не спорил…

Адри позволила себе легкую улыбку.

— Ты бы видела в тот момент его лицо. Он просто не нашелся что сказать. Лучше выпей еще. — она придвинула ближе чашку. — И я тоже, совершенно не заинтересована в Нике.

Девочка спрятала лицо в ладонях, однако плечи у нее все еще подрагивали.

— Н-не надо. Я в-ведь всегда знала, что… что он никогда даже не посмотрит на меня!

Адриана погладила помощницу по плечу. Она понимала, как нужно утешать. Нужно было уверить Таю, что Ник обязательно ее заметит, что пройдет немного времени и он все поймет… Однако внутри все восставало против этих слов. Ник, конечно, был неплохим парнем. Но Тая, со своим кротким нравом, заслуживала кого-нибудь более доброго.

— Если не посмотрит, то сам будет в этом виноват. Но… кто знает, как все еще сложится.

Таяна горестно вздохнула, однако вода и внимание уже сделали свое дело. Поток слез стал постепенно иссякать.

— Прости, Адри… Я такая глупая. Просто услышала болтовню Рома… и сама не знаю, что на меня нашло. — она еще раз вытерла лицо фартуком, не обращая внимания на мокрые пятна.

Адри сжала ее руку.

— Ты очень хорошая. Думаю, рано или поздно даже Ник это поймет.

Один-два дня прошли тихо и мирно. Ром больше не появлялся, слухи тоже не расползлись, или же Адриане о них просто не докладывали. Заглянул еще один прибывший, на удивление вежливый и тихий. С порога рассказал, что он Артес Вейт, летом работал на переправе, а сейчас вернулся и живет на соседней улице.

Купил хлеб, и на прощание предупредил пекаршу, что ежели ей надо будет крышу подлатать или печь переложить, то он всегда к ее услугам.

Ближе к обеду зашел Ергор, и по старой привычке набрал сладких пирогов. Адриана едва удержалась, чтобы не спросить у него про Лейтса. Ведь мужчина как-то упоминал, что снимал угол у кузнеца. Но, прилично ли ей проявлять подобное любопытство?

Не объяснять же, что дело только в том, что в прошлый раз они так и не закончили разговор.

Время перевалило далеко за полдень и колокольчик стал звонить все чаще. У прилавка то и дело собиралась небольшая очередь, так что, откинув посторонние мысли, Адри с головой ушла в работу.

Подать хлеб. Убрать монеты с прилавка. Налить чай и проследить, чтобы не унесли с собой кружку. Вроде ничего сложного, но все же требует внимания. А еще девушке приходилось присматриваться.

Допустим прачку она знала. Торговку зеленью из соседнего квартала тоже. Мужчина… выглядит слишком опрятно, да и заходит не в первый раз.

— Шесть серебрушек.

А эти двое с виду чужие. Но затертая, на несколько раз перешитая одежда… на руках грубая сбитая кожа. Невольно напрашивается мысль, что работали они долго и тяжело. И заходя, вроде бы перекинулись парой фраз с кем-то из местных.

— Две серебрушки, — произнесла девушка, и по глазам увидела, что угадала.

Было бы гораздо проще, если бы другие люди называли себя, как тот утренний покупатель. Но, помня предостережение Таи, Адриана решила положиться на свою наблюдательность и пока не рисковать.

Местная публика такая, что просьбу представиться может принять как за хамство, так и за флирт. Да и некогда вести разговоры, когда в малый зал набивается столько народа. От небольшой заминки у некоторых сразу такие недовольные лица… Что поделаешь, люди не любят ждать.

— … пироги с капустой.

— … пироги с ягодой.

— … хлеб.

Адри едва успевала смахивать прядь с лица. Как бы туго она ни закручивала волосы, те лезли во все стороны, совершенно не желая лежать в прическе.

— … две малые серебрушки. Ах да, еще за чай…

Пожилой мужчина, с дергающейся щекой, взял кружку и протянул монеты. Но тут за его спиной прозвенел возмущенный голос:

— Это что же такое здесь творится⁈ Пекарша совсем страх потеряла? Будет теперь чужакам хлеб за бесценок раздавать?