Бранд прыгнул на ближайшую ветку и помчался по ней.

Снаружи гремело, грохотало и внутри дерева все тряслось и грохотало. Миониалиоуэль ворчал и стрелял, стрелял, даже зная, что не поцарапает кожи врагам. Но он участвовал, сражался, делал, что мог и это было прекрасно.

А затем мир вокруг померк.

В себя он пришел от слов такого знакомого голоска, который он одно время считал самым прекрасным во всем мире. В последнее время этот же голос преследовал его в кошмарах, вторгался в них, подчинял и указывал, и Миониалиоуэль ничего не мог поделать. Он снова склонялся перед Амалиниииэ и целовал пальчики ее ног, рыдая от счастья снаружи и заходясь от ужаса внутри.

— Да что это за отрыжка пьяного гнома⁈ — вопрошал голосок Амалиниииэ.

Миониалиоуэль приоткрыл глаза, обнаружив, что недавняя любовь стоит к нему спиной и пытается топориком разбить тот самый кристалл, который Бранд вырвал у себя из живота. Рядом валялось несколько дриад, порубленных на куски чем-то вроде серпа.

Еленемаоиуэн Серп стоял рядом с Амалиниииэ, вертел в руке обломок серпа.

— Почему он не поддается⁈

— Его уровни превосходят наши, — вынес вердикт Серп.

В голосе его, жестах, интонациях Миониалиоуэль узнал себя самого. Влюбленного до одури, буквально, не соображающего, что происходит. Марионетку в руках Злой Королевы Любви.

— Можно уничтожить само дерево, — прошипела Амалиниииэ, бросая топорик, — но у нас отобрали артефакт управления встроенными защитами!

— Можно активировать их и без артефакта, устроить пробой, — сказал Серп.

— Тогда мы не успеем сбежать… — Амалиниииэ оборвала себя и посмотрела на Серпа.

Сейчас она пожертвует им, подумал Миониалиоуэль, пожертвует и сбежит! Живот Амалиниииэ колыхнулся, и она схватилась за него, согнулась.

— Демонов дочесын! — прорычала она. — Папашка твой сдох, и ты сдохнешь!

Минт убит, осознал Миониалиоуэль с ужасом. Снаружи гремело, голоса богов раздавались громко, сулили кары, а Амалиниииэ еще повернулась.

— Где артефакт управления⁈ — деревянная туфелька врезалась под ребра Миониалиоуэля, ломая их.

От нее шли волны любви, но Миониалиоуэль держался, амулеты помогали немного.

— У меня на хую, — ответил он грубо, подражая Матершиннику, — а снять можно только ртом!

Туфелька врезалась ему в лицо, рот заполнила кровь и обломки зубов. Миониалиоуэль принудил себя не потерять сознание, силился дотянуться до метки кармана, куда спрятал кольцо управления для безопасности, и не мог, его связали, пока он был без сознания.

— Тебе придется остаться, — сказала Амалиниииэ Серпу, прильнула нежно на мгновение.

— Да, моя королева, — выдохнул тот. — Бегите, спасайтесь!

Никуда ты у меня не сбежишь, взвыл мысленно Миониалиоуэль, изгибаясь и крича:

— На помощь! На помощь! А-а-а-а-а!! — маскируя криком хруст собственных костей.

Амалиниииэ снова пнула его и обломки ребер проткнули сердце. Миониалиоуэль впился обломками зубов в язык, сдвинулся еще немного.

— Как ты жалок! Тьфу! — сплюнула она и пошла, переваливаясь, к выходу.

— Мы будем вместе! — крикнул он, дотягиваясь изломанным пальцем до кармана. — До самой смерти!

Бранд сделал вид, что прыгает и метнул вместо себя монету, та развалилась в полете, осыпалась блестящей стружкой. Сам Бранд в этот момент уже заходил сбоку, бросив наблюдение за небом и противостоянием богов, так как Восприятие ему требовалось здесь и сейчас.

— Гра-а-а-а!!! — испустил он Оглушающий Крик в пустоту перед собой.

Одновременно с этим ткнул мотыгой назад, попал и толкнулся, уводя тело вбок, пропуская клинок мимо себя. Коснулся рукой ветки, изменил траекторию движения и ударил, целясь в голову, одновременно с этим вскидывая правую руку. Нога не попала, рука врезалась во что-то, смяла и раздробила, отбросила прочь небесного героя… героиню, заодно являя Бранду ее статус.

Утея Лазутчица отпрыгнула, сливаясь зеленым орочьим телом с остатками зеленой листвы, и вперед прыгнули еще два небесных героя, спеша поразить Бранда и давая соратнице время глотнуть зелья и восстановить сломанную руку. Бранд не стал дожидаться, врезал по ветке Перводерева, не сдерживая силы и та надломилась со страшным треском. Фонтан маны, перемешанной с древесным соком, ударил в него из надлома и Бранд уперся ногой, подставляя щит, отражая струю прямо в Утею.

— Кула-а-а…

До земли Лазутчица не долетела, нанизалась на сухой острый сук, которые во множестве торчали из ствола внизу, словно Перводерево защищалось. Почему словно, мелькнуло в голове у Бранда, который уже прыгнул назад, взмахивая мотыгой перед собой, чтобы сбить соратников Лазутчицы. Свистнуло, Бранд блокировал перчаткой, крюк отскочил, начал исчезать в мнимой пустоте.

Он коснулся ногами надломленной части ветки, толкнулся, доламывая ее и взмыл выше, намного выше, оставляя небесных героев позади. Захотят преследовать — пусть бегут, сейчас у Бранда была более важная задача, пара, десяток, дюжина героев у ствола Перводерева ничего не решали, раз они так и не пробились к сердцу, к кристаллу, то и дальше не смогут.

Перводерево защищалось, Бранд словно наяву видел картину, как демоны в прошлом грызли его, ствол раздвигался, выдвигались ветки, душили, хлестали, сбрасывали и засыхали под атаками, становились защитными шипами, по которым текла кровь демонов — мана Бездны. Перводерево втягивало ее, с хлюпом и чавканьем, пожирало и росло.

— Фонтан!! — крикнул Бранд, увидев старую знакомую, Анитолу. — Фонтан!

Героиня Дарнии, отгонявшая струями воды небесных героев, обернулась на мгновение. Бранд прыгнул, не желая сил, промчался сотню футов вперед и вверх, чуть промахнулся, но легко задержался рукой, еще прыгнул, приземляясь уже прочно.

— Найди Волну! — крикнул он Анитоле еще в прыжке. — Собери всех водных героев! Нужно помочь Диате!

Так совпало или слова Бранда спровоцировали удар, осталось неясным, потому что никто и не собирался пояснять. Высший Пантеон ударил, сразил Диату, как ранее пала Ордалия и богиню морей сбросило с небес, прямо к королевам Водоворота неподалеку от Перводерева. Все защиты Диаты разметало и мощнейший водопад хлынул сверху вниз на Перводерево, затрещавшее и начавшее клониться под этим ударом.

Бранд еще успел перебежать под ветку, принявшую на себя основной удар, и тут же прыгнул сверху вниз, придавая себе ускорения, спеша сбежать от удара. Рядом летела в потоке воды Анитола, колдовала, ставила защиты, отводила воду, но та продолжала литься, рушась с небес вслед за Диатой. Всех, кто был в воздухе снесло и смыло, потоки ринулись по долине Провала, словно кто-то торопливо пытался смыть всю кровь и тела.

В прыжке Бранд развернулся, попытался рассмотреть, что там наверху, сквозь всю толщу воды и бурю маны. Вышло не очень, откровенно говоря, но все же ему показалось, что и дюжина Высшего Пантеона получила ответную оплеуху. Била ли их Ордалия или пожалела?

Диата точно не стала бы сдерживаться, подумал Бранд, осознавая, что теперь все. Раз боги перестали сдерживаться и нарушили договор, то оставалось только пережить их ответный удар и снова взмыть в небеса, злить и дразнить, так, чтобы они вбили Перводерево в Бездну. Или хотя бы закрыли Провал, раз уж все равно нарушили все, что только можно.

Почему бездействовала Бездна?

Чувство Опасности взвыло набатом, словно сама голова Бранда стала огромным колоколом, в который, не жалея сил били сами боги. Перводерево! Бранд толкнулся ногой от ветки, спеша отдалиться от огромного дерева, успевшего вымахать на тысячу футов, закричал:

— Берегись!!

Но все равно опоздал. Ослепительная вспышка маны ударила по глазам, Бранда швырнуло и мир померк.

Олесса командовала, обливаясь потом и дрожа внутри от страха. Где-то внутри она воевала сама с собой, душила этот страх, не давала ему пробиться наружу.