— Как легко здесь дышится, — восторженно щелкнула клювом Инита.

Бранд и Ролло переглянулись, обмениваясь одной и той же мыслью — надо было брать с собой Громоптаха.

— Минт, ни звука, — еще раз напомнил Бранд.

Губы того беззвучно зашевелились, сообщая «Обижаешь, дед, видишь, как я классно себя магией окружил?»

— На магию тоже могут сбежаться, — с сомнением покачал головой Бранд.

— Думаешь, он физически способен молчать самостоятельно? — спросил Ролло. — Может завяжем ему рот?

— Против барда такого уровня уже ничего не поможет, даже если ему заткнуть рот голой красавицей.

Минт одновременно горделиво выпятил грудь и надулся обиженно, демонстративно что-то запел.

8 день 4 месяца 880 года

— Так, вот ледник, по которому мы тогда скатились, вон там выше нас подловили драконы.

— Драконы? Где? — как и ожидал Бранд, вся магия тишины Минта оказалась фикцией.

Но хотя бы не орал песни на половину гор, уже неплохо.

— Лучше бы нигде. Твое вдохновение барда может стоить жизни миллионам.

Вершина над ледником, из которой вырвался Бальбазар, была все еще разломлена пополам, словно скорлупа яйца. За зиму нанесло изрядно снега, но местами торчали закопченные камни. Верхушка ледника, насколько ощущал Бранд, тоже изменила форму, после битвы двух драконов и демолорда.

Битвы, подумал Бранд, опять ощущая пробегающую вдали тень какой-то важной мысли.

— А вот и восторженная публика, — повторил Ролло все ту же шутку. — Не стоило выходить на открытое пространство.

— Надо было убедиться, что мы на месте, — проворчал Бранд. — Отступаем по леднику вверх, давай, прикрывай нас щитами.

— Не надо! — вдруг выступил вперед Минт. — Пришла пора местным обитателям узреть мое величие! Сейчас спою!

— Вот тогда точно прилетят драконы, — проворчал Бранд, но затыкать Минта не стал.

Как и в прошлый раз, когда сюда сбежались и слетелись целые стаи, чтобы нажраться маны Бездны, живности вылезло немало. Могучей живности, превосходящей уровнями не то, что его и Минта, а даже Скрытника. Живности, тоже умеющей скрываться и похоже следовавшей за ними, в ожидании ошибки.

— Нужно отступать выше по леднику, — сказал Ролло, доставая меч.

Слева к ним приближалась дюжина волков, справа пара здоровенных кабанов, между ними мельтешили какие-то мелкие зверьки, вроде зайцев и бурундуков. Под ледником и землей кто-то прогрызал ход ближе и на самом леднике уже зашевелились местные медведи. С одним из них они уже сталкивались в прошлый раз и в этом тоже заключался шанс. Один из маленьких шансов, рвануть вверх, например, схлестнуться с медведем и сбросить на волков, подрубить лед, не дать кабанам подняться.

Отразить атаку кружащих над головами птиц.

— Нужно, отступать и стравливать их друг с другом, — кивнула Лана, сотворяя руками знак Алианны.

Богиня зверей и птиц не ответила, скорее всего местная живность в нее не верила.

Уймитесь, звери, смиритесь, птицы,

Зачем сражаться вам сейчас?

Да, мы пришли из-за границы

Но мы уйдем, уйдем тотчас!

Голос Минта, вначале мягкий и спокойный, взвился выше, словно сжал в своих тисках всю живность вокруг, и та остановились. Замерли волки и кабаны, зайцы, закружили мерно ласточки, словно сами не знали, как тут оказались. Бранд чуть прикусил кончик языка, чтобы не заорать от осознания и пытаясь не пустить осознание в себя, но не сумел, так как раздача Атрибутов не подчинялась его воле.

Его ударило повышением Мудрости и похвалами за проникновение в сущность мира и тут же оглушило перезвоном сообщений о деградации и потере атрибутов, профессий, умений. Но знание никуда не делось (пока что не делось, забывчивости предстояло наступить позже) и Бранд стоял, сжимая руку в перчатке в кулак, до скрипа прочнейшего мифрильного сплава, словно желая снять с нее всю Прочность самостоятельно, без ударов по врагам.

Минт снимал воздействие Зова Моря там, на дне Грозового Океана, и здесь он проделал нечто подобное же. Не Проклятие, но какое-то воздействие местных гор или заклятие, наложенное драконами, он снял и унял кровожадность живности. Скорее всего, что-то из арсенала драконов, охранное заклинание, понуждающее живность объединяться против чужаков, неважно, демолорды ли они или просто прокравшиеся живые.

Воздействие на разум, не позволяющее осознать природу гор? Нет, исключено, алмазное тело и несокрушимый разум Бранда отразили бы любые подобные воздействия. Волки потрусили обратно, кабаны тоже развернулись, зверье начало расходиться.

— Вот видите! — горделиво воскликнул Минт. — Таков уж я миротворец, чьим детям предстоит…

Зверье и птицы словно пересекли некую границу, удалились на некое расстояние, и разом ринулись друг на друга. Мелочь начала разбегаться, волки хватали их и рвали могучими пастями, кабаны врезались в их стаю, расшвыривая тела прочь.

Бранд махнул рукой вверх, складывая жест «Бежать!»

Инита плюхнулась за пазуху Ролло, Лана подхватила Минта, а сам Бранд — Паоло, и они понеслись втроем вверх, со всей доступной им скорости.

— Я и сам могу бежать, — сообщил Минт Лане. — Бежать и петь!

— Можешь, но не умеешь, — ответила ему героиня-орчанка.

Они бежали, прыгали через трещины, Ролло пинком сбил медведя, отправив его катиться к кровавой драке внизу, к которой уже подтягивалось еще зверье. Жест «время», Бранд кивнул — песня Минта перебила воздействие, но ненадолго, и это тоже было знаком.

Странно, что они не заметили этого раньше, думал Бранд, привычно бегущий первым. Паоло не пытался пищать или вырываться, перебрался на спину, ухватился сам крепче, чтобы руки Бранда оставались свободны. Бранд бежал, продолжая пережевывать мысленно предыдущее откровение. Охранные заклинания, особые условия в драконьих горах, слова Ролло о том, что боги благоволят им, драконы и дриады — единственные, уцелевшие с прошлой эпохи.

Не просто так они собрались воедино, не просто так они превосходили живых уровнями. Боги подстраховались, создали особую область, снабжавшую их небесной маной, а также посадили там могучих охранников-драконов, которые уже самостоятельно окружили себя охраной из заклинаний и кровожадного зверья. Возможно, что драконы и правда создали авианов, дабы те несли стражу на вершинах, сообщали о вторгшихся чужаках, но затем авианы обрели сознание.

Наделение сознанием, создание разумных живых, такое было по силу только богам, в этом сходились все. Многочисленные опыты бестиологов, некромантов, химерологов и прочих, породили массу разнообразной живности, но ни одна из них так и не стала разумной, не умела мыслить и говорить разумно, договариваться с соседями (по этой же причине, кстати, некоторые отказывали дриадам в разуме).

— Драконы! — возглас Ролло, словно поземка ветра, стелющаяся вдоль ледника.

Скалы были уже рядом, закопченные в разрывах, и Бранд заметил щель, метнулся к ней. Выбивать туннель, сотрясая всю скалу, было бесполезно, опасно даже, только привлекли бы внимание драконов. Вот где пригодилась бы Валланто!

— Мастер Паоло, своей магией камня создавайте туннель вглубь. Колдуйте быстро, незаметно, создавайте туннель как можно меньшего размера, но, чтобы все прошли!

— Как вы… — донеслось со спины.

Именно такое чаще всего и происходило с живыми в подобных ситуациях. Вместо того, чтобы действовать, они замирали, начинали восхищаться или ужасаться, размышлять, откуда Бранд узнал их статус, терялись от противоречивых (внешне) указаний, как с рытьем туннеля.

— Понял! — воскликнул Паоло.

Бранд ударился плечом, снес каменный выступ, еще один ударил его в живот, до хруста алмаза там. Кристалл внутри словно встрепенулся, опять рванул наружу, вызывая новый приступ покалывания и рези.