Он обернулся и увидел, что к нему идет Марена, держа на руке их сына. Второй она придерживала Миона Три Стрелы, который на ходу старчески тряс головой. За королевой следовала целая свита, а также два охранника, целитель и жрец Ордалии, и Марена демонстративно не замечала их всех.

— Есть несправедливость, которую надо исправить и дело, которое следует завершить, — произнесла она.

Гатар молчал, справляясь с приступом беспокойства за жену и желанием высказать ей многое. Например, то, что еще позавчера она едва не убила сама себя и у нее были преждевременные роды, после которых ей следовало бы лежать и отдыхать.

— Дед Бранд обещал Миону Три Стрелы, — Марена чуть повернула голову в сторону старого героя-эльфа, словно Гатар не знал, кто ее сопровождает, — что даст ему возможность героически пасть в битве за Провал. Но дед Бранд отправился дальше и возникла несправедливость, так как в поход гвардии Стордора Три Стрелы тоже не взяли.

— На то были причины, — сдержанно ответил Гатар.

Мион Три Стрелы не был героем Стордора, да и уровни его не дотягивали до гвардейцев, так что участие старого героя в походе даже не рассматривалось. Марена посмотрела пристально и Гатар опять испытал ощущение, что его видят насквозь.

— Несправедливость надо исправить, — просто сказала она.

— Ваше Величество, позвольте? — вмешался жрец Ордалии. — Группа моих одноверцев и воинов из главного храма Дарующей Жизнь сейчас как раз собирается отправиться к Провалу, дабы оказывать помощь прямо в ходе будущей битвы.

— Отлично! — обрадовался Гатар, так как проблема решилась сама собой. — Если уважаемый герой Мион Три Стрелы не возражает, то можно отправить его с ними.

— Не возражаю, — снова потряс головой Мион, как будто пытался стряхнуть седые волосы. — Не возражаю.

Благодарю вас, королева Марена, я пойду тогда к месту сбора и отправки.

— Проводите его! — приказала Марена сопровождавшим ее. — И оставьте меня с королем Гатаром наедине!

Во дворце не бывало настоящего уединения, как в степи или горах, просто в силу особенностей профессии правителя, особенно короля. Можно быть одному сколько угодно, когда ты нищий орк из нищего рода, но, когда ты король и от тебя зависят другие живые? Исключено, либо ты плохой король, пренебрегающий своим долгом и профессией.

Но все же обитатели дворца отступили в стороны, создавая иллюзию уединения.

— На-на, кушай, маленький, кушай, мой хороший, — заворковала Марена, отстегивая часть платья и извлекая левую грудь.

Младенец зачмокал жадно, Гатар смотрел, ощущая прилив возбуждения.

— Присоединяйся, — улыбнулась Марена, заметив его состояние и делая жест, словно собиралась приоткрыть вторую грудь.

— Ты говорила о еще каком-то деле, — сменил тему Гатар.

Ему хотелось припасть к ее груди, но он сдержался, так как знал, что не смог бы потом сдержаться, а потом не смог бы уехать. Или Марена легко уговорила бы взять ее с собой, опять упирая, что она не хрупкое яйцо и способна сражаться, а если бы Гатар пробовал возражать, то ему сразу затыкали бы рот самым приятным способом.

— Деду Бранду нужна будет помощь, пусть он в этом никогда не признается. Следуй за ним, прикрывай его спину, сражайся, как ты умеешь, Гатар!

В голосе Марены слышалась гордость за него, а Гатар ощутил, что у него встают дыбом волосы на голове. Первым неосознанным желанием было схватить лезвие и сбрить все начисто, вернуться к прежней лысине.

— Я? — вырвалось у него.

— Могу и я, — просто ответила Марена, — сама передам перчатку деду, а ты останешься, присмотришь за сыном.

Младенец продолжал чавкать, и Гатар вдруг подумал, что Марене идет материнство. Он любил ее и в прежнем облике, девицы с рыжей косой, которую так любила дергать Марена, но именно образ кормящей матери и королевы выглядел законченным, цельным и всеобъемлющим.

— Нет, — выдавил из себя Гатар, припомнив разговор с Теруном и указание пути, — я сам.

Марена извлекла несокрушимую перчатку из адамантита, которую, похоже, только что доставили из Тарбада. Марена до последнего упрямилась, пыталась сделать сама или добиться перековки здесь, в Таркенте, но так ничего и не вышло. Перчатка была теплой, словно еще не остыла от жара гномьих горнов.

— Отдай деду и сражайся рядом с ним за всех нас, ведь об этом ты мечтал?

— Да, об этом, — согласился Гатар, ощущая себя так, словно взвалил на плечи сами небеса.

15 день 4 месяца 880 года

— Ты не волнуйся, дед, я с богиней спал и то не переметнулся! — заявил Минт.

— Да я и не волнуюсь, — ответил Бранд.

— Вот это верно! Я ведь беру пример с тебя, дед!

— Особенно по части любви с разными живыми, — поддержал Ролло с самым серьезным видом.

В прошлый раз у Минта ничего не вышло из-за проклятия Адрофита. В этот раз ему ничего не мешало и под вопросом оставалось только, сколько именно принцесс дриад он переимел и получил ли при этом хоть какое-то удовольствие. С поправкой на удачливость и дурость Минта, можно было спросить и о будущих деревцах-детях.

— Вот именно! — подхватил Минт, словно не понявший подколки. — Наши дети объединят весь мир!

— Еще великаншу надо окучить, — подсказала Лана, — и драконицу — дочь вождя — не помешало бы.

— Точно, дед! — вскинулся Минт. — Здесь же неподалеку племя нашего друга, Вайдабора Дубины! Сделаем крюк, а? И ты же в драконьи горы собрался еще раз, я смогу…

— Нет, — отрезал Бранд, словно лязгнул капканом.

Минт стал силен, с этим никто не спорил, его песни вполне могли зацепить даже драконов уровнями за 400-й, но брать с собой барда Бранд не собирался. Юность и дурость его могли все испортить даже в самом надежном деле, не только в зачатках рискованного плана, висящего на соплях и ниточках.

— О чем идет речь? — полюбопытствовала Мелье, влезая в разговор.

Группа дриад под ее присмотром пыталась выглядеть воинственно и независимо, но в итоге они лишь сильнее жались друг к дружке, словно ожидая заклинаний и стрел из-за ближайших деревьев. Подавленная и страдающая Амали уже отбыла обратно в Королевский Лес, а герои и дриады ждали портальщика, который отправил бы их дальше.

Ждали на территории Алавии, откуда им предстояло отправиться в Вергию, оставляя Урдар западнее, и оттуда уже в Раину и к Провалу. Или в Барус, тут Бранд не взялся бы утверждать наверняка, в зависимости от нагрузки на порталы, маршруты, бывало, и менялись. Зато стационарные порталы позволяли не зависеть от индивидуальной силы магов.

— Дед спал со Светлейшей матерью Амали, но все равно оставил ее и ушел в закат навстречу подвигам! Я спал с Амали, но все равно ушел от нее в закат навстречу подвигам, потому что беру пример с деда!

Ролло и Лана смеялись уже почти открыто, наслаждаясь бесплатным представлением.

— Это правильно, — одобрила Мелье, похоже не понявшая истинной подоплеки, — с героев и старших надо брать пример.

Тут появился светлый эльф-портальщик и выступление Минта вынужденно прервалось.

— Это дриады, — заявил мрачный вергиец-человек.

— Я знаю, — ответил ему Бранд.

— Вы ничего не говорили о дриадах перед переходом сюда.

Мелкая гадость от эльфа-портальщика? Вполне могло быть. Отомстил за бедную, униженную королеву, как смог.

— Может мне еще сообщить цель нашего путешествия? — иронично спросил Бранд.

— Это все знают, Кулак, — возразил вергиец, — закрыть Провал!

Как обычно, слухи путешествовали быстрее любых порталов. Особенно слухи про героев и их дела. Вергийцев вокруг было немного, но в то же время Бранд ощущал, что новость о прибытии дриад уже несется и взбадривает сонных жителей. Даже два стражника, выглядевших так, словно уснут и упадут на месте, встряхнулись и пытались выглядеть грозно, демонстративно обнажали оружие.

— А для его закрытия нам нужна помощь дриад, — сообщил магу Бранд.