— Все же за время здесь я слышал несколько раз возгласы о печатях, но главнокомандующий Пейанг каждый раз давал отказ в самой жесткой форме, — сказал Шадрон, — несмотря на спокойствие внизу.

— И он был прав, только начни такие работы, и Бездна ударит, — отозвался Бранд.

Удар Бездны ему не требовался, наоборот, Бранд предпочел бы еще месяцы и годы спокойствия, пока росло бы дерево. Но в то же время он понимал, что никто не даст ему этого времени.

— В то же время, я все равно собираюсь закрыть Провал, так что Бездна ударит в любом случае, — добавил он небрежно.

Спрогнозировать удар Бездны, как он недавно спрашивал у Ордалии. Лицо Шадрона озарилось радостным пониманием, на мгновение даже разгладились морщины и отступила седина, а Бранд опять подумал, что вокруг него одни старики. В то же время это было в чем-то правильно, старому следовало уйти, давая место новому, вот только в этот раз старое, в лице Бранда, собиралось прихватить с собой вообще все старое, включая богов и демонов, и созданную ими систему Атрибутов и уровней.

— Без нарушения запрета на вызов демолорда, — прошептал Шадрон.

— Ты же понимаешь, что битва будет жестокой?

— Демонов бояться — в Бездну не ходить, — отмахнулся Шадрон беспечно. — Все я понимаю, но такие возможности! Уже второй раз, Кулак, ты открываешь передо мной горизонты и эти спасения, я даже не знаю, как отплатить тебе!

— Я знаю, — ответил ему Бранд. — Помнишь, мы беседовали о демолорде Бальбазаре?

— Помню. Императрица Олесса почему-то еще им очень интересовалась!

— Потому что влюблена в этого мерзавца Бранда, а ты этого так и не понял! — прогремел голос с небес.

Ордана Облако спускалась, красная от гнева, потрясая жирными телесами.

— Разумеется, дорогая, ведь я люблю только тебя, — почти пропел Шадрон.

— А если любишь, так и нечего общаться с Кулаком! Один раз он уже мне разрушил всю жизнь и теперь вот задумал все сломать еще раз!

Бранд смотрел спокойно, думая о том, что главное успел сказать, насчет создания печатей и, в целом, подготовке к атаке демонов Бездны. Чуть повысить шансы, чуть дольше продержаться, дать дереву вырасти еще, уже немало.

— Ты забываешь, что он нас спас!

— От проблем, которые сам и создал!

— И сюда нас пригласила приехать императрица!

— А мне она не указ! Я героиня! Я устала жить в этой каменной заднице, посреди демонячьего говна!

Подготовка Сили-Сили была безупречна, просто Бранд слишком уж превосходил ее уровнями, и по движениям шэханьки понял, что Ордана уже не первый раз устраивала подобные сцены. Только с меньшим накалом, так как Бранд отсутствовал.

— Кстати, скоро я умру, и вы можете вернуться в Стордор, — заметил Бранд. — Правители его не откажут мне в просьбе и вознесут вас на высоты почета, славы и прочего.

— Жить там по твоей милости⁈ — взвизгнула Ордана, подпрыгивая на облаке.

Ее трясло и облако колыхалось, лицо раскраснелось, казалось, вот-вот и умрет от избытка гнева.

— Даже из могилы решил мне нагадить!!

Несомненно, крик Орданы слышали все вокруг и Шадрон едва заметно морщился, разводил руками, бросал на Бранда и любимую жену умоляющие взгляды.

— И еще погубить любимого человека! Опять!

— Я собираюсь перенести к Провалу мега-дерево, — сказал Бранд Шадрону, поднимаясь с камня.

Разговора о Бальбазаре теперь точно не вышло бы, только истерика Орданы усилилась бы, но вот о дереве стоило сказать отдельно.

— Понимаю, — кивнул тот в ответ и запрокинул голову. — Дорогая, хватит! Кулак уже уходит!

— Нет, не хватит! Не хватит! Я не дам ему разрушить мою жизнь второй раз!

— Он спас нас!

— Он же и погубит! Зачем тогда было спасать⁈ Он издевается надо мной персонально!

В припадке истерики Ордана, конечно, не задумывалась, что Бранд не искал ее никогда и вообще они не встречались несколько десятков лет, пока не столкнулись случайно в прошлом году. Подтвердить, что он уходит, Бранд не успел, крики Орданы заглушил мощнейший гром.

— Я приглашаю тебя, Ордана Облако, жить на высочайшей горе Авиаты и командовать там погодой, повелевать тучами, солнцем и штормами! — провозгласил Громоптах.

Затем он оказался возле Орданы, завис напротив и добавил:

— А будешь раскрывать клюв на Бранда, вызову на поединок и вобью в землю по самую макушку!

— Буду! — с вызовом бросила Ордана.

— Тогда поединок в небе! Клюв на клюв, прямо сейчас!

Они начали уменьшаться, взлетая выше, а Шадрон обернулся к Бранду, собираясь что-то сказать, скорее всего извиниться за Ордану или уточнить насчет дерева. Но вместо этого демонолог наклонил седеющую голову и произнес почтительно:

— Ваше Величество.

Громоптах притащил с собой императрицу Олессу, похоже поспешившую сюда прямо с заседания правителей. Изящное в своей простоте платье-сарафан, едва ли не потрескивающее от магии, встрепанная прическа, раскрасневшееся лицо и бездонные синие глаза, пожирающие взглядом Бранда.

Не успел сбежать в горы, подумал он с легкой иронией, кивая и произнося вослед за Шадроном:

— Ваше Величество.

— Олесса, мы же договаривались, — сверкнула императрица глазами и сказала. — Нам надо поговорить, Бранд.

Полог походного шатра упал, отрезая их внешнего мира.

— Я слышал, у тебя непростые отношения с аристократией империи, — сказал Бранд первым.

Теми, кто обладал профессиями правителя. Некоторые вещи, привычные с детства, воспринимались как данность, и только сейчас он задумался, а почему профессия правителя всегда становилась основной, вопреки всему остальному? У обычных живых основная профессия и поднимаемые ей Атрибуты менялись, в зависимости от рода деятельности, и только у правителей все отличалось. Олесса могла бы махать саблей до изнеможения, но не стала бы Воином, Марена, например, могла нести справедливость без сна и отдыха, или стоять у горна, но ее профессии паладина Эммиды или Кузнеца, так и остались бы второстепенными.

Контроль над живыми, пирамида власти, в которой богам достаточно было соблазнить и приблизить к себе правителя, чтобы уже он управлял обычными живыми. При этом сама профессия ограничивала правителя и в то же время звала его искать больше власти и силы, то есть вела к богам. Демоны, скорее всего, тоже закладывали что-то или просто свели все к Проклятию и жажде уровней и власти, подтачивающей живого изнутри.

— Тех, кто посмел бы выступить против идеи закрытия Провала, разорвали бы свои же подчиненные, но, к сожалению, настолько глупых аристократов не нашлось, — ответила Олесса почти сразу же.

Как и в прошлую их встречу наедине, присутствовал зачарованный стол, еда и питье, а платье Олессы выгодно подчеркивало ее фигуру.

— Они умны и потом ждут, — сказала Олесса. — Если битва у Провала закончится провалом, то они выскажут мне сразу за все, за отказ в выборе мужа, за войско Великой Степи, пропущенное через земли Империи, за погибших в битве и ссору с Алавией. Но так как битвой руководишь ты, Бранд, то я уверена в успехе и не сомневайся, поддержу тебя всеми силами империи!

— А если я все же не справлюсь? — спросил Бранд.

Похоже, сбить словесно Олессу не удалось, впрочем, тут требовался скорее кто-то вроде Минта. Обычного живого Бранд еще смог бы увести болтовней в сторону, но не императрицу, тем более влюбленную императрицу, похоже определившуюся со своими действиями.

— Тогда и все остальное не будет иметь смысла, — просто ответила Олесса.

— Вряд ли разумно…

Бранд хотел напомнить, что скоро умрет, что не стоило ставить судьбу империи в зависимость от одной битвы. В империю он завернул случайно и, если бы он не заехал в Твердь, то любовь Олессы так и не проснулась бы, и она выбрала бы себе мужа и правила спокойно. Бранд хотел напомнить Олессе, что жизнь шла и без него, и продолжится без него, и не стоило так надрываться, но жизнь немедленно напомнила ему, что слова и уговоры не его стихия.