Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Я вижу, наша Зиночка сегодня особенно мила, — сказал Заруба, вставая из-за стола.

Зина вспыхнула и опустила глаза: молодой человек смотрел на нее ласковым, веселым взглядом.

— Вы вызывали меня, товарищ начальник... — Заговорила она смущенно и потому излишне официально, а Заруба, иронически подделываясь под этот тон, продолжил фразу:

— Да, вызвал, чтобы поручить особо важное задание, которое состоит из двух разделов... Во-первых, знакомьтесь. Как думаете, Зина, кто этот молодой человек? Насколько я знаю, вы проницательны...

— Очевидно, инженер, — тихо проговорила Зина и еще раз взглянула на юношу. Взгляды их встретились, и девушка окончательно смутилась.

— Итак, познакомьтесь, — предложил Заруба. — Это наш новый водитель, Зина, зовут его Николай Федорович...

Зина пожала крепкую, сильную руку и снова обернулась к Зарубе.

— Ну вот, первый раздел уже выполнен: вы знакомы... А второй заключается в том, что вам придется поехать в главк и отвезти чертежи. Коллегия отложена, а чертежи просили прислать сегодня. Поедете моей машиной, которую поведет Николай Федорович. Чертежи сдадите в секретариат, под расписку. Вот вам папка. Машина у подъезда.

Зина охотно согласилась на эту поездку. Степа, с которым они договорились пойти в театр, предупредил, что он, к сожалению, вечером будет занят — работа все!

А Зина и не жалела. Она и сама не смогла бы ответить, почему это поручение начальника было ей приятно. Возможно, потому, что утро сияло солнечной позолотой и в степи как-то особенно привольно и хорошо! Через несколько минут она вышла из парадного конструкторского бюро с большой черной папкой в руке!

Николай Федорович предупредительно открыл дверцу машины, осторожно поддержал девушку под локоть, и Зина поняла: водитель хотел, чтобы она сидела с ним рядом.

Мягко загудел мотор, машина плавно двинулась вдоль улицы. Легкий ветерок ворвался в приоткрытое боковое окошко, тронул прическу Зины, рукав шелкового платья, ласково коснулся лица.

Как хорошо начинался этот день: и начальник сегодня был особенно внимателен и вежлив, и водитель так радостно заглянул ей в глаза, и главное, вместо обычной канцелярской работы предстояла отличная прогулка.

Впрочем, и обычной своей работой Зина была довольна. На службе к ней относились по-дружески тепло. Правда, в этом ласковом отношении она подчас улавливала покровительственные нотки. Пожалуй, ее считали еще слишком молоденькой и наивной. Да, в сущности, Зина и была такой. И хотя девушка гордилась своим положением сотрудника конструкторского бюро, где разрабатываются такие важные — совершенно секретные! — вопросы, прямого отношения к ним она не имела: ведь, как правило, ей приходилось разбирать только общую почту.

Сегодня ей впервые было оказано такое высокое доверие. И это, конечно, тоже влияло на ее светлое настроение.

Сделав несколько поворотов, ощутимо набирая скорость, машина проскользнула мимо последних строений города и вышла на широкий асфальт автострады, похожей на черную реку. По берегам этой неподвижной реки зеленела трава, а дальше простирались безбрежные поля кукурузы.

У смотрового стекла машины ластился встречный ветерок; то затихая, то врываясь в открытое окно правой дверки, он приятно освежал лицо и шею Зины.

Шофер оказался веселым, находчивым собеседником: он бывал во многих городах и увлекательно рассказывал о далеком полярном Мурманске, где в летнюю пору, когда почти три месяца длится день, привозные петухи теряют чувство времени и орут в изумлении в неположенные часы.

Не то чтобы очень, но все же чуточку (так она мысленно отмечала) Зине нравился этот спокойный, вежливый юноша. Постепенно и она стала рассказывать о себе, о своей учебе и других делах, а шофер время от времени задавал ей вопросы и улыбался некоторым ее ответам. Если бы Зина была наблюдательной, она заметила бы, как напряженно всматривался шофер в даль дороги и в окружающую степь и как на его лице еле заметно вздрагивали мышцы.

Уже остался позади Хуторок, малое селение у самой дороги, и на дальнем невысоком взгорке четкой синеватой полоской обозначился Старый лес.

Зина продолжала увлеченно болтать, нисколько не подозревая, что слова ее уже не доходят до сознания спутника, что думает он совсем о другом — о близкой и, возможно, смертельной опасности. Он знал, что где-то здесь, в степи, или там, где дорога прорезает лес, предстоит встреча с вооруженным врагом, злобным, отчаянным и беспощадным, и что малейшая оплошность может стоить жизни и ему, и этой беспечной девушке.

Старый лес начинался мелким кустарником, густыми зарослями орешника и береста; дальше, вплотную приближаясь к дороге, поднимался молодой дубняк, а в низине, у самой речонки, буйно разрослась ольха.

Мост через речку был очень узким: двум машинам не разминуться, и тот, кто хотел встретить здесь конструктора Зарубу, расчетливо выбрал позицию.

Шофер увидел на мосту, под старой ольхой, полуторку. Он опустил руку в карман и, нащупав пистолет, незаметно для Зины снял предохранитель. Затем нажал на тормоз, и машина остановилась в десяти метрах от грузовика. В ту же минуту из зарослей ольшаника выбежал человек; подскочив к машине, он рванул правую дверцу и замер в изумлении.

— Ты?!

В поднятой руке Морева Зина увидела пистолет; вскрикнув, она откинулась на спинку сиденья и крепко прижалась плечом к шоферу. Папка лежала у нее на коленях. Морев схватил папку и рванул клапан. Замок не открылся. Морев очень спешил. Чтобы освободить руку, он сунул пистолет в карман пиджака. В этот миг молодой шофер, сначала будто оцепеневший за рулем, оттолкнул от себя Зину и, закрывая ее своим телом, мгновенно оказался на правой стороне сиденья. Дуло его пистолета смотрело в лицо Морева.

— Ложись, гад! — приказал шофер. — Двинешься — буду стрелять...

Морев вздрогнул и покорно опустился на землю, лицом вниз.

На черной полосе асфальта, прорезавшей лес, мелькнула, и скрылась, и снова стремительно выросла из-за пригорка большая машина с высоким кузовом. Это группа оперативных работников спешила на помощь капитану Алексееву.

* * *

Майор Бутенко был уверен, что после отъезда Морева к «больной сестре» тройка шпионов — Вакуленко, «святой Даниил» и парашютист — не станет долго задерживаться и постарается скрыться. Он очень обрадовался, услышав приказание полковника «пригласить гостей».

Старенький «оппель» быстро домчал майора и Цымбалюка к «Металлисту», и они поднялись на лестничную площадку у квартиры Вакуленко.

Здесь они остановились в ожидании; из-за двери слышались приглушенные голоса — женский и спокойный, очень спокойный, басовитый — мужской.

Бутенко рассчитывал, что придется еще некоторое время подежурить здесь, но, против его ожидания, дверь открылась, и на площадку почти одновременно вышли двое. Бутенко даже не вглядывался в их лица. Он сделал шаг и произнес очень мягко:

— Извиняюсь...

Пожилой человек в поношенной черной шляпе, из-под которой поблескивала седина, резко посторонился и сказал:

— Пожалуйста...

Вероятно, уже через секунду он пожалел о собственной вежливости: в грудь «святого Даниила» нацелились два пистолетных дула.

Лейтенант бросился вперед, и другой «квартирант» Вакуленко в испуге поднял руки.

— Спокойно, господин Данке, — негромко сказал Бутенко, — одно ваше движение, и вы мертвы... Войдите в квартиру.

Задержанные молча переступили порог. Вакуленко бросилась от двери, через прихожую, в глубь просторной комнаты, но Цымбалюк уже стоял перед ней и легко, словно без всякого усилия, взял из ее руки маленький браунинг.

— Садитесь, господа, — приказал Бутенко, по-прежнему держа в руках два пистолета. — Спешить вам уже некуда.

Цымбалюк шагнул к стене и снял трубку телефона.

— Мы находимся «в гостях», — произнес он почти весело, — Просим опергруппу сюда...

* * *

В течение семи дней полковник Павленко не вызывал четверых арестованных шпионов. Он с нетерпением ждал возвращения Горелова. А лейтенант почему-то задерживался в командировке. Но вот, наконец, он прибыл и прямо с аэродрома явился с докладом.

948
{"b":"908474","o":1}