Среди кандидатов только она и Серебряная Демоница ещё могли бросить вызов Алому Принцу, но…

— Я могу с ним сразится, но папа запретил его убивать. Так что нет.

Ответ был закономерным.

Принцы и принцессы могли сражаться на арене, но не смели друг друга убивать, ведь за ними стояли целые королевства, Короли, портить отношения между которыми было непозволительно.

Вполне может быть, что сами Небесные руки вмешались бы, дабы остановить смертоубийство.

Правила разрешали убивать кого угодно на серебряной арене.

Но великая сила позволяла нарушать любые, даже самые священные заветы.

На лице девушки по имени Мин отразилось отчаяние. Она понимала, что никто не посмеет бросить вызов Алому Принцу, что на это был способен только форменный безумец…

Вызвать Алого Принца мог только форменный безумец, ведь юноша не только продемонстрировал великую силу в битве против своего брата, но теперь заполучил его эссенцию. Последняя не могла оказать сиюминутного влияния, но при этом восстановила его энергию, а значит прямо сейчас он пребывал был в своей наилучшей форме. Не говоря уже о том, что существовал риск навлечь на себя ярость священного королевства.

Сима чувствовал некоторую жалость в отношении Яо Мина, который помог им и явно был хорошим человеком, но тоже ничего не мог поделать.

Это было слишком опасно.

Поэтому он вздохнул… и почувствовал холодок, когда справа от него раздался металлический звон.

Сима тревожно покосился в сторону и увидел, что Лу Инь схватилась за рукоять меча. Голубые глаза девушки сияли неуверенным, но ясным светом.

Вдруг Сима вспомнил, как Лу Инь сразу, без раздумий, бросилась на помощь соседке, когда на последнюю напали сутенёры (загадочный был инцидент, если так подумать); затем ему вспомнился другой случай, когда она выступила против отпрыска клана Тан, который измывался над стариком-крепостным.

Лу Инь была робкой девушкой, и в то же время Сима не лукавил, когда говорил, что внутри неё пылала яркая, алая душа; она не могла просто держаться в стороне, когда происходит несправедливость.

И это была проблема.

Огромная проблема.

Сима понял это в тот самый момент, когда Лу Инь приоткрыла губы, замялась и неуверенно посмотрела на него.

Раньше она бы сразу бросилась в битву, но с недавних пор старалась спрашивать его разрешения. Если он её поддержит, она бросит вызов Алому Принцу, если нет — нет, но при этом Сима рисковал испортить свой образ благородного и сердобольного воина.

Это было опасно.

Сражаться было ещё опасней.

Что же делать?

Сима малость поморщился, а затем спросил про себя:

«Она может победить?»

— Нет, — немедленно ответила Гинь.

Сима выдохнул.

Нет… Хорошо. Это был хороший ответ. Значит, у него не было выбора, кроме как запретить Лу Инь вызывать Яо Ганя. Он подпортит себе репутацию, но и пусть. Обыграет всё таким образом, что беспокоится за девушку и не хочет, чтобы она рисковала. Всё равно у них не было выбора. Лучше так, чем верная смерть. Вот если бы существовала хотя бы малейшая вероятность, что она может победить, тогда да — было бы неприятно, пришлось выбирать, а так…

— Если дашь ей меч, может получиться, — вдруг прибавила девочка.

— …

«…Можешь назвать её шансы?», — потирая переносицу спросил Сима.

— Могу… но попробуй сам угадать. Ты всегда был хитёр в таких делах, — усмехнулась Гинь.

Сима вздохнул, потом задумался.

Шансы Лу Инь… Если Яо Гань ударит первым, ей конец. Девушка не выдержит ни одной атаки этого монстра на своей стадии культивации. Сам Сима мог сдержать только один такой удар благодаря Телесной технике — Алый Принц нанёс их больше тысячи за время поединка со своим братом. И даже если Лу Инь ударит первой (используя фактор неожиданности), сможет ли она его убить?

В голове Сима захрустели шестерёнки.

Девушка стала сильнее с тех пор, как впервые использовала меч, но насколько? Насколько великолепным она была Грандмастером?

После битвы с Хэнь Фяо она ни разу не встречала равного противника.

Так может стоит рискнуть?

На самом деле спасение принца сулило огромную выгоду. Тогда у них появится безмерно богатый должник и ценный союзник. В то же время никакая награда не стоила такого риска…

Вот если бы он мог быть уверен в её победе или хотя бы в том, что девушка будет в безопасности, тогда…

Стоп.

Точно!

У него же был…

Сима немедленно спросил об этом Гинь. Когда она кивнула, он расслабился, затем быстро сделал серьёзное лицо, повернулся к Лу Инь, которая дожидалась его ответа, и спросил:

— Лу Инь, ты уверена?

Девушка замялась, разглядывая рукоять своего меча.

— Вот как… — он театрально прикрыл глаза и отвернулся. — По правде говоря, я не хочу, чтобы ты сражалась. Это опасно, слишком опасно, и я беспокоюсь за тебя.

— Я… — покраснела девушка.

— Но в то же время я знаю, что в твоей душе пылает жажда справедливости; это пламя нельзя погасить, его нельзя не замечать. Без него ты перестанешь быть собой, поэтому… Пусть. Ты можешь не верить в себя, быть неуверенной, но помни: я в тебя верю.

Лу Инь сморгнула. Затем уверенно кивнула. Девушка уже собиралась выступить вперёд… как вдруг Сима снова остановил её, передал ей своё Кольцо хранения, а затем быстро перечислил ряд инструкций касательно того, что именно ей следовало делать.

При этом его темперамент настолько быстро переменился от возвышенного до… не совсем возвышенного, что у Лу Инь едва не закружилась голова. Наконец она рассеянно кивнула, всё ещё немного сконфуженная шагнула вперёд и заговорила:

— Я, эм…

Никто не обратил внимание; все до сих пор обсуждали битву братьев.

Лу Инь помялась и усилила голос Ци:

— Я бросаю вызов Яо Ганю.

И тишина.

Все кандидаты немедленно повернулись, обращая на девушку растерянные взгляды. Одна из близняшек в красном, которая в этот момент сидела на коленях, прижимая лицо к земле, немедленно вскинула голову, в её заплаканных глазах мелькнула надежда… и немедленно исчезла, когда она увидела Лу Инь.

Наконец сам Яо Гань повернулся и обратил на неё свой горящий красный взгляд.

— Хе?.. А это ещё что за отребье?

Миг спустя поднялся ропот.

— Кто это?

— Девчонка из Небесных берегов.

— Она что, свихнулась?..

— Видать, возомнила себе гениальной.

Люди стремительно разделились на два лагеря. Первые говорили, что Лу Синь (её имя снова забыли, пока сражались принцы, настолько великолепным было их сражение) возгордилась, потому что Длань Бодхисаттвы оценила её талант на семёрку; другие считали, что она возомнила себя героиней, которая решила восстановить справедливость. Как бы то ни было, все кандидаты сошлись во мнении, что девушку ожидала неминуемая смерть…

— Стой… — вдруг раздался тихий голос.

Услышать его было непросто, однако все собравшиеся были воинами, а потому невольно обратили на него внимание, удивлённые тем, насколько он был слабым и тщедушным. Они повернулись и увидели, что говорил Прекрасный Принц. Одна из девушек помогла ему приподняться и теперь поддерживала, положив его руку себе на плечо. Его ноги дрожали, а лицо было настолько бледным, что казалось белой маской.

Он смотрелся совершенно чужеродно среди юных героев земель Бодхисаттвы, а ведь ещё недавно был одним из величайших!

Юноша обратил глаза, удивительно ясные на болезненном лице, на Сима Фэя и Лу Инь.

— Ты не должна… этого делать… выбрасывать свою… жизнь… Тебя это тоже касается… Мин…

Близняшка по имени Мин вздрогнула и прикусила губы.

— Хе, а с чего ты решил, что имеешь право решать? — раздался надменный голос.

Алый Принц выступил вперёд и оскалился:

— Сперва я раздумывал, стоит или нет мне тратить время на эти отбросы, но теперь… Пускай, я убью их прямо у тебя на глазах. Вызов принят! — крикнул Яо Гань.