Когда он прошёл в комнату, девушка смущённо отвернулась; женщина, которая её наряжала, между делом удалилась, и в помещении повисла тишина, нарушаемая только порывами ветра из приоткрытого окна и приглушённым гомоном большого города.

Когда Сима приблизился, Лу Инь едва сдержалась, чтобы не прикусить свои накрашенные губы. Он хотел протянуть руку, сдержался; затем понял, что настал важнейший момент. Ему нужно было прокомментировать её наряд, сделать комплимент. Но какой?

Наконец он рассеяно спросил:

— Тебе… выщипали все брови?

Она неловко кивнула.

Кажется, это было нынче модно в здешних землях, подумал Сима, вспоминая, что видел на улице нескольких молодых девушек, у которых линии бровей были подведены разноцветной красной; смотрелось оно, впрочем, всё равно немного странно.

По крайней мере её зубы не стали красить чёрной красной. Была в древние времена и такая мода.

— Я… — вдруг заговорила Лу Инь, сперва избегая его взгляда, а затем, собравшись с силами, встречая последний своими напряжёнными голубыми глазами. — Я сейчас выгляжу… как девушка?..

— Как девушка?

— К-как… ваша девушка… Я не знаю, что я должна делать и как выглядеть, поэтому…

— Тебя это беспокоило? — удивлённо спросил Сима.

Она повесила голову и смущённо замолчала.

— Лу Инь, — сказал Сима, с весёлой улыбкой протягивая руку и приподнимая её подбородок. — Девушка не должна думать о том, что ей «нужно делать», только о том, чего она хочет.

— Чего… я хочу? — спросила она рассеянным голосом, чувствуя трепет у себя на сердце.

— Тебе нравится это платье?

— Я-я не знаю.

— Вот как? По правде сказать, мне всегда казалось, что тебе больше подходит красное…

Эти слова вырвались у него спонтанно и отражали его собственные мысли. Такое происходило довольно часто: Сима забывался и начинал сливаться с ролью, которую отыгрывал, и через неё мелькали проблески его собственного характера.

Ему действительно подумалось, что в красном девушка будет смотреться если не лучше, то немного более правильно (и не только потому, что данный оттенок так часто приобретали её щёки). Просто синий был для неё слишком спокойным, хотя на самом деле, знал Сима, внутри неё гремела пылающая буря эмоцией.

— Красный… — прошептала она, затем приоткрыла губы, будто намереваясь что-то сказать, и вдруг напряглась и повернулась.

Перемена была настолько разительной, что Сима даже растерялся. Девушка сосредоточилась, сделалась удивительно серьёзной и стала ёрзать рукой в районе пояса, пытаясь ухватиться за рукоять фантомного меча.

Сима немедленно пришёл в себя и посмотрел на улицу.

В этот же момент раздался громогласный моложавый голос:

— Рекруты Храма Тысячерукой Бодхисаттвы здесь? Выходите! Цзинь Му из клана Золотого Цзинь, пришёл бросить вам вызов! Обоим сразу, если хотите!

А немного погодя…

— Гу Фуа из Секты Песчаных Морей бросает вам вызов! Покажитесь, посмотрим, на что способны хвалёные избранники великого Храма!

И ещё:

— Кто из вас посмеет выйти на бой против Мин Ху, наследника фракции Тысячи Вихрей?

— Живо на выход!

— Я бросаю вам вызов!

— Они мои!

— Трусы!

С каждой секундой призывы становились всё громче и громче. Стали раздаваться издёвки и смех; казалось, на улице их поджидала целая толпа изголодавшихся гиен, которые жаждали обглодать их кости.

Сима заставил себя успокоиться и задумался.

Что происходит? Дело рук Верховного старейшины? Но зачем ему это? Он планировал это с самого начала, значит…

— Выходите!

— Трусят! А ну живее, или мы выбьем дверь! Это наша провинция! Мы здесь делаем всё, что захотим!

Толпа напоминала яростных зверей. Секунду спустя зазвучал торопливый топот. В комнату вернулась нарядная женщина. Запинаясь, с бледным от ужаса лицом, она проговорила:

— Господа, юные… юные господа… мы… мы извиняемся, но…

— Мы понимаем, — с лёгкой улыбкой ответил Сима. — Лу Инь?..

Девушка посмотрела на него (к этому моменту она уже нашла свой меч и крепко держалась за рукоятку) и кивнула.

Пара спустилась на первый этаж и направилась на выход.

Хозяйка заведения, нарядная женщина, облегчённо вздохнула (не пришлось устраивать сцену), а затем бросила на них печальный взгляд. Она не могла представить, как эти бедные дети разгневали всех этих юных героев из великих фракций, но прекрасно понимала, что тем самым они подписали себе смертный приговор…

…

(Как-то так. Добиться идеального результата от нейросети не получилось.)

Сима первый вышел на широкую улицу и внимательно посмотрел по сторонам. На последней и раньше было много прохожих — теперь здесь образовалось настоящее столпотворение. Сперва заявились только наследники и самые одарённые ученики великих фракций, но затем, своими криками и необыкновенной аурой, они привлекли внимание простых людей, которые с интересом стали собираться перед фасадом заведения, желая посмотреть на тех безумцев, которые посмели навлечь на себя праведную ярость молодых героев.

Воины стояли немного ближе зрителей и в большинстве своём находились на Первой или Второй страте Истинного Ци; самые примечательные из них, которые всем своим видом выражали безмерную гордость, были на Третьей и представляли собой величайшие дарование города Чистого Неба.

— Показались наконец! — раздался торжествующий голос.

В следующую секунду на Сима Фэя и Лу Инь обратились мириады хищных глаз: так лев смотрит на кусок мяса, который маячит у него перед носом; казалось, вся эта толпа могла наброситься на них в любое мгновение, в глазах зрителей появился кровожадный блеск, как вдруг раздался пронзительный свист.

— Эй, это же…

— Ю-юный волк!

Люди перепугались и немедленно расступились. Даже благородные воины переменились в лице и немного побледнели. На свободное десятиметровое пространство между Сима и толпой выступил юноша, на вид которому было в районе семнадцати лет. Серые волосы его были растрёпаны, а жёлтые глаза сверкали хищным блеском. На поясе у него висели две бритвенной остроты сабли.

Сима напрягся.

Он заметил, что даже воины на третьей, Небесной страте Истинного Ци смотрели на него с опаской.

— Хе… Какая куколка, — сказал «Юный волк» и с надменной усмешкой посмотрел на Лу Инь, которая всё ещё была в своём платье. — Твоя наложница? За сколько продашь?

— Она не моя наложница, — леденящим голосом ответил Сима Фэй.

— Нет? А кто? — усмехнулся волк.

— Избранница Храма Тысячерукой Бодхисаттвы.

— Избранница?.. Ха… ха-ха-ха! — на лице юноши мелькнуло удивление, за котором немедленно последовал смех.

Сперва он смеялся один; затем стали присоединяться другие, а затем последовал самый настоящий град насмешек и издёвок.

— Избранница? Эта размалёванная девчонка?

— Это куда её избрали? В гарем Верховного старейшины? Ха-ха!

— Эй, дурак, вас по квотам набирают! Или ты действительно думаешь, что деревенщину из дремучей провинции могут «избрать» в ученики великого Храма?

— Идиоты!

Многие презрительно покачали головой. Всякому было известно, что Храм Тысячерукой Бодхисаттвы набирает учеников среди Небесных берегов только потому, что этого требует стародавняя традиция. Некоторые Посланники и вовсе берут случайных воинов из ближайшей подвернувшейся секты, чтобы поскорее закончить с этой унизительной миссией. Нужно быть сущим идиотом, чтобы этого не понимать. Неужели этот парень действительно считает себя и свою девчонку избранниками Храма?

Наконец раздался свист.

Юный волк хмыкнул и с хищной улыбкой посмотрел на Лу Инь.

— Эй, куколка, а чего это ты руку на мече держишь?.. Не знаешь, что это невежливо, когда с тобой разговаривают?