Он повернулся к Лу Инь, собираясь сказать, чтобы она соблюдала осторожность, резко округлил глаза и бросился вперёд.

В этот момент сама девушка, словно заворожённая, поднималась по ступенькам на платформу. Сима догнал её, стал перед ней и спросил:

— Лу Инь?

Ответа не было.

Он провёл рукой у неё перед глазами, посмотрел в глаза и невольно зажмурился, ибо ему показалось, что в них сияет даже не ослепительный, нет, разящий блеск, точно к его зрачку приставили бритву и надавили.

«Вдохновение».

Придя в себя, Сима едва сдержался, чтобы не ругнуться.

С ними уже происходило нечто похожее. Когда Лу Инь впервые увидела таинственная гарду, которую даровала ему система, она погрузилась в глубокую медитацию. Сима тогда заволновался и спросил у Посланницы, что происходит. Последняя же, увидев девушку, заявила, что ей несказанно повезло, ибо её настигло «Вдохновение».

Это было особенное состояние, когда твой разум проникал в самые сокровенные тайны мироздания, сливаясь с небом и землёй; входить в него получалось только у самых одарённых, и чем дольше оно продолжалось, тем лучше.

После пробуждения силы воина поднимались до немыслимых высот.

Техника Лу Инь тогда действительно стала намного сильнее (при том, что уже находилась на стадии Грандмастера). Тот факт, что девушка снова поймала вдохновение, причём так скоро после предыдущего, был невероятной удачей. После пробуждения её силы будут поистине невероятными.

Проблема была не в этом.

По спине Сима Фэя точно пробежали ледяные мурашки.

Помимо прочего Цзинь Суаньмо сказала, что ни в коем случае нельзя было прерывать воина, который находился в таком состоянии. Ведь тогда последний не только потеряет драгоценную возможность, но, может статься, даже собственную жизнь. Во время Вдохновения душа воина сливалась с небесами; если не позволить ей собраться в теле самостоятельно, она может потеряться, развеяться, и тогда человек уже никогда не проснётся.

Лу Инь прошла к металлическому кубу, села на колени и прикрыла глаза.

Девушка погрузилась в глубокую медитацию.

Прошлый раз её вдохновение продолжалось целые сутки.

Сима снова пробежал глазами неслыханные сокровища, которые наполняли громадный зал; как никогда прежде он напоминал ему зловещую гробницу.

Они прошли лабиринт за пару минут.

Другим потребуется намного больше времени, и тем не менее постепенно юные герои города Чистого неба всё равно сюда доберутся.

Некоторое время Сима находился в потерянном состоянии.

Просто стоял на месте, пока вокруг него сыпался песок.

Затем стиснул зубы и стал думать, стал отчаянно размышлять, что ему теперь делать. Использовать куклы? Не получится. Старейшины и Посланница запретили сюда вход посторонним, никто не поверит, если вдруг появятся два магистра. Сбежать? Глупость. А если…

Добрые пять минут Сима расхаживал по залу и перебирал варианты. Наконец он встал и потёр веки.

На самом деле у него был один единственный выход.

Сима не любил сражаться.

Это было опасно, неприятно… Болезненно.

И тем не менее иной раз у воина просто нет иного выбора.

Перед ним промелькнули кровожадные лица юных героев и старейшин Провинции Чистого Неба.

Они хотят резни?

Они её получат, мрачно подумал Сима, положил одну руку на рукоять своего меча, а другой открыл меню системы…

Между стадиями культивации пролегала пропасть, которую нельзя было пересечь одними только эликсирами. На стадии Истинного Ци различные страты определяли количество энергии воина. Последняя не оказывала прямого влияния на силу его техники (хотя на более высокой страте, теоретически, можно было использовать более сильное искусство), но определяла, сколько раз он может её использовать, скорость, с которой заживали его раны, общие способности и так далее. Если воин самостоятельно сотворил технику, страта играла важнейшее значение, ибо он мог «модифицировать» своё искусство в зависимости от количества Ци.

И тем не менее Грандмастер на пике Стадии Истинного Ци не мог одолеть магистра Формирования, даже если последний вообще не знал боевые искусства.

При переходе на следующую стадию культивации происходила не количественная, но качественная перемена. Воины на разных стратах были всё равно что художники, которые обладали меньшим или большим количеством чернил; на стадии Формирования они становились более густыми и заодно менялась кисточка, заостряясь и пронзая более глубокие слои мироздания.

Преодолеть такую разницу могли только редчайшие гении. Как Хэнь Фяо, например. Талант последней был неоспорим, и даже она находилась на стадии псевдо-Ядра; если бы не это, её битвы с магистрами были бы намного более тяжкими.

Собственно, сама стадия представляла собой нечто вроде переходного периода. Поскольку сотворить Ядра было чрезвычайно, немыслимо сложно (не просто так в Небесных берегах это была граница, с которой начинались всевозможные старейшины и Патриархи) появился эдакий своеобразий мостик.

Чтобы на него забраться, не нужно было вдохновения или удачи, не нужно было совершать «рывок», который требовался для перехода на следующую стадию. Достаточно было просто накопить громадное количество энергии.

Даже талантливые воины Небесных заводей тратили на это многие годы.

Сима собирался управиться за несколько часов.

Если не умрёт, разумеется.

В этом плане у него были большие сомнения, ибо уже через тридцать минут после того, как он, точно умирающий от жажды, стал один за другим откупоривать и хлебать эликсиры, разбросанные по сокровищнице, у него закружилась голова.

Ещё через час струя энергии вдруг ударила в его руку, а затем хлопок и ужасная, пылающая вспышка боли; Сима посмотрел на свою кисть и увидел, что за светлой кожей у него растекалось красное пятно: лопнула вена. Он сразу направил в неё целебное Ци, чувствуя жгучее, неприятное покалывание, когда внутри него стала разрастаться новая плоть.

Несмотря на то, что у него были зелья очищения (десять штук, который он только что купил), с помощью которых он своевременно выводил нечистоты, его тело просто не в состоянии было справиться с таким яростным единовременным потоком энергии. Ци нужно впитывать постепенно — на это не было времени, а потому Сима вбивал её в себя силой, большую часть тратил и обливался горькими слезами, в которых постепенно появился металлический кровавый привкус.

В храме были собраны удивительные эликсиры; некоторые из них предназначались для стадии Формирования ядра, даже Цветения, но именно их Сима использовать не мог, ибо внутри заключалась настолько густая энергия, что единственная капля могла разорвать его на куски; и даже те снадобья, которые были для него пригодны, он попросту пускал в расход, поглощая в лучшем случае несколько процентов их действительной питательной силы.

Энергия в его Центральном меридиане обращалась всё быстрее и быстрее и наконец стала постепенно сгущаться и, точно испарения на крышке скороварки, принимать жидкую форму. Синий пар обращался в драгоценные капли, которые стекали в особое пространство в районе его живота.

Для перехода на стадию Формирования необходимо было придать своему Ци твёрдую форму, сотворить «Ядро».

Псевдо-Ядру достаточно было быть жидким. Впрочем, добиться даже этого было непросто. В один момент Сима задумался о том, чтобы купить у системы обезболивающие зелья. Внутри него как будто непрестанно взрывались петарды. Страшная, ревущая боль пронзала его мышцы. Кровавая рвота превратилась в повсеместное явление, все эликсиры приобрели металлический привкус и наконец…

Наконец зазвучали голоса.

Сима вышел из головокружительного оцепенения и приподнялся на ноги.

— Пришли…

— Вон! Та самая девчонка!

— Что она делает?

Сима, потирая глаза, побрёл в сторону выхода.

Вскоре он заметил своих первых гостей. Всего их было четверо. Трое находились на Второй страте. Один, постарше, на Третьей. Они были одеты в белые мантии и явно были учениками одной секты. Сперва они пребывали в радостном волнении, разглядывая несметные богатства; затем их взгляд обратился на меч и на Лу Инь; в глазах у них появился немного осторожный блеск, на смену которому пришла радостная жажда крови, когда они заметили, что девушка находилась без сознания.