Девушка вскинула голову, осмотрелась и к великому своему удивлению обнаружила ещё двух «Сима Феев», которые мелькали по полю боя. Затем пришла в себя и заметила, что только один из них действительно «разил» своим клинком, в то время как второй просто размахивал им и отвлекал внимание обескураженных воинов.

Очередной трюк… Хитрый, но бесполезный.

Хэнь Фяо направилась к настоящему Сима Фэю, медленно приподнимая меч.

Её противник находился на той же стадии псевдо-Ядра, но ей было всё равно.

Ведь она была гениальна.

Хэнь Фяо стала Грандмастером, когда ей было всего шестнадцать лет; в семнадцать она сделалась ученицей Великого Храма Тысячерукой Бодхисатвы; в девятнадцать сотворила псевдо-Ядро, после чего достопочтенный Эмиссар Цзинь Суаньмо сделала её своей служанкой.

Хэнь Фяо была всего лишь бледной тенью своей младшей сестры, которая считалась величайшим дарованием Праведного альянса за последнюю тысячу лет, и всё равно всякий в Небесных заводях согласится, что девушка была гениальна.

Она легка могла справиться с деревенщиной из дремучей провинции.

Ведь насколько бы ты ни был хитёр, усерден, храбр…

— … Это ничто перед лицом абсолютной силы.

Взгляд Хэнь Фяо сделался леденящим, отражая юношу, который методично отрубал чужие головы. Она приподняла меч, приготовилась нанести удар, и вдруг раздался пронзительный крик, который громогласным эхом отозвался в её сердце; Хэнь Фяо вздрогнула, в её голове прогремело слово:

«Феникс!»

По спине Сима Фэя побежали мурашки. Он немедленно повернулся и увидел за собой высокую девушку. У неё были длинные, прямые чёрные волосы и светлое лицо с удивительно большими, красивыми чёрными глазами и аккуратными розовыми губками. И тем не менее всё его внимание сосредоточилось на клинке, которые она занесла у себя над головой; в этот момент его лезвие представлялось ему тонкой линией, отделявшей жизнь… и смерть.

На мгновение девушка замешкалась, но потом сразу прикусила губы, прищурилась и ударила.

Сима Фэю показалось, что на шею его опускается гильотины. Он попытался приподнять собственный клинок, прекрасно понимая, что это было бесполезно; его охватило ощущение абсолютного бессилия перед лицом превосходящей силы; он победил Дун Цзи, вырезал полсотни великих героев и тем не менее в этом мире всегда, неминуемо, найдётся кто-нибудь сильнее.

Хэнь Фяо тоже об этом забыла.

Клинок девушки находился в считанных сантиметрах от белоснежной шеи, когда холодная сталь вонзилась в её солнечное сплетение и отбросила её на дюжину метров.

Сима пришёл в себя, повернулся и увидел, как черноволосую девушку с грохотом пригвоздило к высокой каменной стене. Её захватили песок и пыль; когда же миг спустя они развеялись в порывах неистового Ци, Сима присмотрелся и увидел, что виновником тому был… меч.

Длинный клинок с блестящим лезвием и золотистой рукояткой, которую венчал красный драгоценный камень, сияющий хищным светом, словно глаз плотоядного зверя. Меч хрустел и зарывался в грудь черноволосой девушки, пронзая кости и плоть и пробиваясь к её сердцу, пока сама она, скрепя зубами, удерживала его за лезвие кровоточащими пальцами.

Меч неумолимо пробирался к её сердцу; наконец Хэнь Фяо стиснула кулак и ударила стену у себя за спиной. Десятки метров цельного камня разлетелись по сторонам. Сгустилось облаков пыли, а меч повернулся, полетел назад, срубив головы тем немногим воинам Чистого неба, которые ещё не сбежали с поля боя, и опустился в руки девушки с голубыми волосами, которая в этот момент неторопливо спускалась по лестнице.

Сима посмотрел на Лу Инь и уже было приоткрыл губы, как вдруг за спиной у неё вспыхнули иллюзорные крылья; обратившись лазурной вспышкой, она снова набросилась на противницу, которая показалась из облака пыли.

Последняя попыталась заблокировать клинок Лу Инь, но стоило их мечам столкнуться, и клинок черноволосой девушки разлетелся на осколки, которые вонзились в её собственное тело и отбросили её в песчаную бурю.

— Лу Инь! — позвал Сима.

Вдруг у него появилось дурное предчувствие.

На мгновение он всё же увидел глаза девушки и понял, что они смотрели в пустоту. Ни единого чувства не читалось у неё на лице, как будто она всё ещё находилась в трансе, более того, погружалась в него всё глубже и глубже…

…

Лу Инь видела драконов.

Она видела поле боя, которое простиралось на сотни, тысячи, десятки тысяч километров; она видела миллионы воинов, которые воевали против ужасающих чешуйчатых монстров; она видела меч, который вонзался в них, ликовал, упивался их кровью.

Видела момент его рождения в сиянии формаций великой кузни, впрочем, очень смутно. В этом и многих других отношениях артефакты ничем не отличаются от людей. Даже самые талантливые, самые крепкие, сделанные из наилучших божественных материалов, — все они всё равно начинают с чистого листа. Лишь со временем на нём начинает вырисовываться картина, — в его случае она была выполнена кровью.

Чешуйчатые монстры… драконы…

Он переходил из рук в руки (крепкие руки, нежные руки, тонкие руки), он менял владельцев с невероятной быстротой, но его противники всегда оставались неизменными. Он вонзался в них, зарывался в чешую, пробивался к трепещущим сердцам и пропитывал себя их кровью. Сперва он боялся — затем ликовал; трепетал, когда алые соки закаляли его сталь. Ещё, ещё, он ревел, больше, больше!

И небеса отвечали ему; всё больше монстров встречали его лезвие. Державшие его руки леденели, умирали, его подбирали другие, и снова драконы, снова — пир…

Руки менялись. Становились сильнее. Люди начинали относиться к нему с уважением, затем трепетом, затем — страхом. Ему было всё равно. Главное, думал он, чтобы они продолжали воевать.

И вдруг война закончилась.

Люди перестали убивать драконов.

Почему?

Он не понимал. Он попытался разобраться. Он смотрел на их мрачные, отчаянные лица, а затем они подобрали его и отнесли в этот зал, и когда он понял, что они пытаются сделать, когда заревел… было слишком поздно: вокруг него загремели цепи, засияли печати…

Почему? Они тоже ненавидели драконов. В этом мире ещё были драконы. Много, много драконов. Почему его запечатали? Почему от него хотели избавиться? Почему война закончилась? Они не победили, тогда почему она закончилась? Почему?..

Он никогда не думал о причинах войны, но теперь все его мысли были о её таинственном конце.

На самом деле у него была зацепка. Его последний владелец, старик с длинной белой бородой, как то произнёс очень горьким голосом одно слово.

Какое?

Р… р… ре…

Впрочем, ему было всё равно.

Этому не было оправдания.

Они опустили головы, сбежали. Они его предали — он больше не позволит этому повториться. Когда он вырвется, когда сбросит кандалы и путы, когда найдёт себе новую руку, нового воина, он не станет ему подчиняться, но вместо этого сожрёт его душу и сделает его своим рабом.

И вот этот момент настал. Вековечная ярость подошла к своему завершению. Сперва он почувствовал приближение дракона, а затем перед ним явился идеальный сосуд, она, Лу Инь, девушка с голубыми волосами, и теперь ему оставалось только поглотить её тщедушную детскую душу…

Даже величайшие Божественные артефакты бесполезны без руки, которая за них возьмётся. И тем не менее иной раз они обретают собственные души, а вместе с ними волю, предпочтения, желания…

Многие легендарные клинки были утеряны именно потому, что настолько привязались к своим владельцам, что не хотели признавать никого другого и после смерти последнего канули в лету; по этой же причине великие фракции намеренно не выдают своим ученикам слишком сильные артефакты, опасаясь влияния, которое те окажут на юные и непонятные души.

Почему же в таком случае Цзинь Суаньмо и старейшины Чистого Неба решили отправить в загадочный храм воинов юного поколения?