Ненависть, льющаяся из его глаз, ощутима. Но меня это не пугает. Я даже не считаю его противником. Он просто надоедливый жук.

Мой телефон вибрирует в кармане. Я проверяю и вижу, что это сообщение от Джиа, которая сообщает мне, что спускается.

— Прошу меня извинить, — я оставляю Мартина и его ненависть позади и возвращаюсь к лифтам. Я лучше встречусь с Джиа в холле, пока она не увидела, что он с нами. Я знаю, что она сочтет это странным, и хочу уверить ее, что мы не жестили с ним.

Через минуту она выходит из металлической коробки, и у меня отпадает челюсть. Она одета в облегающий цельный костюм, от которого у меня учащается пульс. Он черный и переливается в некоторых местах. Спереди разрез не очень низкий, но этого достаточно, чтобы я мог видеть ее великолепную грудь. Моя голова уже кружится.

Она широко улыбается и спрашивает:

— Что скажешь?

Я не могу сразу ответить. Вся кровь в моем мозгу ушла на юг, и мне трудно контролировать свою реакцию.

Эшли смеется:

— Он даже говорить не может.

Я тяжело сглатываю: — Ух ты. Я даже не уверен, что хочу куда-то идти. Давай вернемся в номер.

Ее лицо становится ярко-красным, но это не мешает ей подходить ко мне и вторгаться в мое пространство.

Ее руки обхватывают мою талию, а благодаря высоким каблукам ей не нужно сильно поднимать голову, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Это было бы нечестно по отношению к нашим друзьям.

— Мне сейчас трудно думать о них, — мой голос звучит низко и натянуто.

— Может быть, вам стоит вернуться в номер? Здесь так много сексуальной энергии, что она влияет на меня, — жалуется Эшли.

Не отрывая глаз от Джии, я отвечаю:

— Тогда тебе лучше пойти в бар. Сейчас я собираюсь поднять её на новый уровень.

Джиа вздергивает брови, но не отходит от меня ни на шаг. Я почти не замечаю, когда ее друзья уходят. Я смотрю только на свою девочку.

— Ты выглядишь восхитительно, солнышко.

— Спасибо. Ты и сам неплохо выглядишь, — она подносит свой нос к моей шее и делает глубокий вдох. — И ты так хорошо пахнешь.

От ее близости я вздрагиваю. Я на секунду закрываю глаза, чтобы прийти в себя. Я уже на грани того, чтобы перекинуть ее через плечо, как пещерный человек, и вернуться в свой номер. Мой стояк уже больно давит на джинсы.

— Ты даже не представляешь, что ты сейчас делаешь со мной, детка, — я прикоснулся лбом к ее лбу.

— Поверь мне, ты не единственный, кто под впечатлением, — она испускает дрожащий вздох.

Наклонившись, я глажу ее по щеке, затем провожу рукой по затылку, после чего приближаю ее лицо к своему. В тот момент, когда наши губы соприкасаются, взрыв эмоций подобен фейерверку. Я сгораю от желания обладать своей девочкой, умираю от желания, чтобы она лежала на спине и выкрикивала мое имя, когда я буду входить в нее. Но есть и другое — безошибочная уверенность в том, что я влюблен в нее по уши.

Мне хочется признаться, крикнуть всему миру, что я влюблен в Джиа Манчини, но я сдерживаю себя. Страх, что я напугаю ее, удерживает меня. Я отступаю назад, пока не запылал на месте. Глубокое мужское удовлетворение разливается по моей груди, когда я вижу ее раскрасневшиеся щеки и закрытые веками глаза.

— Ладно, давай присоединимся ко всем, пока мы не превратили это в вечеринку на двоих, — говорю я, переплетая свои пальцы с ее пальцами.

— Да, лучше так и сделаем.

Может быть, желание заставляет меня фантазировать, но я почти уверен, что она предпочла бы подняться наверх.

Я считаю минуты.

ДЖИА

Как только я переступаю порог клуба, который выбрала Эшли, я понимаю, что хорошо проведу время. Сегодня вечер восьмидесятых, а значит, я в раю. Мы задержались в отеле, прежде чем приехать сюда, поэтому здесь уже полно народу, а танцпол пылает — как и мое тело. Ноа не отходил от меня ни на шаг, и теперь его рука обвилась вокруг моей талии, и эта близость разрушительно действует на мое тело. Две порции текилы, которые я выпила в баре отеля, вероятно, способствовали моему возбужденному состоянию.

Он наклоняется ближе и шепчет мне на ухо:

— Что ты хочешь выпить?

— Наверное, мне стоит ограничиться текилой.

— Я пойду скажу Джейми, — он целует меня в щеку и отходит, чтобы поговорить с ребятами.

Мое сердце трепещет, и я в оцепенении смотрю на своего фальшивого парня, который скоро узнает, что я расторгаю нашу сделку. Я хочу его, всего его.

Я так увлеклась Ноа, что не заметила приближения Мартина, пока он не оказался рядом со мной.

— Наконец-то, я думал, он так и будет всю ночь к тебе привязан, как пиявка.

— Мартин, будь повежливее.

— Я и так вежлив. Так что ты пьешь? Я угощаю.

— О, Ноа уже пошел мне за выпивкой.

— Как? Разве ему не восемнадцать?

— Девятнадцать. И он ее не покупает.

Мартин покачал головой:

— Ну разве не отстойно встречаться с парнем, едва окончившим школу?

— Нет.

— Он даже не может выпить вина на свидании, — продолжает Мартин, как будто я не ничего не отвечаю.

— Я тоже не пью вино, — я пожимаю плечами. — Вообще-то это здорово — быть с кем-то, кто не всегда пьян или под кайфом.

— Ауч, это был подкол в мой адрес? Я не всегда под кайфом, — он гримасничает.

— Я не подкалывала, но если ты меряешь это на себя… — я закатываю глаза.

Он наклоняет голову и пару секунд изучает меня.

— Ты изменилась, знаешь ли.

— Все меняются, Мартин.

— Да, но… — он покачал головой. — Неважно.

Я знаю, что делает Мартин. Он очень критично относится к моему жизненному выбору с тех пор, как я начала встречаться с Райдером, а теперь и с Ноа, это дерьмовый поступок в мой день рождения, но я не позволю его проблемам разрушить мое веселье.

Я рада, когда Ноа возвращается с моим напитком и своим собственным. Я почти не разговаривала с Мартином, а мне уже нужен отдых от него.

— Держи, солнышко, — говорит он, не обращая внимания на Мартина.

— Спасибо.

Ноа чекает свой стакан с моим, и мы оба выпиваем по рюмке. Он качает головой и говорит:

— Уххх

— Первый раз пьешь текилу, парень? — Мартин ухмыляется.

— Конечно нет, — фыркает Ноа.

Я поворачиваюсь к Ноа, вспоминая, что случилось, когда он в последний раз пил текилу:

— Я думала, ты завязал с текилой после того случая с танцами.

Его глаза расширяются:

— Черт. Ты права. Кратковременная память, наверное.

— Ты собираешься снова показать мне свои приемы? — я улыбаюсь.

— Хм, возможно, для этого мне понадобится больше одной рюмки. Но сначала я должен посетить умывальник, — он искажает лицо в гримасу.

— Умывальник? — спросил Мартин насмешливым тоном. — Ты имеешь в виду уборную?

— Гавана, Хавана.

Ной обхватывает меня за талию и прижимает к своей груди. Я не успеваю среагировать, как его рот захватывает мой. Поцелуй глубокий и голодный, и у меня перехватывает дыхание, когда он отстраняется, я слегка покачиваюсь.

— Увидимся через секунду, солнышко.

— Хорошо, — я смотрю, как он уходит, словно школьница, тоскующая по своей влюбленности в другом конце квартала.

— Куда делся Ноа? — спрашивает Зоуи, присоединяясь к нам с Мартином.

— Пошел в уборную. Где ты была?

— Я отстала от девочек, когда мы возвращались из уборной. Потом я потратила десять минут, чтобы их найти.

Я посмотрела за ее плечо:

— Я так понимаю, ты их не нашла.

— Нет, возможно, они уже на танцполе. Не хочешь пойти поискать их?

Я смотрю в сторону, где исчез Ноа, и колеблюсь:

— Наверное, мне стоит подождать Ноа.

— Да ладно, он же не маленький, — говорит Мартин. — Он может найти тебя позже, — Мартин соединяет свою руку с моей. — К тому же, ты должна мне танец, партнер.

Внимание Зои падает на наши соединенные руки, а затем возвращается к моему лицу. В клубе темно, но я догадываюсь, что она спрашивает меня, не нужно ли ей вмешаться. У меня нет настроения вступать в спор с Мартином, поэтому я говорю: