На сей раз от изматывающих размышлений его спасло только то, что он все еще был слишком утомлен. Измученное тело жадно провалилось в сон, пытаясь восстановить потраченную энергию и заодно излечить ментальные раны, нанесенные Шеном собственной душе.

Старейшина Муан с Алом вернулись только к вечеру. Главный герой, решительно ринувшийся на помощь, когда мастер Муан предложил ему слетать и быстро завершить последнее задание, не впутывая в это учителя, сейчас был крайне разочарован произошедшим. Ему не удалось как-то проявить себя, все сделала старая шаманка, а они с мастером Муаном лишь наблюдали со стороны, а потом проверили, точно ли дух покинул этот мир. Как проверили? Уточнив у той же шаманки и сделав утешительный вывод, что старуха непохожа на лгунью.

Однако, несмотря на разочаровательные события, была в этом также важная выгода для Ала. Набравшись решительности, главным образом благодаря тому, что прославленный мечник уже давно его больше раздражал, чем пугал, Ал со всей почтительностью попросил мастера Муана преподать ему урок боевых искусств. Старейшина Муан Гай хмыкнул и ничего не ответил.

Это хотя бы не был смешок и отказ, поэтому Ал надеялся.

Спешившись, Муан и Ал в первую очередь отправились в гостевую комнату. В коридоре их встретила Аннис.

– Учитель еще спит, – сообщила она.

– Он все еще не очнулся? – напрягся Муан.

– Нет, он приходил в себя, а затем вновь решил поспать.

– Ах вот как. – Лицо Муана из выражения «я так тревожусь за его самочувствие» тут же трансформировалось в «я тут извожусь от беспокойства, а он просто мирно отдыхает?!». Продолжая цепочку умозаключений, явственно отражающихся на физиономии старейшины, следом можно было прочитать «непорядок, надо это исправить!», и он решительно вошел в комнату.

Шен и в самом деле спал. Темные волосы разметались по подушке и матрацу и падали на лицо, закрывая его от враждебного внешнего мира. Почему-то эта картина показалась Муану очень уютной.

Вслед за ним в комнату вошел Ал, а за ними – Аннис. Они все втроем застыли на одной линии, глядя на спящего Шена.

Волчары не хватало, чтобы она рыкнула на них, предлагая проваливать.

– Ладно, – наконец прошептал Муан, – подождем, пока он проснется.

Они цепочкой друг за другом покинули комнату.

Начался дождь. Несмотря на это, Муан весь вечер порхал с мечом по внутреннему двору, с упорством, достойным лучшего применения, пытаясь успокоить свои мысли физическими упражнениями.

Ал украдкой наблюдал за его движениями. Наконец он обнажил свой бессмертный меч и вышел под дождь, встав напротив Муана.

Старейшина пика Славы остановился, заметив эту досадную помеху, и насмешливо посмотрел на него. С его стороны некоторая надменность была объективной оценкой способностей шеновского ученика, и раз уж тот рискнул бросить ему вызов, то получит по полной. В следующий раз будет более уважительным: ему требуется не меньше десяти лет, чтобы хотя бы сравниться с лучшими учениками пика Славы.

Ал бросился вперед, замахиваясь для удара. Выпад казался крайне нелепым, но Муан готов был поверить, что на пике Таящегося ветра это именно то, чему обучают новичков. Однако в последнее мгновение Ал резко ушел в сторону, отклоняя меч так, что тот стал двигаться снизу вверх, острием прямо в бок старейшине Муану. Тот молниеносным движением ушел с траектории и одновременно с этим обрушил на меч Ала удар такой силы, что парень не смог удержать его в руках и выронил. Муан отошел на шаг, предлагая Алу вновь поднять меч. Все-таки его выпад слегка удивил старейшину пика Славы, и прославленный мечник готов был признать, что парень – не полная бездарность.

Ал тут же схватил меч, но, вместо того чтобы выпрямиться и продолжить бой, с того же склоненного положения резко метнул его вперед. Меч пролетел мимо правой щеки Муана, обдав его сконцентрированной духовной энергией, и врезался в дерево позади. Не медля и мгновения, Ал уже бежал вслед за мечом и набросился на Муана в рукопашной схватке.

Пусть навыков ему явно недоставало, стиль боя этого парня Муана порядком позабавил и, что греха таить, против более слабого противника мог быть эффективен. Отбившись от нескольких выпадов одной рукой, Муан повесил меч на пояс и схлестнулся с Алом.

Парень был гибок и силен, сильнее, чем Муану казалось. Из-за того, что в их совместном путешествии Шен в основном посылал его по мелким поручениям, а иногда отчитывал, словно маленького мальчика, Ал казался Муану не слишком способным, несмотря на его духовный потенциал. Однако на деле оказалось, что Шену удалось разглядеть жемчужину. Такой потенциал, да направленный в верное русло, – из него мог бы получиться сильнейший воин. А так как это ученик Шена – еще и практик-заклинатель, избавляющий мир от злых духов и иже с ними. Но что-то Муан отвлекся. Пока что, как ни крути, он не ровня ученикам с пика Славы. Потому что сила без техники бесполезна – все равно что мужик, пытающийся сломать бессмертный меч кузнечным молотом.

Оглянувшись по сторонам, Муан углядел веревку, висящую на крюке, и мысленно расплылся в широкой ухмылке. В следующую минуту подведя бой к тому месту, он ухватил веревку и накинул ее на одну из рук Ала. Парень попытался высвободиться и ударил другой рукой, но, резко уйдя с траектории, Муан больно вывернул его руку назад, а другую петлю накинул вокруг его груди. Ал схватился за веревку свободной рукой и тут же поплатился за это, так как следующим движением Муан накинул на него еще один оборот веревки, прижимая его вторую руку к груди. Ал дернулся, но старейшина пика Славы все еще крепко держал веревки. Обернув вокруг него оставшуюся длину, Муан надежно закрепил конец веревки, а затем поднял Ала и подвесил на тот же самый крюк. На все это действо у него ушло не больше десяти секунд.

– Мастер Муан! – возмущенно воскликнул Ал.

– Повиси пока здесь и поразмышляй над своими ошибками. Позже обсудим… – Он, кажется, намеревался уточнить, что именно они обсудят, но оставил фразу недосказанной и ушел прочь, насвистывая мотив веселой песенки.

Ал дернулся, но мастер Муан связал его очень надежно. Кажется, у него появилась прекрасная мотивация потренироваться призывать свой меч с помощью духовных сил.

Был уже глубокий вечер, когда Муан закончил принимать ванну, приготовленную для него хлопотливыми тетушками. Молодой господин И по-прежнему лежал в кровати и безучастно смотрел в потолок. Ничего не изменилось в его поведении, и не было понятно, он на самом деле очнулся или же это была всего лишь некая непроизвольная реакция глаз.

Проходя по террасе, Муан обратил внимание на то, что Алу удалось распутаться.

Возле двери в их гостевую комнату все еще караулила Аннис.

– Он так и не просыпался? – напрягся Муан.

Девушка отрицательно покачала головой.

Муан нахмурился. Может, Шену необходимо какое-то лекарство? Что вообще с ним случилось? Он не очень понимал, что вызвало такую реакцию. Хотя тот был бледнее полотна, когда очнулся после сонного настоя. Может, дело в том, что он слишком много его выпил? Муан понятия не имел, какой эффект может вызвать такое количество этого снадобья. Сам он вообще никогда не болел, разве что ранился, но в последние годы на подобные случаи всегда был старейшина Заг неподалеку. Точно, старейшина Заг! Если к утру Шену не станет лучше, нужно немедленно лететь к нему.

Муан аккуратно открыл дверь и зашел в темную комнату. За ним тут же устремилась Аннис, и откуда-то вынырнул Ал.

– Зажги свечу, – прошептал Муан.

Девушка подошла к стоящему поодаль большому подсвечнику, и через несколько мгновений гостевая комната озарилась неярким теплым светом. Муан приблизился и присел на пол возле Шена. Щеки того лихорадочно покраснели, а к влажному от пота лбу прилипли спутанные пряди волос.

– Шен, – негромко позвал Муан.

Тот никак не отреагировал.

– Учитель заболел? – произнесла Аннис. – Приготовить жаропонижающий отвар?