Слова встали комом в горле. Сэмюэль не отрывал взгляда от Максвелла, в голове друг за другом проносились мысли о грядущем. Он ожидал нападения. Сейчас владелец зеленой лавки повертит тростью, ударит три раза об пол, и парень упадет замертво.

Максвелл бездействовал. Мужчина опирался на трость и внимательно смотрел на Сэмюэля.

Владелец лавки не выдержал. Закатил глаза, достал из кармана жилета золотые часы и проверил время.

— Вы молчите почти минуту, — заметил он. — И вы явно не одержимый. Может, вам трудно стоять? Разговор будет долгим. Как насчет присесть?

Сэмюэль кивнул.

— Чудесно.

Максвелл опустился на кресло перед камином, парень занял табурет для ног.

— Где же мои манеры, — поднялся владелец лавки. — Сейчас принесу стул с кухни.

— Я сам, — подскочил следом Сэмюэль.

— Нет, нет. Оставайтесь в гостиной, иначе я буду вынужден использовать трость для личных нужд. Поверьте: вы не желаете этого.

Угрозы звучали одновременно нелепо и зловеще. Мысль об убийстве кого-то тростью смешила. Любой человек воспринял бы ее как шутку.

Парень не улыбнулся. По своему опыту знал: на что способна тауматургия. Заклинание обратило камень с дороги в средство для залезания на второй этаж. В приюте Максвелл создал воздушный пузырь, а сейчас выключил Амелию. Сколько еще возможностей спрятано в одной трости? Сэмюэль только догадывался.

Максвелл вернулся с деревянным стулом в одной руке. Вторая не отпускала трость. Поставил напротив кресла.

— Прошу, — указал он. Они заняли места. — Итак, обратно к вопросу. Как вы договорились с Почтенной?

Сэмюэль удержался от вопроса: что значит «Почтенная»? В прошлый раз незнание усугубило положение. Андреа назвал его «дураком на горе пороха» и вынудил на встречу. Парень сыграет опытного практика.

— Как вы узнали, что я обреченный? — облокотился на спинку стула и закинул ногу на ногу. Он убрал из голоса волнение.

— Глупый вопрос, — вздохнул Максвелл. — Вы явно новичок. Только самоуверенный дурак войдет без защиты в дом практика. Или новичок. Вы — второй случай.

— Почему вы так уверены? — вгрызся в роль зубами Сэмюэль. Его раскусили слишком быстро.

— Я уже объяснил. Глупо корчить из себя невесть что. Если до вас еще не дошло, позвольте рассказать, — повертел владелец лавки в руке трость. — Вы в ловушке. Дом практика — самое защищенное место, буквально продолжение хозяина. И вы сейчас в его центре. Совершенно одни и без оружия. Теперь ясно?

— Почему вы думаете, что я безоружен? — наклонил голову парень.

— Намекаете на филакторику? Действительно, вы могли припасти орудия. Наложить на одежду формулы. Но есть одно но. Вы — бездомны. У вас нет места для хранения «громоотводов». Следовательно, ваши руки связаны, — указал Максвелл наконечником трости на левую руку. — Испытываете отдачу на себе. Слабую и не сложную. Создавали нечто простое. Также ваша правая рука.

Владелец зеленой лавки замолчал на пять секунд и продолжил:

— Или вестник, или фея. Думаю, второе. Неудачные переговоры? Может, вас обманули и выманили из кокона? Да, так и было. Вы от незнания доверились фее и потеряли руку. Если не желаете отвечать на первый вопрос, ответьте на второй. Вы призвали Почтенную после использования вестника или до?

— У меня есть оружие, — спокойно возразил Сэмюэль. Максвелл не ответил. Он молча изучал парня, следил за выражением лица.

«Чулять. Я же выкинул камень», — подумал Сэмюэль.

— После, — ответил он.

— Вот как, — задумчиво протянул владелец лавки. — Бессмыслица какая-то. Почтенная связалась с обреченным? Все равно что безликий обрел разум. Бред.

— Я сам связался с ней, — заметил парень.

Это было правдой. Сэмюэль попросил троицу, и они устроили встречу.

— Бред, — повторил Максвелл. — Значит, не она оторвала вам руку. Какая-то вторая фея? Вполне возможно.

Он насквозь видел Сэмюэля. Парень сидел смирно. Боялся пошевелиться, подать знак, как-то выдать себя.

— Пока что я вижу вас так: обычный человек полез в тауматургию, пострадал, хотел исцелить себя и связался с вестником и с Почтенной. В один день все пошло наперекосяк, и вот вы здесь. Я угадал?

Сэмюэль прикусил губу. Игра не стоила свеч. Максвелл все решил за него.

— Близко, — сдался парень. — Что вы сделали с Амелией?

— Амелией? — приподнял бровь владелец лавки. — А, с Почтенной. Оттолкнул душу от якоря. Она вернется, стоит вынести тело из комнаты.

— О боги, спасибо, что не разорвали связь, — вздохнул с облегчением Сэмюэль. Он плохо помнил ритуал призыва.

— Не стоит, — отмахнулся Максвелл. — Разрыв связи равносилен объявлению войны. Предполагаю, вы не связали ее. Почтенная получило тело на Сцене без ограничений?

Парень кивнул. Лгать бесполезно. Владелец лавки легко приходил к правильным ответам без участия Сэмюэля.

— Скажу честно, вы в шатком положении. Я бы даже сказал в смертельно шатком.

— Почему?

— Вы — обреченный. Этого достаточно, чтобы убить вас или изгнать в Закулисье. Кроме того, вы призвали без связывания фею. Не просто фею, а Почтенную. Древнее чудовище, которое от скуки в эпоху Раскола сводило людей с ума парой предложений.

Максвелл сильнее сжал трость, положил свободную руку на ручку и занес для удара. Сэмюэль замер.

Ответить. Он должен что-то ответить. От ответа зависела его жизнь. Промедление и молчание означали смерть.

— Я не использую вестников! — воскликнул он. — Я призвал в сон бога. Хотел избавить от феи!

— Вот как, — не отпустил трость владелец лавки. — И что он с вами сделал?

— Я не могу врать. Люди не слышат ложь. Для них я просто молчу. Также я должен выполнять обещания.

— Любопытно. Это отвечает на первый вопрос. Почтенная вынудила дать обещание. Думаю, вы пообещали человеческое тело?

— Да, так и было.

— Поразительная глупость. Боюсь, ваша участь предрешена. Лжете вы или нет — не важно.

— Подождите! Я говорил правду!

— Без разницы, — раздраженно повторил Максвелл. — У вас есть один. Нет. Два пути. Первый — наилучший для всех. Почтенную и вас изгоняют в Закулисье. Мучительная смерть от орудия Прародителей-Всего.

— Я...

Владелец лавки неожиданно стукнул тростью по полу. Сэмюэль подпрыгнул и вжался в стул.

— Второй — катастрофа для всех. Вы остаетесь здесь и даруете Почтенной тело. Что выбираете?

— Спокойную жизнь. Я покину столицу. Поселюсь в какой-нибудь глуши и никого не трону, — пролепетал парень. — Но я не могу. У меня полгода на призыв Амелии. Я-я в заложниках! Дайте мне время. Я подселю Амелию в тело какой-нибудь преступницы или умирающей, после убью ее. И я уеду. Не буду мозолить вам глаза.

Максвелл обдумал предложение и произнес:

— Разумно. Мне нравится задумка. Есть небольшое сомнение. Почему я должен поверить, что вы не будете использовать вестников?

— Что?

— Сцена находится в одном обреченном от краха. Скажите, вы знаете что-нибудь про континент Гира?

— Не особо, — признался Сэмюэль.

— Один правитель решил избавиться от непроходимой пустыни вблизи своего государства. Призвал вестника и забыл про связывание. На следующий день континент исчез с лица Сцены, — объяснил владелец лавки. — Само ваше существование — огромный риск.

— Я пообещаю не использовать вестников.

— Чудесно. Хорошее решение. Но если ваш рассказ ложь? Обещание не имеет никакого веса.

— Тогда бы я не возился с этой гребаной феей! — вскочил со стула Сэмюэль. Он не выдержал. Напыщенность и подозрительность Максвелла злили. — Думаете, мне нравится это? Моя жизнь пошла под откос из-за одного. Одного решения! И, когда я пытаюсь разгрести это, все становится еще хуже! Но знаете что? Я ненавижу вас. Всей душой ненавижу! Такие, как вы, все усложняете. Чулять! Не жажду я власти или чего вы там навыдумывали! Я хочу покоя! Хоть денек не пытаться выжить! Я просто хочу жить.