– Вынуждена настаивать, лер Брок. – Она… Брок закрыл глаза – то, что он видел перед собой, и то, кем на самом деле был Малыш, вызывали в нем диссонанс, головной болью пульсирующий в висках. Малыш был слишком убедителен в роли леры.

Раздались шаги, перед Броком горько запахло кофе. Клер любезно поблагодарила официанта, и шаги удалились прочь.

– Жабер… – прозвучало, как удар поддых. Брок резко открыл глаза, снова натыкаясь на Клер. Клермона! Пришлось напоминать себе, что это парень, хоть внешне из-за молодости очень похож на девушку. Он еще ни разу не брился. Брок помнил, что обещал его этому научить, даже опасную бритву подарил вместе с набором для бритья. В сердце Брока кипела злость. Проклятая игра! Мелкий, глупый мальчишка, играющий с огнем!

– Лера… Клер… – Брок заставил себя улыбаться, а мальчишка указал взглядом на механит на запястье, тонком, девичьем…

«И кожа теперь чистая, без вечных цыпок и мозолей поди… Пекло, и что только приходит в голову…» – Брок поймал себя на недостойных мыслях.

– Нас теперь не слышат. Можно говорить не опасаясь, что подслушают.

Брок веско бросил, заставляя голос звучать ровно:

– Тогда бросай играть, Малыш!

– Я? Играю? – обиделась… Обиделся мальчишка. Он вскинулся, прищуриваясь и взглядом оценивая Брока. Тот еле заставил себя разжать кулаки – нельзя! Не тут. Не на Малыша – он совсем еще мальчишка. Нельзя злиться и сливать недовольство на того, кто заведомо младше, слабее и незащищеннее. «То, что в твоей голове раздрай – только твоя проблема!» – твердил себе Брок.

– Жабер, я давно хотела…

– Я. Просил. Не. Играть. – Брок в упор посмотрел на Малыша.

Клер поджала губу, совсем как Вик, и выдала уже привычным голосом:

– Лан-лан, Жабер, чё ерошишься. Сам говорил – приличное мееесто, приличные манееееры… Я и старался. Бумажки возьми – тебе понравится. Чесслово!

Брок взял чашку с кофе и сделал длинный глоток – мальчишка. Все же мальчишка, просто дурной и невоспитанный. Как не выбивай из него портовый дух…

– Малыш, так опасно играть. Тебя могут поймать. Знаешь, что за такой вот маскарад грозит?

– И че? Я сегодня тут, а через два дня уезжаю. – он изящно взял свою чашку с кофе и сделал глоток. И это снова ударило Брока поддых, заставляя сдерживать дыхание: изысканные манеры леры и портовый говорок. Приходилось снова и снова напоминать себе, что это мальчишка. Всего лишь глупый мальчишка. – Не проболтаешься – я тем более могила.

Брок задал важный для себя и Виктории вопрос:

– Малыш, что случилось с Грызом? Ты знаешь?

Клермон чуть наклонил голову на бок:

– С чего бы такой антирес?

– Малыш. – Брок подавил желание повысить голос. – Мне важно!

Словно издеваясь, Малыш сделал паузу – снова деликатно поднес чашку к губам, почти скрываясь за нею. Броку пришлось себе напоминать – это мальчишка, а сердце стучало невпопад, что это не так.

Паузу держать Малыш так и не научился – отставил чашку в сторону и сказал:

– Лан, понял, Жабер. Нету его больше. Похоронен в катакомбах в закутке Статуй.

– Ты его…

Клермон мягко улыбнулся:

– Мы не сошлись в обсуждении Писания, из спора победителем вышел один – я. Че еще?

Брок вздохнул – портовый говорок из уст прелестной леры путал еще сильнее:

– Я отвечаю за тебя, я обещал о тебе заботиться…

– Свободен! – хищно прищурился Малыш. – Я теперь сам по себе. Ты – сам по себе! О, чуть не забыл…

Он достал из маленькой дамской сумочки письмо и протянул его Броку:

– Просили доставить. Тут тебе от невесты вроде как приветик. Ну че? Кофий свой допил?

Брок сделал большой глоток:

– Допил, Малыш.

– Тады вали! – Клер демонстративно нажал кнопку на механите и отвернулся к окну. Слезы на его ресницах Брок уже не увидел – был вынужден вставать и откланиваться, недовольный собой, Клермоном и жизнью. Но больше всего, конечно, собой. Поговорить с Малышом надо было не так.

Тут же подскочил официант, подавая пальто, у дверей застыл какой-то бугай, внимательно посматривая на Брока, за прилавком встал сам хозяин – все заметили, как этот рыжий хлыщ обидел леру.

***

День подходил к концу, будь Вик сейчас в Олфинбурге, то пила бы с семьей обязательный чай, но тут такой традиции не было.

Найти в библиотеке что-то полезное по рунам не удалось – они с Мегги, бывшей горничной, перерыли почти все книги, которые им носила Симон из архивов, но бесполезно. Пусто. Надо ехать в Университет – может, там повезет больше.

Мегги долистывала последний этнографический справочник, ища хоть что-то, а Вик закрыла «Основы рунических алфавитов». К их столику подошла Симон, буквально святящаяся от счастья. Громким шепотом, еле скрывая волнение в своем голосе, она сказала:

– Вики, он пришел!

– Кто? – не поняла та.

Симон сделала круглые глаза:

– Аранда! Он же из Карфы, он же ужасающе образован! И я тут подумала – может, тебе с твоими поисками подойти к нему? Он же в Университете работает, вдруг поможет.

Мегги тут же вскинулась:

– Это идея!

Вик качнула головой, обдумывая идею подруги:

– Я не представлена Аранде.

Симона фыркнула, вызывая во всех сторон недовольные шепотки – читальный зал был полон, словно это не Аквилита.

– Ты из-за этого откажешься от возможности найти ответы?

Вик прикрыла на миг глаза – Симон была такая забавная местами:

– Я не откажусь, но это он может отказаться общаться со мной.

– Хочешь, я тебя представлю? – тут же предложила Симон.

Вик встала из-за стола:

– Давай попробуем, чем боги не шутят.

Мегги хотела тоже встать, но Вик показала рукой:

– Оставайся. Может, что-то важное найдешь.

Мегги тут же отчиталась:

– Тут статья о куклах вуду очень интересная. Насколько важная и правдивая, не знаю, но хочу сходить и скопировать её – на всякий случай.

– Хорошо, – согласилась Вик, – иди. А я пока попытаюсь поговорить с Арандой.

Она решительно направилась в архив вслед за Симон – Вик еще помнила, где работал когда-то нер Бин, сейчас его место занимал Аранда.

Симон, чем ближе подходила к столу, за которым высокий, симпатичный карфианин спешно собирал свои бумаги, тем сильнее бледнела и краснела – одновременно. Кажется, эта молодая сиора влюбилась в нера. Впрочем, не без причин – Аранда был молод и чрезвычайно красив: тальмийские классические черты хорошо сочетались со смуглой кожей и длинными, непривычными волосами цвета кофе.

– Нер… – голос Симон предательски сел. – Аранда…

Он отвлекся от бумаг и тут же воспитанно встал – узнать Вик он не мог, но по ее одежде догадался, что она не чета Симон:

– Нериссы? Чем-то могу помочь?

Вик, заметив, как засмущалась Симон, сама представилась:

– Нера Ренар, констебль полиции Аквилиты. Простите, что вот так, без представления, но дело особой важности…

Мужчина склонил голову в жесте приветствия:

– Приятно познакомиться, нера Ренар. Мой отец когда-то вел дела в Олфинбурге с Ренарами, представляющими «Ангелов мщения»…

– Это был мой отец, нер Аранда. Мне сказали, что вы знаток рунических знаков.

Симона покраснела так густо, что даже шея стала пунцовой. Девушка сделала небольшой книксен и отошла в сторону под полным грусти взглядом Аранды.

Он невпопад сказал:

– Вы бы не могли донести до сиоры Перелли сведения о том, что я женат. И что слухи о болезни моей жены несколько преувеличены. Простите, что так говорю, но не хочу задевать чувства вашей подруги.

Вик сухо сказала:

– Я передам. Но что по поводу рун?

– Я не особый знаток, как вам кажется.

– Может, все же посмотрите? – Вик протянула ему листок, на котором была нарисована руна, вытатуированная у неё и Брока на шее. – Нас интересует прежде всего вот эта руна.

Аранда взял листок, бегло посмотрел на него, а потом колко уставился на Вик:

– Откуда у вас этот рисунок?

– Видела на одном молодом человеке. – уклончиво ответила Вик, причем не соврала – на Броке же была такая руна.