Себ не выдержал:

– Серж…

– Ммм…? – отозвался тот, прям как Брок.

– И мы это спустим?

Тот вздохнул и напомнил:

– Полиции запрещено устраивать забастовки, митинги и массовые увольнения. Полиции запрещено создавать профсоюзы. Полиции…

Лео фыркнул, не открывая глаз:

– Нам теперь разрешено одно – вновь прогибаться под лерами, позволяя им творить что угодно. Или танцевать на веревке, как станцевал Руссель.

Себ выругался:

– Ну их же мать… Уволюсь к Сокрушителю. Вот закроем дело о нападении на Вики, и уволюсь.

Лео криво улыбнулся – он сам, видимо, обдумывал рапорт об отставке, а Одли хмуро буркнул:

– И ты, Себ, стерпишь на улицах бардак?

Лео ответил вместо Себа:

– Вытерпим – вытерпели же, когда об Брока ноги вытирали, вытерпели же, когда закрыли Особый отдел. Стерпим, когда заберут фиксаторы – стерпим и бардак на улицах. Плевать.

– Ну-ну, – Одли стащил с себя шлем – кожаный подбородочный ремень уже успел натереть шею. – Что-то я в этом неуверен, парни.

– Пфф! – выдохнул Лео. – Разбудите, когда приедем. Я лично подам в отставку, как только начистим вчерашние рожи леров. Начистим – и сразу рапорт подам.

Одли скривился, но ничего не сказал – может, он тоже хотел бы подать рапорт, но после утреннего разговора с комиссаром Ренаром было как-то неловко подводить его. Неплохой, в общем-то, мужик. Хоть и бывший лер. Брок вон тоже лером оказался… М-да…

После тепла паровика промозглый ветер с океана был особенно противным. Одли морщился, натертая кожа под подбородком болела, идиотский шлем совсем не грел. Плащ отсырел и противно хлопал по коленям, прилипая и мешая. Ботинки, пригодные для патрулирования улиц, были совершенно бессмысленны в грязи у речки Петлянки. А им еще в этих ботинках в саму речку лезть.

На берегу, нахохлившись в кожаной куртке, как больная ворона, рисовал в грязи какие-то руны Брок. Он вставал, хромал в новое место, садился и снова рисовал. Лео хмыкнул, Себ вздохнул и вернулся на набережную, покупая еще один бумажный стаканчик кофе, Одли выругался, направляясь к другу:

– Ры. Жий!

– Ммм? – Брок даже голову не приподнял, продолжая выписывать свои руны, сидя на корточках у самого берега.

– Что. Ты. Тут. Делаешь?

Брок выпрямился и отбросил в сторону ставшую ненужной ветку ивы, которой рисовал руны:

– Пытаюсь найти нашу проклятую амфибию – Эван телефонировал и сообщил, что эту тварь так и не нашли. – Он мрачно оглянулся на полный воды тоннель, уходящий под набережную: – Надеюсь, что он мертв и ждет нас там.

Одли поправил его:

– Надеюсь, он мертв и НЕ ждет нас. Вот как-то только нежити не хватало в этот канун.

Брок подошел к друзьям и поздоровался со всеми за руку, кроме Себа, конечно – тот протянул вместо руки горячий кофе. Брок удивленно оглядел друзей:

– А что такого мерзкого уже случилось в этот канун? Университетские антимеханиты вновь что-то планируют? Лео, как, кстати, они? Ты их деятельность же продолжаешь отслеживать?

Лео буркнул, грея ладони о стаканчик с кофе:

– Теперь это не мои проблемы, а проблемы лера Ривза. Или как там эту вчерашнюю пьяную мразь зовут?

Брок, делая осторожный глоток кофе, криво улыбнулся:

– Увы, Лео. Ривз не тот, кто быстро найдет оперативников для работы со студентами и школярами. Нам только бомбистов для счастья не хватало. Придется все равно отслеживать – пока еще люди Ривза примутся за работу.

Одли не выдержал, рассматривая, как вода затягивает в тоннель льдинки и мелкий городской мусор:

– Не наши проблемы. Мы скоро подаем рапорты на увольнение.

– О! – опешил Брок. – И кто вас успел обидеть?

Себ хмуро выдавил:

– У нас фиксаторы отбирают. И оклады будут урезать – до требований Тальмы. Так что ты вовремя свалил.

– Я не свалил – я дурака свалял, как оказалось, – признался Брок. Хотя в подвале бывшего Особого после обработки Палача он бы и ондурским шпионом себя признал, и монийским, и даже карфианским, лишь бы прекратилась боль.

Одли сделал глоток кофе и махнул рукой:

– Свалил-свалял – какая разница, если ты вовремя соскочил с должности. И не заговаривай мне язык, Брок. Я не гордый, я повторю вопрос. Что. Ты. Тут. Делаешь?

Брок наклонил голову на бок:

– Ммм… Я уже вроде пояснил: ищу нашу амфибию. Вы, кстати, вовремя пришли – у меня все готово. Я активирую эфирную плотину, осушая тоннель, а ваша задача – зайти в него и вытащить амфибию за жабры и все остальное, что найдете.

Одли криво улыбнулся:

– Как всегда: рыжий берет всю сложную работу на себя, а мы…

Брок оборвал его:

– Не в этот раз, дружище! Я делаю простую работу – останавливаю воду, а вы выполняете всю грязную – ищете труп.

– Силенок-то хватит? – все же уточнил Одли.

– Все просто. Все очень просто… – Брок принялся наполнять эфиром руны, преграждая путь воде.

К счастью, Виктория тут же пришла на помощь, делясь эфиром – её силы были поистине безграничны.

– Просто… Очень просто… – буркнул Одли, когда тоннель почти просох. Дно Петлянки было усыпано валунами, корягами, каким-то зацепившимся за стены и камни мусором, и плотно затянуто илом и тиной. – Очень просто, мать вашу…

Он зажег на ладони светляк. Лео повторил за ним, только свой светляк он направил внутрь, в пахнущую прелью и гнилью темноту тоннеля. Себ вздохнул, обернулся на побелевшего от усилий Брока, посмотрел на встающую стеной воду и поспешил в зев тоннеля – чем быстрее они проверят тоннель, тем легче будет Броку.

Карфианин нашелся в середине тоннеля, и впрямь став амфибией – он нашел свою смерть в воде, зацепившись за ветки, почти переговорившие весь тоннель. Или погиб от удара эфира, а сюда вода притащила уже мертвое тело – без эксперта Одли не мог определить причину смерти карфианина.

Лео только выругался, Себ громко выдохнул – состояние тела было отвратительным для умершего всего лишь вчера. И на воду эти изменения не спишешь.

Одли проверил эфирные каналы, прикасаясь к шее погибшего:

– Каналы выжжены. Не встанет. Так что, парни, за руки, за ноги – потащили эту падаль прочь, пока Брок еще держит воду.

Под ногами уже просачивались робкие струйки, показывавшие, что Броку становится все сложнее удерживать эфирную плотину.

Поднявшись на высокий берег, ругаясь и морщась от запашка, парни неаккуратно бросили тело карфианина на землю. Одли собирался скомандовать Броку, чтобы тот отпускал воду, как мертвое тело внезапно вскочило на ноги в резвом прыжке и буквально вгрызлось в шею Одли.

Себ вскрикнул, плетя эфир, а Лео рванул на труп в попытке оттащить его от Одли.

Брок, стоя на середине еще пустого русла Петлянки, отвлекся на миг из-за криков парней, и эфир не простил слабости. Вода прорвала эфирный заслон, увлекая, таща за собой, обивая о камни и стены, ударяя о дно, цепляя и разрывая куртку и брюки вместе с кожей, проникая в легкие, утопляя и заставляя бороться за каждый глоток в оказавшемся слишком длинным тоннеле.

Захлебывающегося, выхаркивающего воду вместе с легкими, дрожащего от холода и боли Брока вытащил на берег Лео, не дав утянуть его в океан, посадил на какой-то камень, помог согреться магией. Вики где-то далеко перепугалась – запустила целительские плетения.

Брок еле прохрипел:

– Одли…?

Лео понял его:

– Жив. Надкушен, но жив.

Брок поднял на Лео глаза:

– Твою же мать… Как вы вообще пропустили, что тащите нежить?!

Лео возмутился:

– Мы проверили – мы тащили труп! Поверь – все эфирные каналы в нем были выжжены. Там нечему было восставать – тебе ли не знать: выжженные каналы не заполнить эфиром.

– Но труп все же встал! – возразил Брок, поднимаясь с обжигающего холодом камня. Правда, для этого ему пришлось опереться на руку Лео – ноги подрагивали, а легкие еще отчаянно хотели отдохнуть. Еще пара таких приключений, и он точно сляжет рядом с Викторией.

– Ты видел состояние трупа?

– Не особо, – признался Брок. – Я в плохом состоянии – сил отвлекаться не было. А что?