С дальнего дивана недовольно донеслось голосом Брендона:

– Нельзя!

Вик вздрогнула, оборачиваясь на сонного колдуна, не понимая его странного запрета, и тот, еле садясь и потирая сонные глаза, пояснил:

– Марку выпечку нельзя. У него вчера была тяжелая операция. Еще седьмицу никакой выпечки. А вопрос Грегу можно – если он захочет, конечно. – он встал и тоже направился к столу, присаживаясь возле недовольного опекой Марка.

Грег криво улыбнулся:

– Да, конечно, Виктория, спрашивайте.

– Мне очень интересно, откуда все же такие познания Карфы?

Брок влез, опережая ответ Грега:

– Так корпус же!

– Не совсем, – поправил его Блек.

Вик понятливо кивнула:

– Тальмо-Арнийская компания, да? Как и Гилл…

– Нет, – снова возразил мужчина. – Не она. Устье Ойры на тот момент уже было хорошо изучено и картографировано семьей Шерро. У меня была другая задача. Восточное побережье. Проход с западного инклетукского побережья через Тафнирузт до восточного мыса Веры. – он извиняюще пожал плечами в ответ на непонятливые взгляды констеблей: – разведка – это не только подвалы и допросы вернийских шпионов. Разведка еще тесно связана с картографией. Там, где не пролагают маршруты известные путешественники, идет войсковая разведка. Так было в Карфе, так было в Ренале, так было… Везде.

Марк перевел для всех незнакомое название Тафнирузт:

– Земли жажды. Знаменитая центральная пустыня. – Притворно удивляться он не стал – Вик подозревала, что мысли Грега были перетасованы и встряхнуты инквизитором похлеще, чем её собственные.

Одли хохотнул, дергая грязный, в бурых пятнах крови ворот рубашки:

– О да. Как вспомню, в какие дебри приходилось лезть из-за разведки, так вздрогну. Но что есть, то есть: карты всегда были верны, Грег… – он невоспитанно положил на стол руки – манжеты рубашки тоже были запачканы.

Что-то идея Брока остаться на службе и привести себя в порядок тут, Вик не впечатлила. Не только Одли нуждался в свежей одежде. Почти все парни были в замызганных после подвала с зомби мундирах. Собственный троттер Вик решила вообще выкинуть – его не отстирать после такого. Так что, как будут приводить себя в порядок парни, Вик не понимала ровно до того момента, как Алистер вернулся обратно в залу, таща в руках… Новенький, еще пахший складом мундир со значками полиции Аквилиты на воротнике. Заметив это, из залы потянулись на выход то один, то другой констебль, возвращаясь мокрые, свежие после душа в… форме полиции Аквилиты.

Грег предпочел промолчать – в Аквилите свои традиции. Не ему их менять.

Марк задумчиво улыбнулся и продолжил:

– Положение нера Аранды в Карфе все уяснили. Причем нельзя забывать, что род Аранда богат, демонически богат…

Алистер, уже в форме Аквилиты, снова встал у спинки стула Грега, аккуратно вешая на неё новенький мундир. Еще и Вик задорно подмигнул, чтобы она не выдала его секрет. Грег вопросительно повернулся к Алистеру, а тот, как ни в чем не бывало потянулся к столу, хватая тарелку с пирожками, ускользнувшую от Марка:

– Я возьму… – он вместе с тарелкой сел с другой стороны от Одли: – простите, что отвлек… Продолжайте, адер…

– Отец, – поправил его Марк, прекрасно понимая, что сидит в окружении отступников от настоящей веры, но, кажется, его это ни капли не задевало. Он даже выговаривать что-то им не стал. В голове Вик шутихой взорвалась его мысль: «Я служу богам, а не королям, объявившим себя посредниками перед богами». – Возвращаясь к Аранде, и надеюсь, меня больше не будут отвлекать… Каждый лер должен оставить наследника.

– С чем у леры Бланш было сложно – она была в потенцитовой интоксикации, – подсказала Вик.

– Именно. – согласился с ней Марк, не высказывая недовольства, что его вновь перебили. – Бокор Джеральд, придерживающийся запрета отца Рауля Аранды на посвящение того в родовые тайны, тем не менее от Рауля не отказался, считая его продолжателем рода Аранда.

Себ не удержался:

– Не понял. А за что Рауля не признали своим? Он вроде карфианец до кончиков ногтей.

Вик его поправила:

– Для нас. Но не для Карфы. У Рауля слишком светлая кожа, а черты лица характерно эребские – он пошел в мать-эребийку, а не в отца. Для Карфы этого было достаточно. Это привело к неожиданным результатам – Рауль выбрал эребское образование, закончив университет по химии и зельеварению.

Марк продолжил:

– А бокор Джеральд искал выход из сложившейся ситуации: роду нужен был наследник, а, значит, леру Бланш надо было вылечить всеми возможными способами. Четыре года назад в зимний Вечный карнавал в Аквилите случайно столкнулись давние друзья: невеста бокора Дакарея нера Ролле и чета Аранда. Нера Ролле, заметив, что Бланш уже больна, рассказала о своем гри-гри, созданном Дакареем для неё. Она даже показала его Раулю, и тот потом по памяти его зарисовал для себя. Друзья расстались, а Джеральд, интересуясь гри-гри, видимо позже встретился с нерой Ролле. Что между ними произошло – неясно, но результат мы знаем: нера Ролле оказалась первой жертвой Джеральда, похороненной на Оленьем острове. Аранда покинули Аквилиту не зная, что случилось с Ролле. Джеральд сам пытался воссоздать гри-гри, действуя инстинктивно, по зарисовке Рауля, но у него гри-гри не вышло.

– Зато получился вольт, который позволял превращать больных потенцитовой интоксикацией в приличных, послушных, адекватных с виду нер. – добавила Вик. – Пока Рауль искал лекарство, Джеральд стал искать другие способы спасения леры Бланш. Он решил искать помощи у лоа. Он понимал, что сам не в силах его удержать и усмирить, так что… Он прибегнул к помощи короля Тальмы и его магов. Джеральд создал псевдофиксатор, удерживающий лоа, взамен на помощь в излечении леры Бланш.

– Остальное мы наблюдали собственными глазами... – скомканно сказал Брок.

Вик добавила:

– Если с первым лоа, впоследствии уничтоженным Ривзом, король и Гордон-Шекли справились легко, подчиняя себе, то с папой Легбой так не получилось. Решив не волновать больше Олфинбург жертвоприношениями, лоа и жертв вывезли под надуманным предлогом в Аквилиту. Лоа оказался силен и строптив – он принимать жертвы не собирался. Да, он подчинялся, он выбирался из потенцитовой клетки, как положено, он выполнял порученное, он кусал и калечил души, но не соглашался обменять свою свободу на души даже лучших офицеров Тальмы. Он был сильный лоа, он долго мог продержаться без душ, выискивая лазейку для свободы. Тогда Гордон, сам уже искалеченный лоа, решил действовать иначе – выбранные в жертвы офицеры стали сталкиваться с угрозой смерти. Если лоа сам не берет души, ему их насильно вручат. И вот тут-то Гордон ошибся. Дважды. Сперва поверив в смерть Ривза и решив, что лоа все же принял жертву. На всякий случай, помня, как лоа долго сопротивлялся, Гордон решил подстраховаться и скормить еще жертвы – Гилла и Фейна. С Гиллом сразу не вышло, а с Фейном… Когда его засыпало в катакомбах из-за устроенного Гордоном взрыва, он решил, что лоа окончательно приручен – он принял две жертвы, он приручился и смирился. Гордон не знал, что Фейн смог выбраться из ловушки и вернуться в столицу в попытке разработать оружие против эмпатического воздействия. Лоа не получил обещанную душу.

Марк при этих словах странно вздрогнул, а Брендон проворчал, потряхивая ладонью:

– Я предупреждал – не стоит копаться в чужих мозгах!

Вик поблагодарила Брендона взглядом и все же продолжила, потому что Марк, упорно запихивая в её голову воспоминания Эвана из Олфинбурга, извиняюще «сказал»: «Я бы и сам все объяснил, но у меня уже язык не ворочается – отвык разговаривать!»:

– Фейн не знал про лоа. Он думал, что это эмпатическое оружие… Из-за Фейна, кстати, точнее из-за его сотрудничества с Моро, Джеральд сам или при помощи зомби – этого мы уже никогда не узнаем, – убил Моро, её секретаря и профессора Тома… Гордон или офицер, его страхующий в операции, решил, что после двух удачных жертвоприношений продолжить уже можно в столице, и Гордон умчался в Олфинбург. Как раз подоспело полнолуние, и лоа попытались скормить жертву попроще – неру Элайзу Ренар, потому что раскидываться преданными короне офицерами слишком дороговато, даже ради Папы Легба. Лоа и тут увернулся от принятия жертвы. После случившегося в подвале, я так-то не верю, что даже самый опытный маг, вроде Янга, мог подобраться к лоа, вселившемуся в человека, и позволить вырубить себя вазой по голове. Простите, это какой-то неумеха, а не лоа, которого и не стоит призывать… Потом в столице случился мятеж бомбистов, и королю для собственной защиты понадобился лоа. Думая, что лоа полностью подчинен, он его выпустил и поплатился. Лоа, пусть и ослабленный, но не прирученный и дико злой, стал крушить все, что попадалось на его пути – своих и чужих, правых и виноватых, все, до чего дотягивались его лапы… Или что там у лоа есть… – Вик замолчала не в силах продолжать – дальнейшее касалось Эвана, и даже думать, что ему пришлось пережить, было больно, а сказать такое оказалось непосильно для неё – в горле стоял болезненный комок, который никак не проглотить. – Эван…