«Мне нужно туда», — мысленно сказала я себе и сделала шаг вперед. В этот момент тишину разрезали сотни голосов. Они шептали, пели, молили, кричали, смеялись и рыдали. Ужас овладел мной. Ужас, что я останусь навеки в этом черном месте. Превращусь в безликий голос.

И я побежала.

Из стен и пола заклубился черный туман. Он извивался у моих ног, из него появлялись прозрачные руки. Десятки рук! Они хватали за подол платья, за ноги и руки.

Голоса стали громче. Они умоляли меня. Они звали меня. Они требовали меня остаться. Я знала, что если упаду, то туман поглотит меня, а эти руки разорвут на части. Но я бежала. Дверь становилась все ближе, а голоса все громче.

Осталось десять метров… Восемь…пять… два метра…

Еще рывок…

Я подбежала к двери и остановилась. Голоса резко стихли, коридор погрузился в сон. Я шагнула вперед, ожидая, что окажусь дома. Как только моя нога пересекла порог двери, раздался оглушающий хохот. Он доносился отовсюду и даже в моей голове. Я закрыла уши руками и закричала, стараясь заглушить этот дьявольский смех в своей голове. Я кричала и кричала, из носа потекла кровь…

Чьи-то руки схватили меня, я стала отбиваться, по-прежнему не открывая глаз.

— Нет! Нет! Нет! — кричала я, смахивая с себя цепкие пальцы. Издалека гулким эхом раздался чей-то голос. Знакомый голос… Он звал меня.

—…открой глаза, — еле слышно говорил он, — открой же глаза…

Я не хотела этого делать. Я была уверена: если открою глаза, обладатель жуткого смеха тут же отдаст меня во власть черного коридора и туманным рукам.

–…открой глаза, — спокойно повторял голос, — это я. Моран.

Моран? Кто это? Моран! Это же… Я открыла глаза. Хранитель склонился надо мной с озабоченным видом. Я лежала на влажной земле, запрокинув руки. Я была на той же поляне. Вот только теперь занимался рассвет.

— Что…Что это было? — голос мой охрип от пронзительного и долгого крика, — это был проход в мой мир? Почему я снова здесь?

— Это был не проход. Это твои воспоминания о нем, но большая их часть до сих пор скрыта, — ответил он.

— Ты хотел выяснить, кто перевел меня через границу миров, ведь так? — сказала я, — но нам это не удалось. Я никого не видела. Только слышала смех. Страшный смех и жутко злой. А еще там были сотни рук, — меня передернуло от воспоминаний.

— Я видел это, — лаконично произнес Хранитель.

— Ты видел мои воспоминания? Как тебе это удалось?

— С помощью магии, конечно, — он нахмурился и задумчиво прошелся по поляне. — Многое в твоей истории скрыто. Либо кто-то намеренно скрыл твои воспоминания о твоем перемещении сюда, либо это сделала ты сама. Коридор, через который ты прошла и попала в наш мир, не похож на обычную границу. Кто-то привел тебя сюда…необычным способом.

Он потер подбородок и пристально посмотрел на меня, словно пытаясь увидеть меня насквозь.

Я сделала пару шагов и пошатнулась. Меня все еще била мелкая дрожь, а ноги не слушались.

— Ты еще слаба. Возвращение твоих воспоминаний заняло больше времени, чем я предполагал. Тебе надо набраться сил. Неподалеку деревня, там мы перекусим и вернемся в цитадель.

Мы уже подходили к деревне, когда заметили покосившуюся хижину из потемневшего от времени дерева. Окна были прикрыты ставнями, а дорога к дому поросла бурьяном. Если бы не дымок, что шел из маленькой трубы, я бы решила, что жилище давно заброшено.

— Это нам подойдет, — пробормотал Моран.

Я недоуменно посмотрела на него.

— Но почему? — спросила я, — разве не лучше пойти в деревню? Наверняка, там есть какой-нибудь трактир. В вашем мире ведь есть трактиры?

— Есть, — сухо ответил он, — но лучше, чтобы нас пока не видели.

Он подошел к хлипкой двери и постучал. Послышались шаркающие шаги, дверь отворилась, и перед нами предстала необъятная старая женщина. Она была высокой и круглой, седые волосы на лбу перехвачены цветастым платком. Женщина окинула нас цепким взглядом карих глаз и произнесла низким гортанным голосом:

— Чего вам?

— Приветствую, добрая женщина, — сказал Моран, — мы забрели сюда в поисках хорошей и сытной пищи. Не найдется ли у тебя чего-нибудь для нас? Я заплачу.

Старуха окинула его внимательным взглядом, затем посмотрела на меня. Она громко цокнула языком, и неожиданно ее губы растянулись в улыбке.

— Конечно-конечно, — сказала она, — проходите, добрые путники. У меня вот-вот будет готов пирог.

Мы вошли внутрь. Хижина на удивление оказалась просторной внутри. Стены, пол, потолок, незамысловатая мебель — все было сделано из дерева. В доме пахло молоком, свежей выпечкой и сухими травами, которые повсюду были развешаны небольшими связками.

Старуха предложила нам сесть за грубо сколоченный стол, а сама удалилась в другую комнату. Моран молчал и выглядел глубоко задумавшимся, я же, напротив, озиралась вокруг и жадно рассматривала обстановку. Здесь было темно, но при этом очень уютно.

«Я бы могла жить в подобном месте» — внезапно подумала я.

Женщина вернулась с широким подносом в руках. Она поставила перед нами кувшин с молоком, пару кружек, круглый хлеб и блюдо с тушеным мясом. Разлив молоко по кружкам и нарезав хлеб, старуха хитро сверкнула глазами и произнесла:

— Так что же привело самого Хранителя в дом простой травницы?

Кусок мяса застрял у меня в горле. Я закашлялась и изумленно взглянула на нее, а затем на Морана. Вид у него был совершенно невозмутимый.

— Меня привел голод, — спокойно ответил он и откусил большой кусок хлеба, — у тебя отличная стряпня, травница. Сколько ты хочешь за свое гостеприимство?

Старуха потерла руками и засмеялась.

— Ах, Хранитель! От твоих слов мое сердце стынет. Всегда ли ты был таким? Мне не нужны деньги, в моем возрасте золото уже ничего не значит. В благодарность я прошу немногого — беседы со старой одинокой женщиной, — с этими словами она ткнула на меня пухлым пальцем, — я хочу говорить с ней!

Я нервно хихикнула и посмотрела на Морана. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, он все с тем же спокойным видом жевал пирог.

— Хорошо, — только и ответил он и громко отхлебнул из кружки, — я подожду на улице.

Старуха расплылась в довольной улыбке.

— Конечно, — весело произнесла она, — но после я бы хотела и с тобой побеседовать. Разве ты откажешь старой женщине в такой скромной просьбе?

Моран кивнул, не торопясь доел свою порцию и вышел из дома. Старуха дождалась, пока за ним закроется дверь и после этого поднялась со стула и скрылась на кухне. Спустя некоторое время она вернулась, вновь неся поднос. Только на этот раз на нем были лишь три чашки.

— Я приготовила травяной чай, — пропела она, — ничто так не располагает к приятной беседе, как хороший чай. А уж я-то знаю толк в травах. Чай старой Мэнни известен на всю округу. Как тебя зовут, девочка?

— Лиза.

— Лиза…– задумчиво повторила Мэнни и нахмурилась, — выпей-ка чаю, Лиза.

Она протянула мне чашку. Я вдохнула аромат, и от пряного запаха закружилась голова. Я сделала робкий глоток. Вкусная смесь мелиссы, ромашки, чабреца и чего-то еще приятным теплом влилась в меня. Стало хорошо и легко. Старуха Мэнни смотрела на меня с довольной улыбкой.

— Пей, милая, пей! — сказала она, — Мэнни знает, что тебе сейчас нужно немного легкости и радости.

Я сделала еще глоток, и еще. В голове прояснилось, волна счастья накрыла меня. Я сделала еще пару глотков и засмеялась, глядя в темные глаза травницы Мэнни.

— Да, — продолжала она, — смейся, девочка, смейся…Ведь скоро тебе предстоит плакать. Трудные времена тебя ждут. Время обретений и время потерь. Время краткого счастья и время расплаты за него. Старая Мэнни все видит, — она перестала улыбаться и, хмуро глядя мне в глаза, добавила, — дай мне свою руку.

Я поставила чашку и протянула ладонь. Мэнни обхватила ее своими большими теплыми руками и закрыла глаза. Минут пять травница сидела неподвижно, лишь закрытые веки иногда вздрагивали. Она распахнула глаза и посмотрела на меня немигающим взглядом.