Столкнувшись с сопротивлением Танкреда, Бодуэн II де Бург отбыл к своему кузену Жослену, в Турбессель, откуда стал стягивать силы своих сторонников и союзников, и распространять свою власть на близлежащие земли. Так началась междоусобная война между франкскими правителями северной Сирии за права на престол и земли графства Эдесского. Упоминание хронистов XII–XIII вв. об этой войне в достаточной мере запутаны[1012], однако если выровнять разнящиеся упоминания по наиболее полному описанию — из «Свода всеобщей истории» Ибн аль-Асира, то создается вполне правдоподобная картина конфликта. Желая удержать инициативу, Танкред собрал войска и осадил Турбессель в надежде принудить Бодуэна II и Жослена к сдаче, прежде чем они успеют собрать достаточное число войск и призвать из Мосула эмира Джавали Сакава, на помощь которого они уповали. По словам Ибн аль-Асира, войска Танкреда и Бодуэна II де Бурга «сразились, но после боя христиане встретились друг с другом, разделили трапезу и вступили в переговоры»[1013]. При этом, «Танкред удалился в Антиохию», а «вопрос об Эдессе так и не был разрешен»[1014]. Т. е. стороны заключили перемирие, но не отказались от своих притязаний на Эдессу, которая, вероятно, еще оставалась во власти Танкреда. Земли Эдесского графства были разделены между противоборствовавшими сторонами, и вскоре война разразилась с новой силой. На этот раз инициатива принадлежала графу Эдесскому и его вассалу — Жослену де Куртенэ.
Отлично понимая, что они не смогут, опираясь лишь на собственных вассалов, вытеснить Танкреда из Эдессы, Бодуэн II и Жослен обратились за помощью к уже упоминавшемуся выше армянскому князю Гох Василу — правителю Кайсуна, Рабана и обширных территорий на севере, между Евфратом и хребтом Аманоса («княжества Евфратес»). Очевидно, что в этот период, столкнувшись с угрозой франко-нормандской экспансии, исходившей от князя-регента Антиохии, Гох Васил (человек, некогда принявший столь активное участие в выкупе князя Боэмунда I Антиохийского), решил сделать ставку и на союз с обездоленным графом Эдессы, и на сближение с Византией. Как и братья-князья Рубениды, державшие земли в горах Тавра, Гох Васил признал некую символическую форму зависимости от Ромейской державы[1015]. Известно, что Васил, как и Торос I Рубенид, носил византийский титул севаста[1016]. Гох Васил охотно откликнулся на обращение графа Бодуэна II де Бурга, заключив сэдесским графом союз против Танкреда. Согласно хронике Ибн аль-Асира: «Граф (Бодуэн II. — С. Б.) и Жослен напали на земли Танкреда и, одновременно, призвали на помощь Васила, армянского князя, который, собрав отрекшихся от веры мусульман и прочих воинов, правил Рабаном, Кайсуном и другими крепостями к северу от Алеппо. Васил отправил на помощь графу тысячу всадников, отрекшихся мусульман, а также две тысячи пеших воинов»[1017]. Более того, для этой войны Гох Васил призвал и ромейские войска из Киликии, в частности — наемников-печенегов, стоявших в Мамистре[1018]. С момента заключения союза между армянским князем Кайсуна и графом Эдессы северо-восточные рубежи княжества Антиохийского превратились в добычу для франкских, армянских и ромейских (печенежских) войск де Бурга и Гох Васила.
Примечательно, что Матфей Эдесский, также оставивший подробное описание этих событий, прямо осуждает Бодуэна II, Жослена и Гох Васила за их нападение на княжество Антиохийское. Так, по его словам: «Жослен прибыл к Василу, который с почестями принял его и осыпал дарами. Затем он вернулся к Бодуэну, собрав конное войско из Рабана, города, принадлежавшего Василу, преисполненный намерения вести войну против благочестивого Танкреда. Бодуэн и Жослен совершили богомерзкое деяние, и были в высшей степени виновны пред лицом Божиим. Они направили весть персидскому эмиру Джавали, призвав его прийти к ним на помощь во главе 5.000 конных воинов. Так они напали на графа Антиохии — Танкреда (…) Васил направил двум франкским вождям 800 воинов, а также отряд печенегов, наемников императора греков, стоявших в Мамистре»[1019]. Далее описания Ибн аль-Асира и Матфея Одесского расходятся. Матфей Эдесский говорит лишь о нападении объединенной армии Бодуэна II и его союзников на антиохийские земли и о крупном, кровопролитном сражении близ Турбесселя, завершившемся гибелью «2.000 христиан» и победой Танкреда. Но, по словам Матфея, после этого сражения Бодуэн II бежал в Равандель, а затем вернулся в Эдессу (!), что само по себе странно, т. к. армянский хронист ни слова не говорит о возвращении города под власть де Бурга[1020]. Гораздо более убедительной кажется последовательность событий, изложенная в хронике Ибн аль-Асира. Согласно «Своду всеобщей истории», когда войска Бодуэна II де Бурга и Гох Васила вторглись в пределы Антиохийского княжества «Танкред выступил, чтобы встретить их. Они сразились за право господства над Эдессой, но тогда вмешался Патриарх (т. е. латинский Патриарх Антиохии Бернард Валенский. — С. Б.), который для христиан то же, что и имам для мусульман, и которому они не смеют противиться. Несколько патрициев (т. е. баронов — С. Б.) и священников засвидетельствовали, что дядя Танкреда — Боэмунд, решив возвратиться в Европу, приказал, чтобы Эдесса была возвращена графу, когда тот вновь обретет свободу. Тогда Танкред отказался от своих притязаний на город, и вернул его в девятый день месяца сафара (18 сентября 1108 г.)»[1021]. У нас нет оснований не верить столь правдоподобному описанию, тем более, что со стратегической точки зрения, союз между Гох Василом, контролировавшим Рабан и Кайсун, и Бодуэном II, опиравшимся на Турбессель, Равандель и западные области графства Эдесского, вне всяких сомнений изолировал Эдессу от княжества Антиохийского.
Итак, если отталкиваться от текстов Ибн аль-Асира и Матфея Эдесского, можно отметить, что Ромейская держава — силами восточных гарнизонов и зависимого от империи армянского князя — сыграла значимую роль в междоусобной войне франкских князей северной Сирии[1022]. Во многом благодаря этому вмешательству, антиохийские нормандцы не смогли единолично господствовать во всей «византийской» Сирии — объединив под своим правлением и Антиохию, и Эдессу. В сентябре 1108 г., параллельно с тем, как князь Боэмунд I Антиохийский приносил оммаж василевсу Алексею I Комнину на реке Деволь, Танкред отрекся от своих прав на Эдессу, возвращая город правителю, не внушавшего опасений Ромейской державе[1023]. Конечно же, эти события не были ни инициированы, ни скоординированы василевсом, который, очевидно, даже не знал об исходе борьбы в Сирии[1024]. Однако нельзя не отметить, что, при определенном участии и вовлечении империи, к осени 1108 г. позиции нормандцев на Востоке были существенно ослаблены — как на Балканах, где капитулировал Боэмунд, так и в Сирии, где Танкред утратил Эдессу.
Завершая описание этой войны, нельзя не упомянуть о том, что на рубеже 1108–1109 г. антиохийские и эдесские франки вновь сошлись на поле боя, на этот раз — будучи вовлеченными в конфликт своих исламских союзников. Как повествует Ибн аль-Асир, в 1109 г. эмир Мосула Джавали Сакав собрал значительные силы тюрок и арабов, и разорил земли Алеппского эмирата. При этом, он, вероятно, предоставил возможность своим войскам, а также своим франкским союзникам, в частности — Жослену де Куртенэ, вновь обратиться против восточных рубежей княжества Антиохийского. Эмир Рыдван Алеппский, ставший, после битвы у Арты (1105 г.) данником Антиохийского князя, призвал на помощь Танкреда. Вскоре объединенная армия Танкреда и эмира Рыдвана, состоявшая из 1.500 антиохийских рыцарей и конных сержантов, 600 конных воинов Алеппского аскара[1025], а также большого числа пеших воинов, встретилась с разношерстной армией эмира Джавали Сакава и с эдесскими франками графа Бодуэна II и Жослена де Куртенэ. В ходе этого сражения Танкред нанес поражение войскам Бодуэна II де Бурга, а эмир Джавали, в свою очередь, наголову разбил пехоту антиохийцев. Когда же недисциплинированные туркменские отряды Джавали попытались угнать коней у союзных им эдесских рыцарей, Танкред, воспользовавшись замешательством, повел свою конницу против эмира Мосула, которого также обратил в бегство[1026]. Наиболее подробное описание этого сражения можно найти у Ибн аль-Асира — единственного хрониста, четко разделявшего междоусобицу антиохийских и эдесских франков на два конфликта — первый, вызванный борьбой за право господства над Эдессой, и второй — вызванный нападением эмира Джавали на Алеппский эмират.
