Оливия протянула руки и зачерпнула пригоршню воды из купола.

— Смотрите, что у меня! — воскликнула девочка.

Но смотреть было не на что — вода в ладошках оказалась самая обычная, прозрачная и несветящаяся. К тому же она быстро утекала сквозь пальцы.

— Живую воду невозможно украсть или подарить, она есть только для того, кто ее добыл. Так говорит дядя Пересвет, — попытался объяснить Костя.

Тут Ник увлек Оливию в сторону и прошептал:

— Что делать-то будем?

— Ну, не ждать же, пока семнадцать исполнится! — отвечала дочь колдуна.

Ребята вернулись к Косте, и Николас спросил:

— Ты знаешь, как добраться до ледяных пещер? А до самой Гипербореи?

— Про дорогу к пещерам мне дядя Пересвет рассказывал, — ответил мальчик. — Только сейчас туда не попасть. Зубохваты яйца отложили, до весны к пещерам никого не пустят.

— Какие еще зубохваты? Может, мы с ними разберемся?! — воскликнула Оливия.

— Это вряд ли, — ответил Константин. — Скоро сами все увидите. Вечером они будут в город ломиться. Найдите местечко повыше, чтобы поле перед городом как на ладони было. Зрелище такое, ух! Не пожалеете!

— Нам искать и не надо! — похвасталась Оливия. — У нас же курень ходячий, на высоких ножках!

— А ты приходи с нами смотреть, — предложил Ник. — Наша избушка возле ворот стоит.

Костя радостно улыбнулся:

— Обязательно приду.

— Кстати, как вы узнаете, что вечер, если нет неба и солнца? — спросила Оливия.

— Солнца нет, а вечер есть, — рассмеялся Костя. — Как говорится, лучше один раз увидеть…

На этом ребята расстались с мальчиком-рыбаком и пошли через весь город к себе в избушку. Когда вернулись домой, обнаружили Настеньку и Тимофея Спиридоновича счастливых и перемазанных вареньем. На полу имелись многочисленные геометрические фигуры, намалеванные малиной и смородиной. Вскоре в гости пожаловал Святомир. Богатырь привез на своем ящере многочисленные съестные припасы и торжественно объявил, что чудным детишкам разрешено остаться в Китеже до семнадцатилетия.

— С завтрашнего дня и учение ваше начнем, чтобы толк из вас, пришлых, хоть какой получился, — объявил Святомир.

По словам богатыря, Оливии предстояло освоить рукоделие и куховарство, а Нику — ратное дело и выпас ящеров. Дочь колдуна презрительно фыркнула, за что удостоилась укоризненного взгляда.

— Я, может, тоже хочу ратное дело! — попробовала возразить Оливия, после чего взгляд Святомира стал еще более укоризненным.

Когда богатырь распрощался с ребятами, дочь колдуна воскликнула:

— Мы должны поскорее отправиться за живой водой! Рукоделия я не вынесу!

— Ратное дело — звучит гораздо лучше. — Ник специально дразнил Оливию, за что и поплатился — девочка анимировала сковородку и натравила ее на обидчика.

Вечер в Китеже наступил странным и неожиданным образом. Светящийся купол начал медленно подниматься. Сияние отступило, и на город опустился синий полумрак. Тени цвета индиго пролегли между домами. Богатыри на трирогах потянулись за ворота, а со стороны грибного леса раздался низкий клокочущий рык. Как раз в это время Костя подошел к куреню, и Николас помог ему забраться наверх. Все устроились возле окна, как зрители в театре, и стали ждать начало спектакля. Тимофей Спиридонович все пытался посидеть с Настенькой на руках, но малышка раз за разом убегала.

Вскоре представление началось. Сначала над шляпками гигантских грибов появилась зубастая голова, потом ящер вышел из леса, и стало ясно, насколько же он огромный.

— Ничего себе! — поразился Ник.

— Вот это и есть зубохват, — пояснил Костя. — Здесь их много водится.

Гигантский ящер остановился на опушке, а потом направился к городскому стаду.

— Сейчас будет самое интересное, — прокомментировал Константин.

За первым зубохватом из лесу появились два других чуть поменьше. Следом выпорхнула стайка стремительных и совсем уж мелких ящеров размером с обычную лошадь. Вся эта свора хищников устремилась к стаду травоядных, но дорогу им перекрыли богатыри. Наездники налетели стремительно, атаковали зубохватов копьями и тут же умчались. В погоню за ними бросились юркие ящеры.

— Когтепрыги, — сказал Константин. — Они набрасываются стаей и пускают в ход острые когти.

Однако с богатырской дружиной этот номер не прошел: воины Китежа пустили в ход булавы, отбили нападение и развернули строй. Так сражение продолжилось без потерь с обеих сторон. Хищные ящеры стали осторожней, они не шли на стадо в лобовую, а пытались обойти его с тыла. Некоторые лезли к городским стенам. Тогда защитники пустили в ход секретное оружие — начали кидать зубохватам и когтепрыгам большие куски мяса. Хищники яростно набросились на еду, устроили небольшую свару во время дележки, после чего еще немного побуянили и отступили в лес.

— Как-то странно, — сказал Николас. — Богатыри как будто специально отпустили этих ящеров. Да еще и покормили.

— Говорят, когда-то давно погубила дружина одного зубохвата, так его потом живая вода с того света вернула. — Костя закашлялся и прикрыл рот платком. — После того он стал мстить за погибель да в город наведываться. А зовут его Кровавый Зуб!

— Очень похоже на детскую страшилку, — скептически заметила Оливия.

— Мне это ребята китежские рассказали, — ответил Костя. — Сначала меня тоже в школу определили. Думали, здесь любая хворь сама собой излечивается… — мальчик замолчал и снова кашлянул в платок.

— Может, и излечивается, но не сразу, — мягко сказал Николас и добавил: — Расскажешь, как до ледяных пещер добраться?

— Зачем? — искренне удивился Константин.

— Пойдем за живой водой! Сам же видел, ящеры тут, что ручные собачонки! — воскликнула Оливия.

Костя надолго задумался, а потом сказал:

— А можно мне с вами? Мне тоже живая вода нужна.

Ник хотел было возразить, мол, опасное это дело и вообще до семнадцати лет не положено, но вспомнил слова Оливии про ручных собачонок. Ученики колдуна переглянулись.

— Если покажешь дорогу, возьмем, — согласился Николас. — Приходи к нам в курень завтра вечером.

— Почему не днем? Вечером зубохваты голодные и злые, а днем они отдыхают, — спросил Костя.

— А давайте прямо сейчас рванем! — предложила Оливия. — Завтра ведь рукоделие!

— Ратное дело, — поправил дочь колдуна Ник, за что получил дружеский подзатыльник.

В любом случае задуматься над вопросом стоило. Николас прошелся по избе, глянул в окно на странный грибной лес, затем начал рассуждать вслух:

— Днем нам из города не ускользнуть — дружина держит ворота под охраной, а частокол патрулирует. Да и где отдыхают зубохваты после ночного ужина — неизвестно. Скорей всего, возле тех самых пещер! Думаю, наш шанс — дождаться вечера, когда ящеры и богатыри будут заняты друг другом!

— Все правильно. — Оливия тяжело вздохнула. — Пока они устраивают представление, мы потихоньку прошмыгнем в Гиперборею.

— Отличный план! — Костя наконец-то повеселел. — До завтра, ребята!

Когда гость ушел, в разговор ввязался Тимофей Спиридонович.

— Мы с вами идем! Даже не спорьте!

— Может, вам лучше остаться? — поинтересовался Николас. — Все-таки ящеры не такие уж и ручные, а зубы, видел, какие у них огромные.

— Рры! — сказала Настенька.

— Да ты хоть знаешь, что тут за домовые! — воскликнул Тимофей Спиридонович. — Сладкого не едят, только грибы и рыбу сырую, печки сушеными водорослями топят и с нашим братом общаться не хотят! Да ты только посмотри на них!

Тимофей Спиридонович достал неизвестно откуда затертое зеленое бутылочное стеклышко и поманил Ника к окну. Ученик колдуна пожал плечами, пошел за домовым и заглянул в необычную линзу.

— Ничего себе! — воскликнул Николас. — Все дома насквозь видны.

— Да ты за печку ихнюю посмотри!

Мальчик пригляделся и увидел странное существо. Это был домовой, только не пушистый, как Тимофей Спиридонович, а чешуйчатый, как ящерица.