Джованни в возрасте семи лет совершил постриг и был назначен апостольским протонотарием, в восемь лет он получил сан аббата в городке Монтекассино. Лоренцо Великолепный долго вел переговоры о его возведении в кардиналы с папой Иннокентием VIII. Главной проблемой было то, что мальчик был несовершеннолетний, нельзя стать кардиналом в 13 лет. Сколько денег пришлось потратить Лоренцо, чтобы ублажить папу: он приказал своим людям разузнать все привычки и пристрастия понтифика, в Рим везли от его имени дорогие ткани, изящные ювелирные изделия, лучшее тосканское вино и оливковое масло, жирных каплунов и фазанов из охотничьих угодий, угрей, выловленных в Арно, и прочие яства. Лоренцо своего добился: его средний сын получил кардинальский сан в возрасте 13 лет. Но, напомню, с условием: официально он становится кардиналом через три года, когда ему исполнится 16. Если кто-то из них двоих, папа или Лоренцо, умрет раньше – сделка недействительна. Удача сопутствовала Джованни, 11 декабря 1491 года он становится официально кардиналом и отправляется в Рим. Через 4 месяца после этого скончался его отец Лоренцо, а следом за ним – Иннокентий VIII.
Внешность у Джованни была неказистая: на фреске Гирландайо в капелле Сассетти мы видим полного ребенка с простодушным лицом, белокурыми волосами, маленькими глазами и слегка вздернутым носом. Мальчик был с детства склонен к полноте и отличался отменным аппетитом, был близоруким с рождения и постоянно щурился. С годами его внешность не улучшилась, но характер у него был спокойный и добродушный, в отличие от заносчивого старшего брата. Когда в их дворце поселился Микеланджело – Джованни относился к нему очень дружелюбно. Они были одногодки, и у них были такие общие интересы, как любовь к искусству. Но большими друзьями Джованни и Микеланджело не стали – за этим ревниво следил кузен Джулио. Как и отец, Джованни рано проявил интерес к искусству и философии, особенно ему нравились древние манускрипты римских и греческих писателей: Вергилия, Плиния, Платона, Аристотеля, Лукреция, Овидия, Гомера, а также средневековых тосканских поэтов: Данте, Петрарки, Боккаччо. Манускрипты были первое, что он пытался спасти и вывезти из дворца Медичи во время его разграбления в 1494 году. Кроме того, Джованни очень нравилась охота. Он часто приглашал в свою компанию Микеланджело, но юный гений был увлечен только скульптурой и все приглашения отклонял. За это его не раз укоряла Контессина, которая говорила: «Ты уже сделал своим врагом Пьеро, не делай же и Джованни». Дело в том, что когда Микеланджело жил в их дворце, Пьеро как-то раз вызвал его и заказал изваять бюсты – свой и супруги Альфонсины Орсини. Но Микеланджело не интересовали портреты, он и впоследствии не принимал такие заказы, и отказал Пьеро. Тот счел мальчика слишком наглым: как это возможно – отказать Медичи. Потом Пьеро делал вид, что не замечает Микеланджело, как будто тот не жил во дворце.
Когда Джованни узнал о смерти отца в апреле 1492 года, он сразу же приехал из Рима во Флоренцию, чтобы оказать поддержку старшему брату. Но вскоре ему пришлось возвращаться в Рим на конклав после смерти Иннокентия VIII. Кандидатов в папы было немного: испанец Родриго Борджиа и кардинал Джулиано делла Ровере. Джованни слишком откровенно выступал против кандидатуры Борджиа и был на стороне делла Ровере. Когда папой избрали Родриго – Джованни снова покинул Рим и вернулся во Флоренцию, где оставался до второго изгнания Медичи.
После изгнания пути братьев разошлись: Пьеро уехал в Венецию, младший, Джулиано, нашел прием и гостеприимство в Урбино, а Джованни и кузен Джулио отправились путешествовать по Европе инкогнито. Они побывали в Германии, Австрии, Франции, Фландрии (нынешней Бельгии), Нидерландах. Так как у кузенов был духовный сан, они останавливались на ночлег в монастырях, где их принимали как дорогих гостей. В обителях всегда были гостевые кельи, более удобные и просторные, чем те, в которых жили сами монахи. И отдельные трапезные для гостей, где подавали более приличную еду. Во время путешествий кузены познакомились со многими интересными людьми: в Венеции видели работы художника Джованни Беллини и первые картины его прославленного ученика Джорджоне, будущего учителя Тициана Вечеллио. Они оценили венецианскую технику масляной живописи без предварительных контуров, плавные переходы светотени и великолепный колорит. В Вене Джованни и Джулио нанесли визит императору Священной Римской империи Максимилиану II, при этом не стали скрывать, кто они такие, и предстали в полном церковном облачении. По рекомендации императора кузены посетили Нидерланды, где их принимал губернатор. Им был сын императора Филипп I Красивый. Его супруга Хуана Безумная, действительно была не совсем нормальной: когда ее муж умер, Хуана долго не позволяла его похоронить, ездила с траурной процессией по стране и несколько раз приказывала открывать гроб, чтобы посмотреть на мужа. При этом она запрещала приближаться к процессии женщинам, так как ревновала их даже к мумии.
Не обошлось и без опасных приключений: однажды в Руане они попали в плен к французам и были освобождены только благодаря рекомендации Пьеро, который как раз был на службе короля Людовика XII. Затем кузены вернулись в Италию и долго гостили в Савоне у кардинала Джулиано делла Ровере, с которым у Джованни были крепкие дружественные отношения. Делла Ровере тоже был не в ладах с папой Александром VI и предпочел убраться из Рима, пока его не отравили кантареллой – знаменитым ядом Борджиа, который не имеет ни вкуса, ни запаха. В 1500 году Джованни и Джулио вернулись в Рим и нанесли все-таки визит понтифику. Тот принял их благосклонно, после победы над их общим врагом Савонаролой и военных успехов его сына Чезаре Борджиа Александр VI пребывал в чудесном настроении. Кузены поселились во дворце, принадлежавшем Гвидоне, графу Монторио. Тот сначала сдал в аренду его кардиналу Джованни, а затем продал в рассрочку, и палаццо перешел во владение Медичи. Несмотря на то что флорентийский филиал банка Медичи был закрыт, в римском отделении кое-какие деньги были. И прихваченные при побеге золото и драгоценности пригодились. Сейчас этот дворец называется палаццо Мадама, но это уже следующая история.
Вскоре к ним в Рим приехал Пьеро, который совсем пал духом после неудачных попыток захватить Флоренцию. Джованни поддерживал, как мог, старшего брата, который вел в Риме разгульную жизнь: каждый вечер напивался и проводил ночи в борделях. Наконец Пьеро снова присоединился к армии короля Людовика XII и уехал из Вечного города воевать, в надежде захватить Флоренцию. После смерти брата в 1503 году Джованни становится старшим в семье. В тот же год умирает папа Александр VI (подозревают отравление), и все кардиналы собираются на конклав.
Основными претендентами на роль нового папы были: французский кардинал д’Амбуаз и племянник Сикста IV Джулиано делла Ровере, но совершенно неожиданно выбрали понтификом кардинала Франческо Тодескини-Пикколомини. Тот выбрал себе имя Пий III, как когда-то его дядя Пий II. В соборе Сиены, откуда они оба были родом, есть статуи этих пап XVII века. Они расположены друг напротив друга и поднятой правой рукой как бы приветствуют друг друга. Когда весть об этом дошла до Флоренции, у Микеланджело чуть не случился нервный срыв. Ведь это был тот самый кардинал, с которым он заключил контракт на статуи для алтаря собора Сиены и не выполнил условия контракта. Микеланджело боялся, что новый папа будет с ним судиться, но тот не успел. Пий III руководил Святым престолом всего 27 дней и неожиданно скончался. Опять заподозрили отравление, но ничего не доказано. Пришлось собирать новый конклав, и на этот раз Джованни Медичи и его другу делла Ровере повезло: Джулиано подкупом и обещаниями сумел завоевать симпатии итальянских и испанских кардиналов. Таким образом, 1 ноября 1503 года делла Ровере был избран понтификом почти единогласным голосованием. Его избрание заняло всего несколько часов, против него был подан лишь один голос – его главного конкурента Жоржа д’Амбуаза, ставленника французской монархии. Кардинал Джованни проявил активность и поддержал кандидатуру Джулиано, в результате их дружба окрепла еще больше. Не зря Лоренцо Великолепный делал ставку именно на среднего сына, который оказался, действительно, умным и изворотливым. Кто знает, может, уже тогда он вынашивал идею в определенный момент занять папский престол и уже осторожно прокладывал к нему дорогу. Раз Медичи больше не папские банкиры, значит, мы сами станем папами, ну, а пока он будет правой рукой нынешнего понтифика. Эти же мысли наверняка были и в голове Джулио Медичи, который снова был неразлучен с Джованни.
