— Дело в том, что моего мужа нет здесь.

— Ах, вот как…

«Да он просто издевается: даже если муж и будет здесь, все равно без меня ничего не добьетесь, — вот что означает его «ах, вот как?»

— Он приедет завтра утром.

— Я постараюсь сделать все возможное.

— Это зависит от вашего отношения к Бичико. Вам судьей ваша дружба.

— Разумеется.

— Что вы нам посоветуете?

— Сейчас, в эту минуту, вести переговоры не совсем…

— Но это нужно именно сейчас, сию минуту! — прервала его Мака.

— Если б я знал, где вы находитесь…

— Я звоню из почтового отделения.

— А не могли бы вы… — Он не договорил, замолчал, подождал. Мака решила, что не стоит грубо отказываться от несостоявшегося приглашения.

— Не знаю. Лучше бы вам приехать.

— С удовольствием. Но удастся ли поговорить на улице?

— Конечно, конечно… Это ничего. Город спит, и на улице ни души, кроме нас.

«Он держит у себя Бичико, как заложника, — решила Мака, выйдя из телефонной будки. — Он все понял без слов, обо всем догадался. Может быть, и до Джабы должно было дойти именно сегодня, не вчера и не завтра, а именно сегодня вечером. Мой брат ни в чем не виноват, он просто глуп, как пробка, это его единственная вина. Хм, Тхавадзе подружился с ним… Как бы не так! Это Бичико и мамаше кажется, что он с ним подружился… Но для чего все-таки? Из-за меня?»

— Ну что, Мака? Что, моя радость, что? — спрашивала Марго.

— Сейчас привезет, — Мака не смогла сказать «придет». Тхавадзе привезет ее брата и, если она не даст ему никакой надежды, увезет назад.

— Какой он оказался чудный! — проговорила Марго. — Добрейший святой человек!

— Кто? Тхавадзе?

— Да. С которым ты разговаривала.

— Ты знаешь его?

— Видела раза два, если это тот, что приезжал к нам. Машина у него своя…

«Ах, он и там побывал… Своя машина, — еще не известно, чья на нем рубаха, что за деньги шальные! Бедный мой брат… Вот не думала, что Тхавадзе когда-нибудь так поумнеет!..»

Нодар отошел в сторону, оставив женщин одних, и от нечего делать разглядывал ярко освещенную витрину магазина.

— Мери! — Мака села рядом с притихшей девушкой и положила руку ей на плечо. — Я должна все знать.

Мери взглянула на нее, но тотчас опустила голову.

— Где ты познакомилась с Бичико?

— У тети Васаси.

— Это двоюродная сестра моей свекрови, — объяснила Марго. — Ее дочь — Вардо, подружка Мери, работает в нашей библиотеке.

— Как Бичико попал туда?

— Тетка Васаси кем-то приходится Джумберу…

— Если ты что-нибудь знаешь — говори, не скрывай! — теребя Мери, настойчиво попросила Марго.

— По соседству с тетушкой Васаси когда-то жил некий Тхавадзе, дядя Джумбера. С тех пор у них и дружба идет.

— Где вы встречались с Бичико?

Мери смутилась.

— В библиотеке… У Вардо…

— Чтоб ей сгореть на медленном огне! — проговорила Марго при упоминании имени Вардо.

— Он, случайно, не на машине приезжал?

— Приезжал и на машине, — вступила опять в разговор Марго. — Но чаще присылал Вардо, чтоб никто ничего не подумал. Не скажу, чтобы Бичи хотел перед людьми ее ославить.

— А Тхавадзе оставался у этой самой Васаси?

Мери ничего не ответила.

«Ну, да, — решила Мака. — Сам оставался, а машину им отдавал».

«Только для чего? Зачем? — все настойчивее спрашивала она себя. — Потому что он любит меня? Но разве ему не известно, что у меня муж, ребенок, семья? Может быть, он из-за меня не женился на Додо? Додо знала, что он когда-то был влюблен в меня. Я тоже знала об этом и все-таки позвонила. Не могла не позвонить… Я все расскажу Гено. Завтра он приедет, и я все ему расскажу. Да какое уж там завтра — вот-вот светать начнет. Нет, Гено должен знать. Он поймет меня, поймет, что я не могла подвести, погубить людей. А Тхавадзе просто обязан все уладить, тем более, если это дело им самим подстроено. А потом… потом я уговорю Мери отвадить Бичико от него. Заставлю ее сказать… не ее заставлю, а сама скажу, — не то, что Джумбер из-за меня подружился с ним, — нет, я просто скажу, чтобы он не водился, не знался с Тхавадзе. У Тхавадзе не может быть ничего общего с близкими мне людьми. Эта ночь будет последней…»

— Кажется, едут, Мака! — сказала Марго.

Мери еще ниже опустила голову.

Мака не оглянулась. Она смотрела вперед, на Нодара, который все еще стоял у освещенной витрины и теперь разговаривал с черным, как галка, милиционером.

— Пусть едут! — сказала Мака и добавила про себя: «Пусть едут, я не прячусь. Завтра я все расскажу Гено…»

Свет фар приблизившегося автомобиля скользнул по лицу Марго, и Мака увидела на нем облегчение, какое появляется у беспомощных людей при малейшей надежде на спасение.

— Приехали, Мака, дорогая. Все будет, как ты скажешь!..

«Я думаю, Бичи любит ее… Кто близко узнает Мери, непременно полюбит. Вернее всего, это Тхавадзе не разрешает ему жениться, пока не получит какой-то надежды, — Мака не смогла выразить словами, на что хотел надеяться Тхавадзе. — Пока не увидит, что я сочувствую ему, — она улыбнулась в душе. — Он не так уж умен…»

Мака открыла дверь, только когда приехавшие выключили свет фар.

Бичико, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не шататься, пошел ей навстречу.

— Кто потревожил мою любимую сестру в такой поздний час? — сипло проговорил он.

— Прибыли дружки жениха! — улыбнулся Тхавадзе. Рука его была горяча.

«Это он мне. Забывает, что я уже была невестой». Мака взглянула на брата. В неоновом свете улицы он показался ей бледным и каким-то пришибленным. «Нет, хватит ему пьянствовать и не спать по ночам. Хватит бедненькому».

— Не заставляй меня разглагольствовать попусту. Ты все знаешь сам… Скажи, что собираешься делать? — спросила брата Мака, чтобы не дать Тхавадзе первым заговорить об их семейном деле.

— Что? Навязывается? Виснет на шею? — вроде бы грубо спросил Бичико, но на этот раз он показался Маке намного тише и покорнее, чем когда-либо.

— А вы что скажете, Джумбер?

— Я на вашей стороне.

«Много ли он требует за эту солидарность?» Мака взглянула ему в лицо, но не сумела изгнать из его зрачков хищника, и отвернулась.

Стало тихо.

— Можно ли еще думать об этом?

— Кто такие? Чего им надо? — Бичи кивнул на маленькую машину, стоящую рядом. Он был явно растерян.

«Жалкий, несчастный, он даже понятия не имеет о сегодняшних событиях, — подумала Мака и перевела взгляд на Тхавадзе. — Зато вот кому все известно…» Но в эту минуту и Тхавадзе показался ей тусклым и незначительным, и она, почти торжествуя, подумала: «Он понял, что я раскусила его, и теперь всем своим видом показывает, что делал это лишь из любви ко мне. Надо сделать вид, что я не сужу его слишком строго».

— Пора вспомнить нашу старую дружбу, Джумбер. Помогите нам, иначе ничего не получится!

— Мы можем поехать ко мне…

— К вам? — Мака словно раздумывала. — Зачем? Не такое уж положение у моего брата, чтобы везти жену в дом друга. Если он сумеет поставить дело, у него и дом есть, и кров. Я уже договорилась с нашими. Они ждут.

— Ждут? — Бичи поднял голову и с надеждой взглянул на сестру.

«Не такой уж он бессовестный, как мне казалось».

— Я думаю, вы поймете меня, Джумбер. Неловко везти невесту в чужой дом, это как-то некрасиво. — К ней вернулась интонация вчерашнего разговора с Тхавадзе, которая не могла быть приятна ему. — В такое время женщина беспомощна, и мужчина должен показать себя мужем, а не юнцом.

— Согласен, — кивнул Тхавадзе. Последние слова задели его.

— Конечно, можно бы и к вам, но поверьте — так будет лучше, — Мака почувствовала, что ей пора замолчать, пора вообще прекратить разговор: в любую минуту она могла сорваться и, не сдержавшись, проявить свое давнее «дружеское расположение» к Тхавадзе.

Она отвернулась от Джумбера, громко сказала:

— Поезжайте за нами! — И пошла к машине, но тут же усомнилась, достаточно ли твердо прозвучали ее слова; а вдруг она поспешила, и теперь, когда их машина тронется в путь, Тхавадзе повернет свою назад и вместе с Бичико укатит восвояси. Она шагнула к «Москвичу», взялась за ручку дверцы и остановилась, всеми силами сдерживаясь, чтобы не оглянуться. Ей показалось, что, если увидят ее испуганное, беспомощное лицо, — все рухнет. Она переждала немного, открыла дверь и села рядом с Мери.