— На Колеттиса можно положиться?

— Да. Знаешь, где он живет?

— Нет, я недавно в Стамбуле.

— Откуда ты?

— Из Дамаска, где и встретил уста.

— Да, он был там, но дело не задалось. Какой-то франкский хаким узнал его, и он вынужден был бежать.

— Да, я знаю — он украл лишь часть богатств у богача Шафея ибн Якуба Афара. Оно продано?

— Нет.

— Ты точно знаешь?

— Совершенно точно, ведь мы с отцом — его доверенные лица.

— Я приехал, чтобы обговорить с ним этот вопрос. Я знаю одного надежного человека, который возьмет все. У него все при себе?

— Он прячет их в башне Галаты, в надежном месте. Но ты пришел слишком поздно, потому как брат Колеттиса тоже нашел покупателя, он сегодня придет.

Я насторожился, но не подал виду.

— А где Баруд эль-Амасат, твой отец? У меня для него сообщение.

— А можно ли тебе верить? — спросил он задумчиво.

— Проверь.

— Его можно найти в Эдирне у торговцев Гулямов.

Нельзя сказать, чтобы я не струхнул, ибо на карту был поставлен вопрос жизни и смерти, но действовать нужно было решительно.

— Я знаю, — сказал я как можно спокойнее. — Этот Гулям родственник Якуба Афара из Дамаска и торговца Мафлея из Стамбула.

— Вижу, ты видишь все. Тебе можно доверять.

— Тогда скажи еще, где сейчас твой дядя Хамд эль-Амасат?

— И его ты знаешь? — спросил он удивленно.

— Очень хорошо знаю, он бывал в Сахаре и Египте.

Удивление его росло. Я казался ему влиятельным членом их братства. Он спросил, не являюсь ли я дамасским уста.

— Не спрашивай, а отвечай мне!

— Хамд эль-Амасат в Скутари. Он живет у франкского торговца Галэно или Галэне…

— Галэнгре, хочешь ты сказать.

— Господин, ты знаешь абсолютно все!

— Нет, я не знаю одного — как сейчас зовут уста?

— Он из Коньи, и зовут его Абд эль-Миратта.

— Благодарю тебя. Скоро ты обо мне услышишь.

Он ответил на мое прощание с подобострастием, из чего мне стало ясно, что он поверил мне полностью. Нельзя было терять ни минуты, иначе можно было потерять все. Даже не заходя к Мафлею, я пошел в Димитри, чтобы справиться в кофейне о Колеттисе. Хозяина не было, на хозяйстве была жена. Прежде всего я поинтересовался брадобреем и узнал, что приходил врач и перевязал его. Недавно его увезли. Я спросил о Колеттисе. Женщина посмотрела на меня удивленно и спросила:

— Колеттис? Да это имя моего мужа!

— Да? Вот не знал. А где найти человека из Коньи по имени Абд эль-Миратта?

— Он живет у нас.

— Где же он сейчас?

— Пошел гулять к башне Галаты.

— Один?

— С братом мужа.

Итак, все складывалось отлично! Наверняка они занимались украшениями. Надо было идти за ними. Я узнал, что они ушли недавно. Омар был здесь, когда они ушли, и покинул дом вскоре после них. Так что мститель пошел по следам убийцы. Я сел на лошадь и поехал в сторону Галаты. На улицах этого квартала было полно праздношатающихся матросов, солдат, горшечников и всяческих подозрительных личностей, пробраться через которых было непросто.

Возле башни было вообще не протолкнуться. Наверное, там что-то произошло, поскольку все толкались и пинались, начиналась давка. Я заплатил за лошадей и стал продираться сквозь толпу. Какой-то человек рядом со мной пояснил:

— Двое поднялись на галерею башни и упали оттуда, они лежат под башней.

Мне стало жутко. Омар пошел за теми двумя. Что, если несчастье произошло с ним?

Я стал решительно пробиваться вперед. Наконец мне удалось растолкать зевак, и я оказался возле круга, образованного густой толпой. В середине лежали два обезображенных тела. Галерея генуэзской башни расположена на высоте сорок метров — можно легко представить, как выглядели трупы. Омара среди них не было — это я понял по одежде. Лицо одного было нетронуто, и я узнал того самого Александра Колеттиса, который ускользал от хаддедина. Но кто другой? Понять это было невозможно. Как сказал мне сосед по толпе, когда он падал, то на какое-то мгновение смог удержаться, ухватившись за решетку, но тут же сорвался.

Я невольно бросил взгляд на его руки. На правой у него имелся порез — этой рукой он пытался удержаться. Но где Омар? Я пробился к башне и стал подниматься. Пришлось заплатить еще раз бакшиш, и меня никто не удерживал. Я поднялся по пяти каменным лестницам на пять этажей, потом по деревянным ступеням до кофейни. Хозяина я там нашел, но ни одного гостя. До сих пор мне пришлось преодолеть 144 ступени. Оставалось 45 до колокола. От него я ступил на галерею. Обогнул ее по окружности и очутился на месте, под которым внизу лежали тела и пестрели пятна крови. Они явно боролись, эти люди! Бой на такой высоте, на гладком, скользком полу, один против двоих, как я предполагал. Ужас!

Я снова устремился вниз, минуя кофейню, и побежал домой. Первым, кого я увидел в селамлыке, был Якуб Афара. Лицо его светилось радостью, он обнял меня и произнес:

— Эмир, порадуйся со мной, я вернул себе мои изделия!

— Быть не может!

— Но тем не менее это так!

— Как же это случилось?

— Твой друг Омар сделал это!

— Откуда он их принес?

— Не знаю. Он вручил мне пакет и тут же пошел в садовый домик, где заперся в комнате. Он никому не хочет открывать дверь.

— Посмотрим, не сделает ли он для меня исключение…

У двери садового домика стоял Халеф. Он подошел ко мне и спросил:

— Сиди, что случилось? Омар бен Садик пришел весь израненный. Сейчас он промывает раны.

— Он выследил Абрахим-Мамура и сбросил его с башни.

— Машалла! Быть не может!

— Я предполагаю и почти уверен, что так оно и есть. Но пока надо молчать.

Я подошел к двери и назвал свое имя. Он сразу же открыл и пустил нас с Халефом. И вот что он рассказал.

Сначала он был у врача, которого сопровождал, потом снова с носильщиками, забравшими брадобрея; пришел в жилище Колеттиса и застал там последнего тихо беседующим с Абрахим — Маму ром, но те его не узнали. Он разобрал несколько отдельных слов в их беседе и прислушался. Потом вышел из комнаты, но по коридору прошел к другой двери, зашел в пустую комнату и слышал весь их разговор — те чувствовали себя в безопасности и говорили громко.

Они говорили о драгоценностях из Дамаска, которые собирались забрать в башне, где находился один из людей из шайки Абрахима. Дальнейший ход разговора убедил его, что предположение верно, ибо Абрахим рассказывал о вчерашнем бегстве в Золотом Роге. Омар решил следить за ними до башни. Подслушать все ему удалось благодаря тому, что хозяйка все время была занята во дворе. Когда они двинулись в путь, он последовал за ними. Какое-то время они пробыли с охранником в полуподвальном этаже башни, используемом как курятник, а потом стали подниматься. Он — за ними. В кофейне выпили по чашке кофе, затем оба пошли выше, а охранник вернулся. Омар пошел за ними. Когда он добрался до колокольни, они стояли снаружи на галерее, повернувшись к нему спиной, а пакет лежал в комнате с колоколами. Он придвинулся поближе, и тут они его заметили.

— Что тебе нужно? — спросил Абрахим. — Ты ведь был у Колеттиса?

— А почему это тебя интересует? — ответил Омар.

— Ты нас хочешь подслушать, собака!

Тут Омар вспомнил, что он сын свободных и мужественных уэлада меразита,[1115] и к нему вернулась храбрость льва.

— Да, я вас подслушивал! — с вызовом произнес он. — Ты Абрахим-Мамур, похититель девушек и сокровищ, чье логово вчера было нами разгромлено. Месть близка. Я приветствую тебя от имени эмира Франкистана, который вновь забрал у тебя Гюзель и выгнал из Дамаска. Твой час пробил!

Абрахим как окаменел. Это использовал Омар, напав на него. Он схватил его и перебросил через парапет. Колеттис с криком схватился за кинжал. Они сцепились. Омар был ранен в шею, но это только удвоило его силы, и он выбросил и грека за решетку. Тут Омар заметил, что Абрахим одной рукой держится снаружи за ограждение. Омар схватил нож и вонзил ему в руку. Пальцы разжались…