Поначалу мальчики забились в угол ямы, а их мать с дикой силой отчаяния принялась перекусывать ремни, стягивающие ее тело. Когда ей это удалось, она освободила руки и голыми ладонями схватила сначала одного гада, потом второго и наконец третьего, после чего зажала их мертвой хваткой. Казалось, индеанка не чувствовала укусов. С большим трудом ей удалось освободить от пут оцепеневших от ужаса ребят, после чего силы покинули женщину, и она рухнула на дно ямы. Ее стало знобить, потом началась горячка, и ее тело забилось в конвульсиях. Вскоре она затихла и осталась недвижимой, словно окаменела. По этим признакам индейские мальчики решили, что она при смерти.

Стражей у ямы слышно не было, и старший брат, встав младшему на плечи, выбрался наверх. Он сломал толстую ветвь и с ее помощью вытащил младшего. Едва они оказались снаружи, как появился один из сиу, но сыновья апсарока успели скрыться. Краснокожий охранник не обнаружил ничего подозрительного и, несколько успокоившись, вернулся к яме. Почувствовав себя увереннее, он привязал коня, приставил ружье к стволу дерева и подошел к яме, чтобы убедиться, что там все кончено. Увидев одну лишь бесчувственную скво, сиу быстро обернулся, но в этот момент старший брат уже нацелил на него ружье и нажал на спуск. Грохнул выстрел, звук которого не был слышен за холмами, а потому его эхо не долетело до нас, и индеец упал замертво. Парни тотчас сняли с него скальп и оттащили покойника в кусты. Ружье молодые апсарока предусмотрительно зарядили еще раз.

Теперь наступила очередь младшего брата раздобыть скальп врага. Через несколько минут с другой стороны появился второй сиу, привлеченный выстрелом. Оба охранника уходили в разных направлениях, поэтому возвращались по одиночке. И второго постигла та же участь. Теперь сыновья должны были позаботиться о матери. Младший спустился в яму, старший отправился на поиски целебных трав от змеиных укусов, которые каждый индеец знает с младенческих лет, но, к сожалению, не смог их найти. В этот момент появились мы.

Только когда молодые апсарока удостоверились, что их мать, по крайней мере еще жива, они немного успокоились. Юноши хорошо понимали, что, хотя первый поединок и принесет им славу молодых воинов, — им все равно не спастись от страшного гнева отца.

Скво вождя апсарока срочно требовались целебные стебли. Мне показалось, что нечто похожее я видел неподалеку, и сказал об этом Виннету. Апач пожелал, чтобы я показал это место, ибо он лучше разбирался в травах, и мы вместе углубились в чащу. Не успел Виннету сорвать несколько стеблей, как из его уст вырвалось короткое «уфф!». Вождь бросился на землю, и я, еще не успев понять — в чем дело, тут же последовал его примеру. Мы увидели всадников, двигавшихся в нашу сторону. Когда они приблизились настолько, что мы смогли различить боевую раскраску, Виннету произнес:

— Намдушка-сапа, Черный Змей! Воины апсарока примут нас за врагов, и нам придется доказать им, что они ошибаются.

Мы открыто вышли на поляну. Увидев нас, апсарока издали боевой клич, поскакали к нам и быстро окружили.

— Уфф! — прогремел голос Намдушка-сапы. — Олд Шеттерхэнд и Виннету! Схватить их, и пусть их шкуры продырявят пули!

Виннету невозмутимо сел, воткнув лезвие своего ножа в землю, и сказал:

— Здесь сидит Виннету, вождь апачей. Он закопал в землю Нож Войны. Он предлагает мир!

Я присел рядом и обратился к Черному Змею:

— Вождь апсарока преследует огаллала. Он направлялся к Змеиной горе по плохой дороге, теперь же ему придется вернуться, потому что сиу уже в его охотничьих угодьях. Мы подарим Черному Змею связанного предводителя сиу, а потом, приняв наш подарок, пусть вождь апсарока идет по следу, который уходит влево от леса.

— Уфф! А если это обман?

— Разве Виннету и Олд Шеттерхэнд когда-нибудь лгали или предавали? Нас здесь двое, а воинов апсарока — две сотни. Пусть они убьют нас, если узнают, что мы лжецы. Намдушка-сапа найдет то, о чем ему сказали, а также многое другое, — произнес вождь апачей.

— Уфф! Мы поверим Виннету и сделаем так, но берегитесь, если вы нас обманули! Все ружья апсарока выстрелят в вас одновременно!

Намдушка-сапа слез с коня и направился в лес. Он пошел один, ибо был слишком горд, чтобы брать с собой провожатых. Легкий ветерок покачивал концы огромных перьев его головного убора, а прямая высокая фигура напоминала сказочного великана, возжелавшего осмотреть свои владения и не потерпящего чужаков. Его воины держали ружья наготове, бдительно следя за каждым нашим движением.

Через двадцать минут вождь вернулся. Он подал знак своим воинам опустить оружие, после чего подошел к нам.

— Мои братья сказали правду. Между ними и нами будет мир! Мы приняли Виннету и Олд Шеттерхэнда за врагов, но они доказали, что друзья нам. Они спасли жизнь моей скво и моим сыновьям, поэтому мы выкурим трубку мира!

— Это мы обязательно сделаем, но позже, — перебил я вождя. — Огаллала могут вернуться в любую минуту. Пусть твои воины скроются в лесной чаще, и тогда они легко одержат победу.

— Уфф! Ты думаешь, они вернуться?

— Я в этом уверен. Будь мудр и послушай меня.

Вождь кивнул, а воины направились к лошадям. Мы же с вождем подошли к его жене, первый раз открывшей глаза. Вождь не сказал ни одного грубого слова, наоборот, вел себя ласково и заботливо.

Когда индеанка услышала, что скоро будет схватка с огаллала, то попросила мужа обуздать свой гнев и не убивать всех сиу. Достаточно, что они теперь не нападут на их стойбище. Виннету и я согласились с женщиной и в конце концов общими усилиями мы убедили вождя. Он удовлетворился тем, что Фолдер в его руках, а сыновья стали воинами.

Когда же мы заявили вождю, что мы не его пленники, он поначалу не согласился, но Намдушка-сапа был умен и хитер — вождь знал, сколько воинов его племени скрываются за деревьями, знал он также о моем штуцере-«Генри» и Серебряном ружье Виннету. Он представлял, какую панику среди сиу мог произвести один единственный выстрел из нашего оружия. Мы могли сослужить хорошую службу, его авторитет поднялся бы еще выше, и поэтому Черный Змей согласился с нами.

Едва мы успели договориться, как сиу уже показались на другом конце прерии. Подпустив их поближе, мы заставили их предводителя Танчан-хонску выйти навстречу соплеменникам. Те были очень удивлены и остановили коней. Воины окружили вождя, бросая на него злобные взгляды.

— Что-то никак не возьму в толк, что тут происходит? — раздался голос Дика, до сих пор хранившего молчание. — Похоже, вождь не обладает даром красноречия, раз его воины никак не поймут, в чем дело. Надо было послать тебя, Пит Холберс, старый енот!

— Твои шутки, как всегда, плоски, — проворчал долговязый Пит.

— Постой… Твоя помощь, кажется, не понадобится. Я поражен — они договорились! Танчан-хонска возвращается.

Напряжение спало. Спешившиеся было сиу снова сели на коней, а их предводитель огласил результаты переговоров:

— Если бы апсарока были одни, мы бы не договорились о мире! Мы не враги бледнолицего Олд Шеттерхэнда и знаем о его Волшебном ружье — потому решили уйти. Могу я забрать своего коня?

— Да, ответил Намдушка-сапа. — Но запомни, что за вами пойдут мои разведчики. Если они сообщат мне, что ты не сдержал слово, я соберу пять раз по сто воинов и мы истребим все ваше племя!

Вождь сиу-огаллала сделал движение, которое могло означать согласие, после чего подошел к своему коню.

Вскоре сиу исчезли в чаще леса. Несколько воинов апсарока отправились следом, чтобы проследить за движением отряда.

Единственный, кого в тот момент не устраивала развязка, был Фолдер. У него теплилась надежда, что сиу его освободят, но когда он понял, что его ничего не ждет, кроме столба пыток, бандит обратился ко мне за помощью, на что я ему ответил:

— Ты утверждал, что смерть тебе милее суда. Ты получишь то, что хотел.

— Неужели вы допустите, мистер, чтобы дикари уничтожили цивилизованного человека?