— На вас?! Каким образом?!

— Его отец, Хантер-старший, который раньше часто бывал в Индии, так полюбил эту страну, что поставил условие: его сын до получения наследства должен прожить в Индии десять лет. Он лишается наследства, если хоть один день в течение этих лет проведет вне Индии. Кроме того, в течение этих десяти лет Малыш Хантер не имеет права жениться. Тот пошел на такие условия и подписал их. Два дня спустя он познакомил меня с документами. Что было, можете себе представить! Для него само собой разумеющимся было то, что я должна стать его женой. Ну а теперь скажите: разве мог он уехать в Индию? Мог ли выполнить условия, на которые пошел?

— Почему бы и нет? Что или кто может ему помешать согласиться на эти условия?

— Я, конечно, я.

— Каким образом? Если вы так привязаны друг к другу, он мог взять вас с собой в Индию.

— Ха, ха, — рассмеялась она. — Мне и в голову не может прийти, чтобы я поехала в дикую, чужую страну из-за мужчины, даже если бы я и любила его больше всего на свете. Я уже один раз оставила родину, а именно тогда, когда я уехала в Америку, вы сами знаете, что из этого вышло. И теперь, когда я обрела здесь вторую родину, мне и в голову не приходит снова пожертвовать ею.

— Однако от него вы требуете жертвы, вы же хотите, чтобы он остался здесь.

— Это вовсе не жертва, поскольку в Индии ему пришлось бы оставаться холостым, здесь же я могу стать его женой.

— А что, если в Индии узнают, что он женат?

— Это вполне вероятно. Но нам нечего бояться. По крайней мере, Хантер так утверждает.

— И теперь?.. Неужели вы думаете, что ваша связь останется незамеченной? Я полагаю, что огласки едва ли можно избежать.

— Тут вы ошибаетесь. Мы поженимся тайно и будем жить где-нибудь вдали от городов и крупных дорог. Мой замок находится как раз в таком месте, там еще не ступала нога белого человека, исключая, конечно, меня и моего отца.

— Ваш отец и сейчас живет там?

— Да.

— Должно быть, одиночество кажется ему просто невыносимым!

— Нет, отчего же? Я уже говорила вам, что много индейцев со своими женами и детьми сопровождало нас. Они и сейчас живут там, основав небольшое поселение, в котором, несмотря на его оторванность от цивилизации, вовсе не скучно.

— Но ведь для настоящей жизни нужно многое из того, что вы не смогли там получить.

— Многие вещи нам пересылали индейцы соседних племен — могольоны и зуни.

— Они живут так близко от вас?

Вопрос, который я задал, был чрезвычайно важен для нас, и я с большим напряжением ждал ответа, стараясь, однако, не выдавать своих чувств. Эта женщина была обманута Джонатаном Мелтоном, но мне и в голову не приходило сказать ей об этом. Я смотрел на нее как на приманку, при помощи которой я поймаю Мелтонов.

— Да, — ответила она. — Мой замок находится между районами проживания этих индейцев на Литл-Колорадо, а именно на первом левом ее притоке.

— В таком случае из вашего замка, должно быть, открывается романтический вид, поскольку, если не ошибаюсь, этот поток стекает с северного склона Сьерра-Бланки.

— Совершенно верно.

— Вы не знаете, живут ли апачи и индейцы пино на южном склоне?

— Мы встречали их, когда проезжали через этот район.

Она и не подозревала, с какой тайной радостью я слушал ее ответы. С совершенно равнодушным видом я задавал вопросы, на которые она отвечала доверчиво и непосредственно, без малейшего затруднения или колебания.

— Это довольно глухие места, — продолжал я. — Сомневаюсь, что Хантер найдет дорогу туда без вашей помощи.

— Я поеду вместе с ним.

— Вы?! Разве он по-прежнему живет здесь, в Новом Орлеане?

— Ну конечно же, нет. Мы условились встретиться в другом месте. Насколько я поняла, он ожидает двоих своих друзей, которые тоже поедут с ним в замок.

— Вы их знаете? — спросил я, будучи совершенно уверен, что речь идет об отце и дяде Джонатана.

— Нет, не знаю.

— По-моему, непредусмотрительно посвящать их в вашу тайну.

— Хантер заверил меня, что они его самые лучшие и верные друзья!.. Один из них — его слуга, который все время при нем.

— Ах вот как! Оба они сейчас в отъезде вместе с Хантером?

— Нет, каждый путешествует в одиночку, пока все дело не уляжется. Они встретятся в условленном месте.

— Это рядом с Нью-Мексико.

— Да, у известного там всем мистера Пленера, который владеет большим салуном и гостиницей.

— В таком случае условия для них будут действительно превосходными. Но вы?.. Почему вы до сих пор находитесь здесь? Почему вы все еще не с ними?

На ее лице появилось до смешного важное выражение, и она ответила так:

— Я должна еще некоторое время оставаться здесь ради собственной безопасности.

— Вы?.. Ради безопасности? Дело принимает все более интересный оборот.

— Еще какой интересный! У меня допытываются, не спрятался ли здесь сеньор Хантер, мой жених, не выполнив условий соглашения, вместо того чтобы ехать в Индию.

— Правда? Кто же проявляет такую заинтересованность?

— Один родственник, который только в этом случае получит наследство вместо Хантера.

— Только этого не хватает! Значит, есть человек, который может стать вам серьезной помехой. Как его зовут?

— Один немецкий охотник, который вместе с англичанином и индейцем разыскивают Хантера.

— Как зовут этих троих?

— Этого я не знаю. Я не спрашивала об их именах.

— В таком случае зачем вы сидите здесь, как часовой, если даже не знаете имен людей, за которыми должны следить?

— Это не так уж и важно. Для наблюдения в городе есть другой человек, который должен передавать мне все сведения. Если он не появится через неделю, то я должна буду выехать в Альбукерке[739].

— Но вы, по крайней мере, должны знать человека, который принесет вам известия.

— Я его еще не видела. Он какой-то торговец, который живет недалеко отсюда. Один из друзей Хантера жил у него и дал ему это поручение, — извините, сеньор, звонят!

Я тоже слышал звонок: она поднялась с дивана и вышла за портьеру, отделявшую комнату, в которой мы сидели, от передней. Индианка открыла дверь и произнесла имя нового гостя, но я не расслышал его.

— Пожалуйста, входите! — сказала Юдит, проходя между тем вперед и закрывая за собой шторы. Слух мой был напряжен до предела.

— Мы одни? — после короткого приветствия спросил мужской голос по-английски.

— Конечно! — перебила Юдит.

— Я должен сообщить, миссис Сильверхилл, что те трое, которых вы ждете, уже в городе. Мой сын только что передал мне это. Они здесь расследуют дело о наследстве.

— Расследуют?.. Они обратились к адвокату?

— Именно так.

— Чтобы узнать, действительно ли Малыш Хантер уехал в Индию?

Он замешкался с ответом и затем весьма многозначительно произнес:

— Сеньора, я могу назвать вам имена этих людей, хотя они, вероятно, вам и без того хорошо знакомы.

— Я их еще не знаю.

— Итак, индеец — это вождь апачей Виннету.

— Виннету? — переспросила она с удивлением. — Я знаю его очень хорошо.

— Далее, англичанин по имени Эмери Босуэлл.

— Это имя мне незнакомо.

— Третий — немец, охотник по прозвищу Олд Шеттерхэнд.

— Олд Шет… тер… хэнд! — прошептала она, останавливаясь после каждого слога. — Это… Это… Это… Пожалуйста, давайте выйдем отсюда быстрее!

Послышался звук открывающейся двери, и все стихло. Юдит провела посетителя в другую комнату, чтобы я не мог понять, о чем они говорят. Итак, моя песенка спета. Человек, с которым она только что говорила, был скорее всего торговец, у которого проживали Мелтон и его дядя. Когда он произнес мое имя, она сразу же поняла, что это я. Она видела меня однажды вместе с Виннету, а теперь она еще знала и то, что наследство Хантера достанется мне в случае, если он не уедет в Индию. А она так опрометчиво рассказала мне, что у него действительно было намерение остаться здесь, в Америке! Я был чересчур любопытен, что поделаешь!