Хань Янь-хуэй, объясняя [все] хану Тай-цзу, положил начало строительству [внутренних и внешних] городских крепостных стен, установлению торгового промысла, разделению земель и поселил [в торговых местечках] покорившихся простых китайцев. Вследствие установления правил для бракосочетания, обучения земледелию и заботы о пропитании народа уменьшилось [число] беглецов и мятежников. Хан Тай-цзу, первым утверждая державу, построил всякие [т.е. внутренние и внешние] городские крепостные стены, /13/ создал официальные учреждения{49}, сделал правильными [отношения между] ханом и амбанем, утвердил почетный титул Тай-цзу, сделал ясными законы и [их] исполнение. И все это есть то, чему положил начало Хань Янь-хуэй.
В 6-й год [эры правления] Тай-цзу (912 г.), во 2-й луне, правитель владения У по фамилии Ли{50} поднес династии Цидань масло, называемое [по-китайски] мэн-хо-ю [«яростное огненное масло»]. Когда это [горящее] масло поливают водой, то пламя взвивается еще сильнее. Когда хан Тай-цзу отобрал 3.000 всадников, вознамерился взять [с собой] это масло и пойти для нападения на город Ючжоу, то императрица, урожденная Шулюй, увещевая, сказала: «Можно ли нападать на вражеское государство [только лишь] для испытания масла?!». Затем, указав на дерево перед монгольской юртой, спросила: «Если у этого дерева не было бы коры, то будет [оно] расти или нет?». Тай-цзу ответил: «Не будет расти». Императрица сказала: «[Вот и] народ [Ючжоу] будет жить в том случае, если будет иметь земли [вокруг] Ючжоу. Да, [эти земли] подобны коре дерева! Когда мы поставим [около города] 3.000 воинов, [которые] будут постоянно со всех четырех сторон опустошать [земли Ючжоу] грабежами, то не пройдет и нескольких лет, как народ Ючжоу дойдет до крайности [без средств существования] и покорится нам. Так зачем желаешь напасть [только лишь] для испытания этого масла?! А если, сверх ожидания, потерпишь поражение, то станешь посмешищем в Срединном государстве. А также наши люди упадут духом». И хан Тай-цзу последовал [ее] словам и успокоился.
В 4-й луне Ю-гуй, Ин-ван династии Лян, убил своего отца Чжу-вэня[38] и сам взошел на престол.
Чжу-вэнь сидел на троне /14/ 7 лет и умер в возрасте 61 года.
В 7-й луне хан Тай-цзу лично ходил в карательный поход против племен, которые жили, не обращая [на него] внимания{51}, и покорил [их]. Отделив часть войск, передал [своему] младшему брату Лаго и отправил для захвата Пинчжоу.
В 10-й луне Лаго захватил город Пинчжоу, возвратился с войсками [домой] и снова поднял мятеж вместе с Дела, Иньдиши, Аньдуанем и другими. Когда хан Тай-цзу при возвращении [домой] пришел к северным, преграждающим путь горам{52}, то услыхал, что все младшие братья подстерегают [его] на дороге. [Когда], взяв войска, отправился в путь и на следующий день подошел к реке Цидухэ, то все младшие братья и прочие отправили посла с признанием вины, поэтому хан Тай-цзу, слишком любя младших братьев, сказал: «Отселе впредь снова как можно лучше совершенствуйте себя!» — и отправил пришедшего посла с [этими] словами.
В тот год ходил войной в земли [государства] Лян и доставил в Силоу 50 захваченных буддийских монахов — таких, кто преподносит [подарки] и справляется [о здоровье]{53}, и других. Построив [для них] храм под названием Тяньсюнсы [«храм Небесных героев»], велел [им] совершать [в храме] жертвоприношения.
В 7-й год [эры правления] Тай-цзу (913 г.), в 1-й луне, [танский] Цзинь-ван Ли Цунь-сюй взял штурмом город Ючжоу и схватил Лю Шоу-гуана.
Когда воины-[гвардейцы хана] Тай-цзу поднимались [с мест проживания] и прибывали [к хану] для сопровождения [его] в пути{54}, то младшие ханские братья — Лаго и другие — [также] приходили [к нему] с намерением сопровождать, поэтому хан Тайцзу надевал простое платье, садился на чубарого [т.е. с крапинками по светлой шерсти] коня, велел любившим министерские кабинеты глупым и жестоким родственникам{55} сопровождать командующего Елюй Лао-гу{56} и [сам даже] не привешивал на пояс оружие. Принимал [братьев, обязательно] поставив вокруг [себя] друзей. Хан Тай-цзу много раз спокойно говорил с Лаго и другими [братьями], поэтому [они] возвращались назад.
Во 2-й луне Цзюнь-ван династии Лян /15/ [по имени] Ю-чжэнь убил своего старшего брата Ю-гуя и сам взошел на престол. Ю-гуй сидел на троне 1 год.
[Весной], в 3-й луне, хан Тай-цзу прибыл к реке, где [обычно] ловил [сетью рыбу] и долбил [лед]{57}, после чего [его] младший брат Дела испытал сильное желание стать ваном у народа си си. Вместе с Аньдуанем, взяв тысячу с лишком всадников, пришел и хотел хитростью получить согласие [хана на его назначение правителем народа си си]. Вследствие этого хан Тай-цзу, разгневавшись, сказал: «Когда вы прежде составляли заговор и поднимали мятеж, то вот что бывало: я великодушно прощал преступление и говорил [о нем лишь как] о вашем заблуждении: "Пусть переменятся и станут хорошими!". Если теперь снова такое, то во мне [уже] нет доброты». Сказав, тотчас же схватил [Дела и Аньдуаня], подчиненных им людей распределил между всеми войсками.
Лаго взял всех [своих] людей и пришел в места, [расположенные] вблизи одного племени си{58}. Когда хотел запастись употребляемыми государями знаменем и барабаном и сразу же стать ханом [у племен си], то [его мать] хуантайхоу тайно командировала к Лаго человека со словами: «Уходи прочь из этих мест!».
В то время [хан Тай-цзу], вопреки [всем] событиям [продолжая] терпеть порочных и жестоких людей{59} — [своих младших братьев, только лишь велел] распространять ложные слухи: «Пришел хан», — вследствие чего воины Лаго пришли в состояние страха и смятения и бросились бежать назад со всеми вещами, награбленными у живущего [в тех местах] населения. Хан Тай-цзу взял войска и пошел для преследования, после чего Лаго выделил войско для своего [брата]-сообщника Иньдиши и отправил в местожительство хана Тай-цзу. Когда Иньдиши с войском пришел туда, чтобы спалить все вещи хана Тай-цзу, палатки, монгольские войлочные кибитки и, поставив в строй, расстрелять [его] воинов, /16/ то императрица отправила амбаня для защиты родного села{60}, и [Иньдиши] только лишь захватил знамя и барабан хана Тай-цзу. Сообщник Лаго, [т.е. Иньдиши], проникнув на родину{61}, ворвался затем в Силоу[39] и спалил городскую башню Минван[лоу].
Когда хан Тай-цзу пришел к реке Тухэ и спокойно пребывал [там], чтобы накормить коней и дать отдых воинам, то все командующие пожелали поскорее броситься в погоню, но хан Тай-цзу сказал: «Пусть он идет дальше! Когда любой человек [в таких обстоятельствах] думает о родине, то [у него] наверняка разрывается сердце. Позднее наши войска настигнут [его] и вступят в бой, и [тогда Лаго] непременно будет разбит». Захваченные прежде имущество и скот распределил между командирами и солдатами.
В 4-й луне хан Тай-цзу [прекратил] преследовать Лаго и направился к очень красивым местам{62}, [где летом укрывался от жары и обсуждал государственные дела]. Для преследования Лаго отправил легкую кавалерию, [которая] гналась за Лаго до стремительной реки{63} и захватила всю тяжелую поклажу сообщников Лаго. Затем хан Тай-цзу распределил войска [для преследования Лаго] между пятью амбанями такого рода, как Дилигу и другие, которые взяли и повели [за собой войска]{64}. Велел спрятать [часть войск] в засаде у южной дороги. Дилигу — цзайсяна Севера — назначил [командиром] авангарда. Когда [Дилигу] пошел вперед в наступление, то Лаго со своим войском тоже пошел навстречу, чтобы вступить в бой. [Дилигу] и легкие отряды [авангарда] подошли близко [к противнику], после чего не имевший государственной должности{65} младший брат Дилигу ринулся на боевые ряды Лаго и, стреляя из лука, за один прием сразил более десяти человек. Все воины Лаго, устрашившись, не шли вперед в атаку, [а лишь] отражали удары. После захода солнца все войско Лаго обратилось в паническое // бегство. Лаго, гоняясь, собрал [остатки] этого войска и, дойдя до реки Саньхэ, посадил в повозки. Когда бежал, предав огню все палатки, монгольские юрты и всякие вещи, то Дилигу и другие, которые взяли и повели [за собой войска]{66}, враз вывели спрятанных в засаде воинов и атаковали [Лаго], в результате чего Лаго потерпел полное поражение и бежал, бросая в пути все: ими [т.е. ханскими братьями] захваченные знамя, [барабан], малые флажки и всякие вещи. Хан Тай-цзу велел подобрать все [эти] брошенные вещи, принес жертву перед [главным] знаменем, а захваченных людей, всех до одного, простил и отправил в их прежние местожительства.
