Да-гу (больших барабанов) — 120;

Чан-чинь (долгопоющих) — 120;

Нао (колоколов) — 20;

Гу (барабанов) — 20;

Ге(свистулек) — 24;

Гуань (трубочек) — 24;

Сяо (флейт) — 24;

Цзя (свистков) — 24.

К заднему (хоу) отделению принадлежали:

Да-цзё (б. рогов) — 120;

Гу-чуй-чень (управителей) — 2 чел.;

Юй-бао (зеленых крыльев) — 12;

Гу (барабанов) — 12;

Гуань (дудочек) — 24;

Ди (флейточек) — 24;

Нао (колоколов без языка) — 12;

Гу (барабанов — колоколов) — 12;

Сяо (флейт) — 24;

Цзя (свистков) — 24.

Эти два отдела употреблялись в парадных шествиях и при докладе, но при дворцовых собраниях они располагались в порядке и не употреблялись при докладах.

Эта музыка также военная и, подобно гу-чуй-ё (вышеописанной), разделялась на два отдела. Как та, так и другая принадлежали ведению гу-чуй-лин'а (управителя).

К переднему отделу принадлежали:

Да-хен-чуй — 120;

Цзе-гу (праздничных барабанов) — 2;

Ди (флейточек) — 24;

Би-ли (с тиб. звуком) — 24;

Цзя (свистков) — 24;

Тяо-пи-би-ли — 24;

Гань-гу (барабаны на носилках) — 12;

Цзинь-чжень (тазов) — 12;

Сяо-гу (м. барабанов) — 12;

Чжун-лин (среднепоющих) — 120;

Юй-бао (зел. крыльев) — 12;

Гу(барабанов) — 12;

Гуань (дудочек) — 24;

Сяо (флейт) — 24;

Цзя (свистков) — 24.

Задний отдел включал:

Сяо-хен-чуй — 124;

Ди (флейточек) — 24;

Сяо (флейт) — 24;

Би-ли — 24;

Тяо-пи-би-ли — 24.

Музыки гу-чуй и хен-чуй всех чиновников 4-х высших степеней имели различные изменения и оттенки, о чем смотрите в описании значкового приказа (и-вей). Голоса музыки прежних Ванов Чжоуской династии стали забываться и были утрачены (забыты). Чжоуская — южная (Чжоу-Нань) сделала перемены в музыке, а при Ши-хуан'е (император — основатель Цзиньской д., 221-203 до Р. X.) мы уже встречаем голоса: чжень-вей, цинь, янь, чао и чу, которые все были организованы и представлены (императору). Между тем, голоса музыки симфонической стали забываться (в этот же период). При Ханьской и Танской династии в гражданских делах употребляли большую и рассыпчатую музыки, в которых все западные звуки; при военных же делах употребляли гу-чуй и хен-чуй (духовую и барабанную), в которых все северные звуки. Симфоническая же музыка есть та, у которой инструменты симфонии; голоса ее также западные.

На Востоке и особенно в Китае внешняя обстановка играет немаловажную роль, потому что тамошние правительства смотрят на это, как на средство, возвышающее верховную власть на пьедестал величия, хотя, с другой стороны, нам хорошо известно, что те же прав-ва не прочь утверждать, что это дело второстепенное, и что истинное значение верх. власти основывается на началах хорошего управления... Но это, без сомнения, истинно-высокая и классич. мысль не всегда выдерживается на деле, и мы видим, что кит. прав-во испокон веков старалось о большем разнообразии и блеске атрибутов верх, власти и, видимо, считало это не лишним. Это несколько расходится с тем фактом, который мы действительно замечаем в Китае, а именно, отсутствие капитальных памятников, таких построек, какие мы встречаем, напр., в Египте. Ясно, что династии Китая не старались об увековечении памяти о себе такими постройками, по той высокой мысли, что память об них будет жить в их деяниях, свершенных для блага народа, но в тоже время не забывали себя в период своего существования и старались, по возможности, о внешнем блеске, почему регалии верховной власти: знамена, носилки, значки, печати, а также принадлежности при различных обрядах, празднествах, выходах и т.д. (что на Кит. вообще назывались и-вей (значковый приказ), — пользовались немалым влиянием правительства.

Понятие об этих принадлежностях и необходимость приобретения их сознавали и те инородческие империи, которые так или иначе заводили сношения с Китаем и создавали свое гос. тело по кит. образцу. Основатели этих империй с принятием императорского титула немало заботились о приобретении этих атрибутов верх, власти, потому что без них, по заимствованной от Китая мысли, не могла с достоинством существовать и самая императорская власть.

Тоже самое мы видим и в истории династии Ляо. Еще раньше Тай-Цзу киданьские старшины приезжали к Танскому двору и просили наград печатями и знаменами. Тай-Цзу, а за ним Тай-Цзун уже не довольствовались такими подарками и сами бесцеремонно отбирали у китайцев эти принадлежности. Когда последний из них проник в Бянь, тогдашнюю столицу Цзиньской династии, то он вместе с последним императором этой династии унес с собой в Монголию и все имперские принадлежности, хранившиеся в кладовых династии. Тоже самое делают Цзиньцы после разгрома Сунской династии и взятия ее столицы.

Очевидно, что как та, так и другая инородческие династии имели одну общую мысль о необходимости приобретения внешних атрибутов верховной власти, и это весьма понятно, если мы припомним, что как та, так и другая создались по кит. образцам и даже вызваны были на историч. поприще этой же самой силой[292].

Не имея времени теперь подробно рассмотреть значение чинов и вообще пожалований, я укажу только на то обстоятельство, по видимости пустое, кот. мы дов. часто встречаем в истории Ср. Азии, а именно, на громадное значение разных пожалований Китайским двором среднеазиатским властителям, вследствие чего те постоянно чувствовали свою зависимость от него и таким образом давали ему возможность иметь влияние на свои дела. Особенно ярко обнаруживается это после указа Зап. Тулгаского дома, когда Китай сильно влиял на среднеазиатскую политику, сдерживая враждебные против себя мысли мелких владельцев посредством этой системы. Императорская династия Ляо также держалась этой системы, что видно из того, что она жалует грамоты Сяскому и Гаолийскому Ванам. Чжурчженьский Янке также сдерживался этой мерой.

Вообще, чины и внеш. знаки отличия на Востоке играют немаловажную роль, что, конечно, не иначе можно объяснить, как пустым тщеславием среднеазиатцев, впрочем, не чуждым и для других малоразвитых народов.

После разгромления Бохайского царства, а затем уничтожения Цзиньской династии Ляоскими императорами все гос. вещи (вень-у) Чжоу, Цзинь, 2-х Хань, Суй и Танской династий достались в их руки. Таким образом, они приняли носилки, платье и пр. вещи для великолепия, печати, золотые значки (фу) для передачи приказаний (хао-лин). То, что принадлежало к разряду гражданских принадлежностей, называется И, а к военным — ВЕЙ.

Как императорские, так и низшие юй-фу принадлежали глубокой древности. При Юй'е (знаменитого своими гидравлическими работами) были в употреблении маленькие носилки (нянь). При Шанской династии (с 1766-1400) введены большие повозки (да-му) с украшениями на тутовом корне. При Чжоуской (1122-1225) употреблялись уже украшения из яшмы, золота и слоновой кости. Циньцы (с 1225-1206) стали употреблять значки и принадлежности 6 г-в (мелких владений) и каждое употребляли отдельно. Но то, что было введено прежними Ванами, не было императорское (не имело значения импер. Принадлежностей). Во времена Ханьской династии мы встречаем уже известие о насечках (резных украшениях) на колесницах. Но из всего этого краткого очерка видно, что имена разных принадлежностей сохранились и до нашего времени, самое же устройство и значение принадлежностей были утрачены, потому что потомство получает только 1 % от всего этого. В ближайшие времена, во времена Танской династии, мы встречаем более обильный материал: носилки и телеги, перешедшие от Суй и Чжоу, подвергались различным изменениям и разнообразились, платье при жертвоприношениях, дворцовое и обыкновенное красное, а также домашние украшения (юй-вень) из красного, темно-красного и зеленого янтаря были распределены на степени и разряды. При У-дай обыкновенная одежда была заменена дворцовой. Ляоское г-во с Тай-цзуна имело самые короткие отношения с Китаем, и мы встречаем далее интересное известие о том, что император (киданьский) с кит. чиновниками, составлявшими Южную партию, употребляли кит. платье, а императрица поддерживала Сев. партию кид. чиновников и носила государственную (национальную) одежду, т.е., значит как та, так и другая одежда пользовалась одинаковыми привилегиями, пожалуй даже, китайская имела перевес. Эта (или кит.) одежда была введена во времена династии Пятицарствия Цзинь.