Нина вручает мне кофе, и мы садимся в комнате персонала среди полотенец, краски для волос и всего прочего, необходимого в салоне. Кристал загружает халаты в стиральную машину. Тайрон и Клинтон сидят, прижавшись друг к другу, с одной газетой и одним латте на двоих. Сейчас они – истинное воплощение счастья.

– Вчера вечером я зашла к адвокату, – говорит мне Нина, очищая апельсин, – по пути с работы домой. Развестись не так уж и трудно.

В ее голосе звучит печаль. Я прижимаюсь головой к ее голове.

– У тебя все будет в порядке, – уверяю я ее. – Мы позаботимся о тебе.

– Давно надо было это сделать.

– Но все равно сейчас нелегко?

– Нелегко, – соглашается она. – Джерри, возможно, ублюдок, но мне трудно представить, что больше не увижу его после того, как мы подпишем несколько клочков бумаги. Не всегда же у нас были плохие времена.

– Возможно, вы сможете остаться друзьями? – предполагаю я.

– С ним и его пригожей двадцатилетней подругой? Я так не думаю. – Я рискую улыбнуться, и Нина тоже хихикает. – Было бы хуже, если бы у нас были дети. А так может быть полный разрыв.

– Ты получишь опеку над собаками?

– Да, – говорит она. – Хоть что-то хорошо. Мои девочки останутся со мной.

– Но не сможешь остаться в вашем доме?

– Нет, – говорит она. – Все равно он слишком велик для меня одной. Возможно, куплю себе маленький домик в Нэшли.

– Почему бы и нет, Нина? Сейчас в Нэшли продается коттедж. Молодая пара уезжает куда-то на север из-за работы мужа. Это прекрасный дом, с хорошим садом. Тебе будет легко управляться с ним. Да и рядом будут те, кого ты хорошо знаешь. – Так как мы с Ниной снова стали верными подругами, она проводит много времени с Майком, Домиником и мной. Не слишком ли много времени с Майком? Да и он в последнее время стал есть больше фруктов… Это ведь говорит о чем-то? Думаю, да. – Вот было бы здорово. Нэшли – хорошее место.

Ее лицо проясняется.

– А ты пойдешь со мной смотреть дом?

– Почему бы и нет? Надо поскорее договориться о времени, иначе дом успеют продать. Недвижимость в Нэшли долго не пустует.

– А ты свободна в выходные?

Я смеюсь.

– Думаю, в основном все уже организовано. Разве что остались кое-какие мелочи, но их можно сделать в последнюю минуту.

– Я так волнуюсь. – Нина нервно вздрагивает.

– Я тоже, – признаюсь я.

Наша с Домиником свадьба состоится в понедельник, в полдень. Келли закроет салон, чтобы все могли приехать. Церемония будет очень скромной, и пройдет она в отделе регистрации актов гражданского состояния. Праздновать с нами будут только немногочисленные друзья.

Нина и Майк – свидетели. Я не уверена, что Доминик в силах понять, почему у нас такая маленькая компания. Когда масаи устраивают свадьбу, то собираются сотни людей. Для него это будет еще одним культурным шоком, но я уверена, что он справится.

Я улыбаюсь, думая о своем возлюбленном, который сейчас сидит дома, выбирает себе курс в колледже и заполняет бумаги для получения разрешения на работу. Он очень хочет приносить людям пользу, и я очень им горжусь.

Откровенно говоря, иногда мне стыдно, что у меня нет такого неудержимого стремления.

По утрам он опять работает в саду мистера и миссис Кодлинг-Бентем. Они тоже рады, что он вернулся. Днем помогает по хозяйству дамам из церковного цветочного комитета Нэшли. Им очень нравится, что он с удовольствием съедает все пироги, которые они пекут для него.

Келли заглядывает в дверь.

– Дамы, первые клиентки уже здесь.

Мы с Ниной одновременно ставим чашки на стол и выходим в зал.

Первая в очереди – моя постоянная клиентка миссис Норман. Ей уже вымыли голову, и она удобно устроилась в кресле, ожидая меня.

– Как твоя любовная жизнь, юная Дженни? – Обычный вопрос, который миссис Норман задает каждую пятницу, когда я делаю ей укладку.

– Хорошо, спасибо.

– Видела твоего бойфренда в газете, – сияя, говорит миссис Норман. – Этот молодой человек выглядит прекрасно.

– Его зовут Доминик, – сообщаю я ей, начиная накручивать волосы на бигуди. – Да, это так.

– И до чего же храбрый!

Я улыбаюсь ей в зеркало. Все, кто был резко настроен против Доминика – мои клиентки, мои друзья – теперь переметнулись и стали его самыми верными сторонниками. Они не могут нарадоваться на него. Наглядный пример того, как меняется отношение к человеку, когда тот становится знаменитым. Как жаль, что они не видели, каким хорошим человеком он был и до того, как оказался на телеэкране и в газетах. Его добрая душа была видна всегда. Должна ли я быть благодарна газетам за то, что они заставили весь мир и моих друзей осознать это? Почему они сами не могли этого понять? Доминик всегда был отличным парнем, а не стал им, когда его показали по телевизору.

Репортеры протоптали дорожку к нашей двери, и Доминик общался со всеми безупречно вежливо, как всегда. Меня уговорили присоединиться к нему, чтобы сделать несколько фотографий и рассказать о нашем приближающемся бракосочетании.

Теперь, впрочем, шумиха уже поутихла, и я уверена, что, как только будет опубликована пара-другая наших свадебных фотографий, мы станем всем нужны, как прошлогодний снег.

– Я купила тебе маленький подарок, – говорит миссис Норман.

– О, спасибо.

Она вручает мне коробочку, завернутую в серебристо-белую бумагу и увенчанную сверху бантом.

– Просто кое-что на память.

Подобные коробки и коробочки различных форм и размеров грудой лежат в комнате персонала. На этой неделе я каждый день забирала домой охапки подарков. Этот, без сомнения, я сегодня же заберу домой. Я тронута до глубины души тем, какие у меня внимательные и заботливые клиентки.

– Обязательно принеси фотографии, Дженни.

– Обязательно принесу.

А кроме них, я принесу всем моим постоянным клиенткам по кусочку свадебного торта. Для этого я купила особые коробки.

– Я вот подумала, – говорит миссис Норман, – а не сделать ли с волосами что-нибудь новое?

– Правда? – Хорошо, что я сижу на своем табурете.

– На следующей неделе. Не хочу торопить события.

– И не надо, – говорю я, желая жестом победителя ударить кулаком по воздуху. – Не будем спешить. На следующей неделе и посмотрим, что можно сделать. – Десять лет у миссис Норман была одна и та же прическа, так что вполне можно подождать еще семь дней.

– Иногда бывает хорошо сделать что-то другое.

Она лучезарно улыбается мне.

– А у твоего мужчины нет старшего брата, которому нравятся бальные танцы?

– Вы не первая спрашиваете.

– Конечно, я слишком стара для любви, – печально говорит моя клиентка. – Это для таких молодых, как ты.

– Никогда не знаешь заранее. – Я пожимаю плечами. – Иногда, когда и не ищешь ее, она застает тебя врасплох.

– Надеюсь, она и ко мне придет чертовски быстро, – признается миссис Норман. – Я ведь уже одной ногой в могиле.

Но миссис Норман, несмотря на свои шуточки, знает, каково это – быть истинно любимой.

Теперь и я знаю.

У меня в кухне, прислонившись к шкафу, стоит Майк и пьет чай. Он и для меня приготовил чай, но тот нетронутым остался стоять на столе.

– Пей же, – велит он мне, – а потом иди одеваться.

Я уже нанесла косметику, а Нина сделала мне прическу. Но на мне все еще шлепанцы и халат.

– Сколько у нас осталось времени? – с тревогой спрашиваю я.

– Полно, – отвечает Майк. – Не паникуй.

Я грызу ногти, хотя только что их накрасила.

– Я что-нибудь забыла?

– Нет, – уверяет он меня. – Все под контролем. Тебе только и осталось, что переодеться.

– Доминик готов?

– Наносит последние штрихи.

– Нина?

– В душе.

– Что с Арчи?

– Чуть не отгрыз мне руку, пока я пытался приладить чертов бант к его ошейнику.

Кот сидит на столе и мурлычет, притворяясь невиновным: «Я хоррроший, очень хоррроший. Ну, прррости, прррости меня!».